По прозвищу «Сокол». Том 3 - Алекс Рок

– Свет, нам было хорошо вместе, но… у тебя муж, у меня дочь. У каждого свои проблемы, возможности, потребности. Если тебе нужна игрушка на одну ночь, я уже побыл ей. Если хочешь найти любовника, я не лучшая кандидатура. Не хочу разбивать твою семью ради сиюминутного развлечения.

Она встала в позу, лицо исказила маска обиды, как будто можно было надеяться на что-то другое.

– А когда ты лез ко мне туда руками, моя семья тебя не беспокоила?

– Зато беспокоила до, – напомнил ей, что это было отнюдь не моей затеей. – Не делай вид, что в случившемся виноват только я, хорошо? И лучше заканчивай подобные игры, однажды обнаружишь себя одинокой посреди разбитого счастья.

– Не тебе меня учить! – прошипела она так, что у меня волосы встали дыбом. На нас обратили внимание, но она развернулась. Уходить с достоинством, пусть и уязвлённым, она умела. Посчитал жалким смотреть ей вслед и двинул в сторону кафетерия. Мира ещё только продирала глаза, а я уже покинул пределы лаборатории.

Так лучше, иначе увяжется следом.

Новый год взял здание «Майнд-тек» в заложники, по стенам бежали разноцветные гирлянды. Ради любопытства глянул на собственное отражение в огромном красном шаре. Ну и рожа у тебя, Шарапов! С такой и правда никуда, если только в гроб. Температура ещё не успела взять своё, как с утра, но чуял, лучше не станет. Швырнул в рот пару таблеток, которые заботливо пыталась пихнуть мне утром Оксана. Жаль, что мы смогли придумать гибернационные камеры и почти окончательно победить рак с сахарным диабетом, но до пошлого обыденная простуда осталась не поверженным оплотом и каждую зиму посещала наши глотки и носы.

Чихнул, утратив как минимум половину былого задора, шмыгнул носом. Ну вот, ещё и сопливить начну. Сколько этой дряни со мной не было? Наверно, с Антаварской потасовки…

Телефон взорвался звонком, глянул на экран смарта. А вот и Роман явился не запылился.

– Алексей? Есть свободное время? Кажется, я напал на след Дедова! – в его голосе щенячий восторг, будто был счастлив проделанной работе. Я закусил губу, вдруг понял, что ещё несколько дней назад сорвался бы с места, только меня и видели, и никакой разговор с Машей не удержал.

«В следующий раз, когда надумаешь вляпаться в очередную неприятность, лучше подумай хорошенько и откажись»

Как-то так тогда сказал дядя Юра. Осознание пришло изнутри внезапной догадкой, а ведь нет никакой необходимости искать Дедова. Что нового он мне скажет? Куда выведет? Если всё это была игра Вениаминовича, то в понедельник он получит от меня «подарочек» на новый год. Уверен, Максим представляет лицо соперника не без ухмылки.

– Алексей, слышите? Алло! – Роман требовал ответа. Жаль, что у меня для него есть только разочарование.

– Роман, простите, я не могу.

– Что значит «не могу»? – он словно возмущался тому, что у меня может быть подобие личной жизни. Неужели он везде и всюду также таскает своих клиентов? Или моё участие в его поисках попросту необходимо? Меня грызли сомнения на этот счёт.

– То и значит. Заканчивайте, Роман. Делу конец. «Айм-мит» получит от меня то, чего хочет, а я получил желаемое настолько, что мне его хватит до конца жизни.

– Это что? – детектив по ту сторону связи недоумевал. – Вы желаете, чтобы убийца вашего друга остался безнаказанным?

– Пусть он останется безнаказанным, а я и моя семья целы.

– Вам что, угрожали? – его голос изменился, стал строже. Будто подобное стало для него неожиданностью. Может, где-то в голове у него чёткий план поведения преступников, и они обязаны его придерживаться?

– Нет. Это моё личное решение. Я хочу… хочу просто работать и жить со своей дочерью без постоянного поиска приключений на свою костлявую задницу.

– Мне всё равно заплатили. Я доведу дело до конца.

– Как будет угодно, – пожал плечами, завершая звонок. Флаг ему в руки и барабан на шею. Почуял, как из меня ушло нечто тяжкое, терзавшее изнутри. Прохлада облегчения окутала с ног до головы. Может, удалить его номер, изгнать из памяти навсегда, дабы не было соблазна позвонить самому? Хорошая идея, сделаю, как только поговорю с Машей…

Вечером кафетерий пустовал. Выключенный свет, одинокие настенные лампы предупреждающе мигали, требуя замены. Будет завтра работы электрикам. Роботы-уборщики на пару с автоматическими официантами ленились по своим углам в зарядных станциях. Полированный кафель полов сверкал не хуже начищенных до блеска столов.

Одинокий силуэт вдалеке. Кажется, видел как-то фильм ужасов, что начинался точно также. Жаль, что за свою жизнь я видывал такое, что страшилки давно вызывали разве только что смех. Стук моих шагов раздавался неотвратимостью разговора, который обязан был состояться. Помню, как спросил о нём Максима, но куратор пожал плечами и сказал, что я должен сам с этим разобраться.

Воображение спешило обратить всё бестолковой шуткой, представил, что вместо Машки увижу сейчас Вениаминовича или Романа, оба любили появляться не вовремя и абсолютно некстати. Достал из кармана смарт, отрубил возможность принимать звонки, дабы никакой словоохотливой душе не пришло в голову сообщать мне о том, что мне предварительно оформлен кредит в шах-банке…

– Маш, ты?

Она не ответила. Сидела ко мне спиной. Притворяется? Набивает себе цену пустой тишиной? На неё точно было непохоже, вспомнил, как она была первой, кто позвонил Максиму, когда Сашка явился меня арестовать. И как она единственная, сложив два и два, явилась на откровенный разговор со мной.

Может, спит?

Подошёл ближе. Ужас глянул мне в лицо безжизненной, навсегда застывшей фигурой. Поймал себя на том, что был бы бесконечно рад, если бы она просто спала.

Не спала.

Рука потянулась в карман за телефоном, смарт как назло цеплялся краями, не желал вылезать. Грязно ругнулся, чуть не с мясом вырвав его из куртки, напрочь позабыл, что сам же заблокировал возможность звонков. Пальцы норовили промахнуться по недавнему номеру, глаза искали строку, за которую зацепиться.

Устоял на ногах, не мальчик. Волнение, на миг пробудившееся внутри, сменилось холодным расчётом и спокойствием.

– Роман? Кажется, я ошибался. Приезжайте.

– Куда?

– В «Майнд-тек». Дело получило новый оборот…

Кровавая лужа из распоротого горла натекла на стол, девушка лежала в ней прямо носом. Взгляд стеклянных распахнутых глаз устремился в бесконечность пустоты.

Маша была мертва.