Эффект наблюдателя: Хроники космического беспризорника - Артем Новиков

Раздался спокойный женский голос:

— Назначение: медблок. Причина: биозагрязнение уровня 3. Не волнуйся, боец. Это… стандартная процедура.

Последние слова дрогнули, будто голос едва сдержал смешок.

Капсула остановилась с едва заметным толчком. Дверь бесшумно отъехала в сторону, открыв взгляду просторное помещение — стерильно-белое, с голубоватой подсветкой по периметру.

Прямо передо мной с кресла поднимался человек в форме. Мощный, с квадратной челюстью и взглядом, от которого сразу хотелось вытянуться по стойке «смирно».

— Ну, поздравляю, боец, — хрипловато произнес он. — С прибытием в лучшее СПА Империума. В норме? Можешь говорить?

Я кивнул, сглотнув ком в горле.

— Дип, он твой, — бросил медик куда-то в воздух.

Тотчас раздался знакомый женский голос:

— Ответь на вопросы, боец. Самочувствие? Жалобы? Травмы? Известные аллергии?

Я честно пробормотал, что вроде жив, ничего не болит, и про аллергии не слышал. Голос задал еще пару уточнений, после чего сказал:

— Прими медицинское средство.

Из стены выдвинулся держатель с прозрачной ампулой, наполненной мутноватой жидкостью.

— Что это? — недоверчиво спросил я.

Медик осклабился:

— Приветственный коктейль от корабля новоприбывшим. Залпом и до дна.

Вариантов, конечно, не было. Я залпом опрокинул содержимое в рот — жидкость оказалась холодной, безвкусной, но через секунду в горле начало неприятно пощипывать.

— Туалет там, — медик ткнул пальцем в стену, где тут же разошлась дверь.

И в тот же миг я понял, что мне туда. Срочно.

Я влетел в крошечное помещение, едва успел расстегнуть комбез — и мир сузился до жутких спазмов в животе. Меня пронесло так, как не проносило даже после той просроченной тушенки. Десять минут я не мог оторваться от толчка, скрючившись и проклиная все на свете.

Потом внизу что-то зашевелилось — и меня окатила струя ледяной жидкости. Гигиенический душ, блин. Я аж подпрыгнул, но через пару секунд вода стала теплой, потом почти горячей.

Когда все наконец прекратилось, я осторожно поднялся. Дверь передо мной тут же раздвинулась, будто говорила: «Ну что, ожил?»

Медик, не отрываясь от голопанели, бросил через плечо:

— Ну как, боец, понравился фирменный коктейль?

Я просто выдавил хриплый звук, больше похожий на стон.

— Ничего, — усмехнулся он. — Теперь изнутри ты официально чист. Время почистить перышки. Раздевайся.

Я замер, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.

— Полностью, — добавил женский голос, будто отвечая на мой немой вопрос.

Медик лениво махнул рукой в сторону странного кресла — ажурной конструкции из тонкого металла, больше похожей на кружево из дырок, чем на что-то функциональное.

Сжав зубы, я стал стягивать с себя грязную одежду. Это давалось с трудом — не столько из-за стыда, сколько из-за осознания, что теперь я здесь голый, как новорожденный, перед этим мордоворотом.

Кресло оказалось холодным под голой кожей. Едва я уселся, оно резко откинулось назад — и тут же поехало вниз. Я вцепился в подлокотники, чувствуя, как подо мной раздвигается пол.

В следующее мгновение я погрузился во что-то вязкое и прохладное.

— Набери воздуха. Задержи дыхание на тридцать секунд. Зажмурься, — прозвучал голос.

Я успел сделать глубокий вдох — и меня резко окунуло с головой.

Паника ударила в виски, и я стиснул веки изо всех сил. Через двадцать секунд (я считал) ощутил, как голова вынырнула, а по лицу заструилась жидкость.

— Не открывай глаза. Можно дышать, — сказал женский голос.

Я сдерживался сколько мог, потом жадно глотнул воздух. Что-то мягкое промокнуло мое лицо, затем обдало потоком теплого ветра.

— Теперь открывай.

Передо мной была все та же лазаретная комната, но теперь я лежал в кресле, которое снова приняло вертикальное положение. Кожа покалывала, будто после ожога крапивой, но странно — не было ни капли влаги.

— После аромаванны — как заново родился, да? — усмехнулся медик. — Остался расслабляющий массаж и курс иглоукалывания.

Что за черт…

Прежде чем я успел что-то сказать, кресло снова пришло в движение, мягко въезжая в узкую капсулу в стене.

— Расслабься и полежи пять минут, — раздался тот же женский голос.

Я попытался не дергаться, когда из стен выдвинулись мягкие фиксаторы, обхватив запястья и лодыжки.

— Сейчас будет небольшой укол, — предупредил голос.

Острая мушка клюнула в локтевой сгиб — и тут же убралась.

Через несколько минут кресло выкатилось обратно в лазарет.

— Обследование завершено, — объявил голос. — Заключение: плохая мышечная масса, слабые кости — результат хронического недоедания. Низкий рост, следы паразитарной инвазии, дефицит витаминов групп А, B и D, заживающий ушиб ребер… В целом состояние удовлетворительное, хирургического вмешательства не требуется. Назначены восстановительные процедуры через день в течение недели. Данные для пищеблока внесены.

Медик тем временем достал из шкафа сверток с одеждой и бросил мне:

— В старой было что-то ценное?

Я покачал головой.

— Правильно, — кивнул он. — Там, кроме вшей и воспоминаний, ничего не было.

Он хлопнул меня по плечу:

— Ну что, на свободу с чистой совестью.

Я замер, не зная, что делать.

Женский голос мягко подсказал:

— Лифт перед тобой. Садись, боец.

Капсула лифта остановилась, и дверь беззвучно открылась. Я вылез, не зная, чего ожидать. Передо мной был только пустой коридор — узкий, как щель, с бесконечными дверями по бокам.

Я сделал шаг, и пол под ногами вспыхнул синим.

Светящаяся полоса тянулась вперед, к одной из дверей, а по краям пульсировали стрелки — иди, значит, туда. И на этот раз никаких людей.

Пожав плечами, я пошел вперед. В Нижнем хоть знал, где прятаться, когда бить, куда бежать. Здесь же все было чужим: холодный металл, едва слышный гул и нездоровая чистота вокруг.

Полоса привела к двери. Такая же светло-серая, как все остальные. Над дверью — номер D133. При моем приближении дверь беззвучно и очень быстро раскрылась, уехав в стену.

Шаг внутрь, едва слышный шелест за спиной. Я замер, пытаясь понять, куда попал.

Передо мной было… не пойми что.

Слева — гладкая стена приглушенного серого цвета. Возле нее — что-то вроде кресла и плоская поверхность, похожая на столик. В глубине — еще одна дверь, такая же неприметная. Но в остальном…

Я медленно оглядывал пространство, не веря глазам. Стеклянная стена, закругляющаяся в потолок, за которой простиралось открытое пространство — бескрайнее поле, уходящее к далекому лесу, а