Наследник темной звезды. Том IV - Василий Груздев

— Почему Эмберкроу подставили Моркштерн? — резко спросил он, глядя на фуа-гра в фисташковом соусе.

Бёрн думал, Натали снова уведет разговор в сторону или придумает иную причину, чтобы помолчать, но «абсолют» ответила. Жестко и кратко.

— Потому что этого захотел Император…

Бёрн замер в недоумении. При чём здесь вообще император? Неужели «огненная королева» пытается «перевести стрелки»? Пустые отговорки… Но ради чего? Однако, глядя на горящую в глазах женщины ярость, он снова сделал над собой усилие.

— Какое отношение к этому имеет Император?

— Прямое, юный лорд, — ответила Натали. — Всё это проистекает из политики императорского рода. Ты знаешь, какова основная цель императора?

Глупый вопрос, ответ на который знает даже ребёнок.

— Император — это гарант прав и свобод граждан империи. Воин, на чьи плечи ложится защита империи от внешних угроз…

— Я не просила тебя цитировать учебник, — оборвала его Натали. — Я спрашиваю, знаешь ли ты, к чему на самом деле стремится император и его род?

Парень промолчал, обдумывая ответ, пытался найти его в фрагментированных воспоминаниях «Тени», но даже Владыка был солидарен с высказанным прежде тождеством. Не столько насчет свобод, сколько о «воине-защитнике». И пока он думал, «огненная королева» продолжила.

— Власть! Всё, что они делают, — попытка удержать утекающую сквозь пальцы власть. Топят сильных и решительных — тех, кто может прийти им на смену, — Натали нахмурилась, очевидно вспоминая недавние события. — Таковыми могли стать твой брат Франк и мой сын Катар. Одними из тех, кто хотел перемен. С нашего с Маркусом благословения они создали в Совете Сильных свою коалицию. И это сработало. Последние десятилетия Империя вышла из крутого пике…

Женщина дала Алексу осознать сказанное. Испытания Жизни — это азартная игра, где минимальная ставка — пригодная для существования планета. Даже если ты не собираешься ставить сам — отказаться от этой игры нельзя. Единственное, что в твоей власти, — контролировать этот процесс, выбирая в качестве залога тот или иной мир. Победа расширяла границы Империи, поражение — напротив.

Обычно речь шла об окраинных системах. Наименее развитых и бедных на ресурсы. Игра по-мелкой… Но если враг ставит нечто значительное — ответный жест должен быть соответствующим. Цветущий Мир нельзя поменять на пустынный, обожженный солнцем шар. А за тем что бы никто не жульничал, зорко следит Хранитель. Находящиеся в его распоряжении автоматические станции, способные стереть в порошок любой флот, а если понадобится, то и целый мир, являлись ультимативным оружием. Император и Совет Сильных — система противовесов. Те, кто делал эти ставки от лица человечества.

— Об этом стараются умалчивать, но впервые за тысячу лет границы Империи начали расширяться, — продолжила свой рассказ Эмберкроу. — И по кулуарам поползли шепотки: «А что, если императорский род плохо справляется со своими обязанностями?» Начали замечать, что в проигрыше неизменно оставались их противники, а самые жирные «куски» доставались союзникам, в то время как территории от столетия к столетию уменьшались. Стали говорить, что пришло время молодых и дерзких.

— И император, испугавшись за свой трон, заставил вас предать своих союзников? — сделал вывод Бёрн.

— Он не мог нам указывать… И сейчас не может, — фыркнула «огненная», но тут же нахмурилась. — Однако эта тварь подловила Франка и Катара… Ребята заигрались — пошли ва-банк. В тайне от нас с Маркусом они поставили на кон Араделлу. Выигрыш должен был под стать… Но они просчитались…

— Хотите сказать, что Моркштерн сами устроили у себя апокалипсис? А вы тут ни при чём? — сердце парня забилось сильнее.

— Вина на некоторых из нас, — в голосе Натали сквозила боль. — Его императорское величество нашел лазейку. Предложил Дитриху то, чего он так жаждал, — власть. Не ведаю, как ему удалось повлиять на результат Испытания, но знаю точно — саботаж на звездных вратах устроили именно его люди…

— И почему я должен верить этой нелепице? — Алексу хотелось рвать и метать, но не без помощи «Тени» он смог удержать себя в руках. — Что, если это и был ваш изначальный план?

— Может быть, — кивнула Эмберкроу. — Но тогда тебе придётся поверить в то, что я собственноручно отправила на смерть своего сына и внука… Катар и Дэвид тоже не вернулись с того Испытания.

В уголках глаз женщины проступили слезы, но тут же испарились под воздействием её пламени. Если это игра, то профессиональная — сложно сказать «не верю». Остекленевший взгляд Эрики также не давал усомниться в том, что Натали говорит правду… Или, по крайней мере, верит в это всей душой. Уж кого, а Лисичку Бёрн хорошо успел изучить.

— Если всё это так, почему вы не выступите против Дитриха? — недоумевал парень. — Почему вы спускаете ему охоту на внучку… Уверен, что весь клан Эмберкроу встанет за нашими плечами…

— А вот тут ошибаешься, Моркштерн. Дитрих успел склонить на свою сторону многих, а император признал его притязания на трон Даймонда…

— Открыто вмешался в дела клана? — глаза Бёрна полезли на лоб.

Подобное было немыслимо — дела рода это табу. Объявить войну, выгнать с насиженной территории, даже тотальный геноцид — всё что угодно. Но открытая поддержка одного из кандидатов может и будет расценена как попытка внешнего контроля. Такого аристократы не прощали.

— Император не настолько глуп. Однако он всячески афиширует свою дружбу с Дитрихом. И добрая половина клана задумывается, что под таким протекторатом клан станет только сильнее, — объяснила «абсолют».

— Или лишиться независимости… — подал впервые за всё время голос Ричард.

— Так думает вторая половина клана, — кивнула Натали. — И если я выступлю против, всё это выльется в гражданскую войну.

— А этот урод в любом случае останется в выигрыше! — с жаром заговорил Некст. — Либо марионеточный лорд-правитель, либо ослабший в результате мятежа соперник…

Глядя на них, Алекс осознавал, что полученные им ответы в сути своей ничего не поменяли. Сменился всего лишь фокус и определился конкретный виновник. Удивительно, но это привело его в хорошее расположение духа. Цель номер один — Дитрих Эмберкроу. Цель номер два — император. Это обезличенный по давней традиции титул и так по праву принадлежит ему. Так или иначе, день, когда их интересы столкнутся, должен был наступить.

— Я правильно понимаю, что у вас есть план с моим участием, леди Эмберкроу? — осведомился он, хищно улыбаясь. — Иначе зачем вы всё это мне рассказываете?

— Конечно, есть, — не стала отпираться та. — Я хочу, чтобы ты стал обезглавившим Дитриха клинком.

Судя по лицу, слова эти дались ей нелегко, но «стали» в голосе хватило бы на постройку звездолета.

— Осталось обсудить, что я получу