Томмелиса - Дмитрий Сарвин

Глава 4

Жужжа моторчиком, биплан потолкался с нарастающим ветром, набрал высоту, сделал круг над разведывательным катером, который одиноко покачивался на речной волне, и полетел к своему аэродрому.

– Сан Саныч, а почему у вас нет второго пилота? – перекрикивая шум ветра, спросила Томмелиса.

– Ты точно хочешь это знать?

– Да!

– Видишь пачки листовок прямо у тебя под ногами?

– Да…

– Если отодвинешь, то под ними будет люк. Так вот, чтоб ты понимала, на месте этого люка была дыра от выстрела зенитного орудия…

– Он погиб? Как это произошло?

Жуков помолчал, потом набрал в грудь побольше воздуха и, перекрывая шум мотора с воем ветра, начал рассказывать:

– Было у нас задание, сделать аэрофотосъёмку неприятельского расположения войск на западном фронте. Вылетели на рассвете, тихонько приблизились к вражеским позициям, сделали фото, и на последнем заходе по нам зенитки ка-ак ударили! Вокруг нас расцвели чёрные облака зенитных выстрелов. Самолёт несколько раз сильно тряхнуло, я не придал этому значения, активно лавируя и уклоняясь от шквального огня противника. Когда мы ушли из-под обстрела, я оглянулся и не увидел своего второго пилота. Кричал, звал – безрезультатно. Я посадил свой израненный самолёт на аэродроме и, осмотрев кабину второго пилота, сразу всё понял. Кабина была залита кровью, а в полу зияла дыра, в которую он, вероятно, выпал, когда биплан совершал маневры уклонения. Хороший был мальчишка… После этого я стал летать один. Убрал пулемёт заднего стрелка, смастерил на месте пробоины люк для бомбосброса. По крайней мере, теперь я отвечаю только сам за себя…

Самолёт подпрыгнул на воздушной яме. Жуков ругнулся, поднимая биплан ещё чуть повыше.

Томмелиса с грустью посмотрела на люк, потом перевела взгляд на облака, они были так близко, что их, казалось, можно потрогать рукой. И тут она заметила чёрную точку, заходящую на них от солнца.

– Сан Саныч! Это наш? Вон там, на два часа…

– Вот ты глазастая!

Самолёт резко ушёл вниз.

– Противник!.. – выдохнула испуганно Томмелиса.

– Он самый, – сквозь зубы процедил Жуков. – Это вольный охотник, мы сейчас для него желанная добыча. Это «Ньюпор», он быстрее и вооружён лучше… До наших зенитных укреплений уже близко. Мы должны успеть! Держись!

Самолёт резко мотнуло влево. Томмелиса услышала частую дробь пулемёта, и рядом с ними просвистела тугая нить трассирующих пуль. Жуков резко сбросил газ, заставив врага пролететь над ними. Застучал носовой пулемёт биплана и тут же заглох.

– Твою ж дивизию! Пулемёт сдох! Сейчас он зайдёт нам…

Пули ударили по правому крылу, оставляя ровный ряд дырок, которые весело засвистели, пропуская потоки воздуха. Вражеский пилот понял, что противник больше не представляет угрозы, и спокойно подлетел ближе с намерением расстрелять вёрткий биплан в упор.

Томмелиса отчётливо увидела его ухмыляющуюся физиономию. В сильнейшем волнении соскочила с места, ища хоть что-нибудь, что могло бы послужить в бою.

– Вот бы сейчас мне пистолет, я бы не промахнулась! – шептала Томмелиса, ощупывая руками кабину.

Вдруг под ногами она почувствовала туго набитые пачки листовок. Не раздумывая ни секунды схватила листовки и метнула прямо во вражеский «Ньюпор». Пачка, кувыркнувшись в воздухе, со всего маха ударилась о винт. «Взрыв» белых листов ошарашил врага, и «Ньюпор» заметно вильнул в сторону.

– Ага, не нравится! – ликующе закричала Томмелиса.

Подчиняясь безотчётному порыву, девушка стала хватать и швырять в ненавистный «Ньюпор» лежащие у неё под ногами пятикилограммовые пачки листовок с призывом к вражеским солдатам сдаваться. Пачки на лету разрывались, окутывая вольного охотника белыми бумажными облаками. Неожиданно он куда-то пропал. И тут произошло невероятное: ослеплённый листовками вражеский пилот ушёл вниз, и его самолёт врезался в землю.

– Ёшкин матрёшкин! Сколько лет летаю, а такого ещё не видел…

Жуков сделал круг над местом падения неприятельского самолёта, лёг на крыло и, развернувшись, полетел над ликующими солдатами, видевшими бой из окопов.

Через несколько минут шасси биплана коснулись взлётно-посадочной полосы, и Томмелиса благополучно приземлилась на аэродроме военно-воздушных сил Её Королевского Величества. Но за это короткое время новость о девушке, сбившей вражеский самолёт агитационными листовками, уже разлетелась по всем командным пунктам. Встречать Жукова и удивительную девушку-героиню сбежался весь аэродром.

Лётчик, оттесняя зевак, накинул на плечи Томмелисы свою куртку и посадил девушку в служебную машину.

– Так, браток, гони-ка к нашему штабу! – приказал Сан Саныч водителю, устало откинувшись на сиденье.

– Так точно, господин старший комиссар авиационной бригады! – Водитель козырнул и, разгоняя клаксоном восторженных солдат, поехал в сторону низенького строения, затянутого маскировочной сеткой.

– Думал я, как же, как мне тебя лучше на бал провести, а теперь понимаю, что ты сегодня будешь звездой вечера!

Жуков весело хмыкнул, снял лётческий шлем и в радостном волнении взъерошил волосы.

Глава 5

Нарядно одетая, завитая, накрашенная, словно коллекционная кукла, Томмелиса в сопровождении Жукова ехала на бал.

За то время, пока шли приготовления к торжеству, событие со сбитым листовками самолётом, стало уже национальной гордостью. В срочно изданных выпусках газет Томмелису именовали Фюнской девой и даже Ангелом спасителем, спустившимся с небес.

Автомобиль, скрипнув тормозами, остановился, и водитель чёрного роллс-ройса выскочил, чтобы услужливо открыть дверь и подать молодой даме руку.

Томмелиса вышла из авто. Увидев Дом офицеров, она замерла от восторга. Здание было впечатляющим. Тяжёлый серый камень фасада украшали золочёные кариатиды, держа на своих хрупких женских плечах огромный стеклянный купол, вершину которого венчал шпиль с развевающимся стягом Единого Королевства. Мраморные ступени, покрытые красной ковровой дорожкой, вели к высоченным дверям, которые любезно распахнули перед гостьей два лакея в расшитых золотом ливреях.

Томмелиса и старший комиссар авиационной бригады Жуков последовали внутрь.

– Вот это лестница! – ахнула девушка, увидев парадную внушительных размеров.

Лестница была сделана целиком из дуба, и её витые балясины плавно переходили в перила, а от перил вверх устремлялись своего рода отростки. Переплетаясь, они образовывали подсвечники, в которых горели свечи, томно роняющие капли воска на дорогой паркет.

– У меня дочь твоего возраста, она сейчас с матерью живёт в городке под названием Кызылорда, на Сырдарье. Сырдарья – это река такая, она течёт далеко-далеко отсюда. К ним нынче и на самолёте не долететь.

Сан Саныч грустно вздохнул, поднимаясь по дубовой лестнице. Он легонько поддерживал Томмелису под руку. Она хотела что-то спросить, но в этот момент её нога ступила на мраморный пол второго этажа. Оглушительно и бравурно пророкотали медные трубы. Трубачи элитного кавалерийского полка с поклоном отворили белоснежные двери, инкрустированные золотом. Сан Саныч с Томмелисой вошли в залу, полную людей в военных мундирах и дам