По прозвищу «Сокол». Том 3 - Алекс Рок

– Я говорил с Павлом. Там были «Берсерки». В мире существуют и более безопасные способы уничтожить отряд «Пустельги». «Гунгнир» – организация, умеющая играть в поддавки. Они легко сдадут пешек, отправят на смерть целые сотни только лишь потому, что это поможет отвлечь внимание, приблизит к цели. Но не «Берсерков». Вы смогли уничтожить пятерых, при этом не готовились к встрече с ними. Даже со всеми внутренними разногласиями «Гунгнир» не разбрасывается такими ребятами, а целых пять – серьёзный, невосполнимый за пару дней урон.

– А мне казалось, что с их возможностями…

– У всякой власти есть пределы. Ты можешь приказать своему темнокожему здоровяку палить по мирняку из пулемёта, он запротестует, но по итогу всё равно скажет, что ты здесь босс. А вот прикажешь ему стартовать прямо с земли да на Луну, он сочтёт тебя сумасшедшим. Потому что не может. Тут заканчивается твоя власть.

– Какой витиеватый пример для того, что можно описать парой слов!

– Сам же просил побольше слов… – это что, на его лице мелькнула тень улыбки или мне показалось? Спрашивать не стал, а Глеб продолжил. – Твоей пленнице, даже если она согласилась на тебя работать, не будет сюда хода, иначе она умрёт.

– Ты так в этом уверен? – мрачно спросил я. Хотя в битве Глеба с ней даже не знаю, на кого стал бы делать ставку. Возможно, что и в самом деле на него.

– Уверен. А ещё уверен, что она успела спеть пару слезливых историй о своей судьбе.

– У тебя что же, – удивился я, – похожий опыт был? Тоже захватывал в плен дерзкую да резвую «Змею»? Оттуда и этот шрам?

– Неважно, – он отмахнулся от вопроса, что от надоедливой мухи, а после сунул руку под плащ. Любят они киношные жесты, надеюсь, у него там не пистолет?

Вместо пистолета свора документов. Мелкий шрифт, бисерная печать, чтения на целую неделю, если не больше. Передал мне, а я взвесил подарок в руках, нахмурился.

– А если вкратце?

– А если вкратце – это всё, что мне удалось нарыть о твоей девочке за это время. Чем занималась, с кем, куда и почему. Все мы оставляем следы, даже если нас зовут лучшими. Не забывай об этом, – недобро сверкнул глазами.

– Да уж, если Глеб меня в чём подозревает, от его правосудия мне не уйти. Уж он бы точно разгадал загадку провала сквозь коридор Неппера. Как и Маша, – с грустью подумалось мне, но не подал перед ним виду.

Глеб кашлянул, прочищая горло, решив не заставлять меня погружаться в долгое утомительное чтение, выдал краткую выжимку.

– Она представляется Сабуко. Старая уловка, они попросту не любят собственные имена, прячутся за выдуманными. Истинное Юзу Казамацури. Похищена кланом в раннем детстве, продавалась из рук в руки. Сначала планировали на органы, ну, знаешь…

Мне стало тошно. В моё время это считается варварством, а Глеб говорит как о чём-то самом себе разумеющемся. Отогнал в сторону подкатившие чувства, не время поддаваться эмоциям, слушал дальше.

– В «Гунгнире» она показала себя… Акула тебе уже наверняка рассказал о подвигах. Не суть. Что она тебе рассказала? Почему поместили в тюрьму?

– Имя Реймонд тебе говорит о чём?

В глазах Глеба тут же проскочила стальная искра, кажется, у него с ним была застарелая вражда.

– Допустим.

– Говорит, что убила его. Как будто она убила его прежде, чем его выслали по её душу. А помимо того пришила какую-то важную шишку в Гунгнире. Или не в Гунгнире, но кого-то из их друзей. Знаешь что-то про это?

– Без подробностей, ничего не стоящая информация, – он закусил нижнюю губу и прищурился, глядя на результаты моей стрельбы. Оказался не впечатлён, так и хотелось вручить ему пистолет и предложить показать класс. – Но девочка определённо интересная.

– А разве про все эти подвиги не написано в тех бумажках, что только что мне дал?

– Она «Змея». Они обычно не распространяются про то, кто и кого убил. Гунгнир тоже не из разговорчивых. Если они на каждом углу примутся петь, что их собственные люди умирают от внутренних распрей, в некоторых сильных мира сего может взыграть здравый смысл, и вместо сделки с ними они отдадут предпочтение нам.

– Ну, допустим. А разве они не играют в подобные кошки-мышки?

– Частенько. Но не все любят выставлять скелеты из шкафа напоказ.

У меня затрезвонил телефон, оборвав разговор. Глянул на экран. Миллер, кто ж ещё?! Глеб сложил руки на груди, прислонился к стенке, многозначительно зажмурился. Не стал отходить в сторону, скрывать мне от него было нечего.

– Слушаю.

– Сокол? Я даю разрешение на перевербовку этой самой «Змеи». С оговорками.

– Слушаю, – почему-то ощутил себя попугаем.

– Девчонка не должна показываться здесь, на базе. Держи её как можно дальше отсюда, иначе наши люди её убьют прежде, чем она поймёт, что оказалась в прицеле.

Я качнул головой, но спорить с ним не стал. В самом деле, ни одна выучка куноити не может ничего противопоставить крупнокалиберной винтовке и снайперскому прицелу. Мы же, в конце концов, не в аниме…

– Что-то ещё?

– Она будет в статусе внештатного сотрудника. Её содержание, к слову, полностью на твоих плечах: деньги, оружие, медицинские услуги. Надеюсь, понимаешь, что даже если ты сумеешь каким-то чудом приволочь её сюда, ни Дитрих, ни Урри, ни кто бы то ни было ещё не окажут ей никакой помощи, кроме капсулы с цианистым калием.

Ну и правила тут! Впрочем, понять легко.

– Также она полностью под твою личную ответственность.

– Я тоже внештатный сотрудник, – напомнил ему. – Какая с меня ответственность?

– Самая прямая. Будет замечена в какой-либо самодеятельности, встанет у нас на пути, и, считай, что контракт с тобой разорван, а дорога назад заказана.

«Как и гроб с могилой», – чуть не брякнул ему в ответ, но не стал озвучивать мрачную мысль. Полковник выдохнул последнее напутствие.

– И ещё кое-что, Сокол. Девчонка твоя непростая. Я хочу отчёты о проделанной ею работе, чтобы держать на карандаше. Хотя бы первое время. Не знаю, как ты это воплотишь, и даже не хочу знать. Я ясно выразился?

– Так точно… – по-солдатски огрызнулся в ответ, завершая звонок. Глеб задумчиво посмотрел на меня, как будто собирался предложить помощь.

– Если у тебя есть что на уме, я весь внимание, – кивнул ему, давая возможность вставить слово.

– Давай-ка съездим с тобой вместе, посмотрим на наше маленькое чудо. Сдаётся мне, девочка ещё