Имя мне Гнев - Евгений Фронтикович Гаглоев

Егор быстро позавтракал, и вскоре Кукушкины уже сидели в машине. Егор позвонил Степану. Когда машина подъехала к общежитию, Бузулуцкий уже ждал у подъезда. Выглядел он куда лучше младшего Кукушкина. По крайней мере, синяков на его лице не было.

Роман отвез ребят в исторический музей, а затем направил машину в сторону выезда из города.

Психиатрическая клиника, расположенная в лесу в нескольких километрах от восточной окраины мегаполиса, носила красивое название «Темные аллеи», но глаз не радовала, – за высоким забором располагалось несколько угрюмых серых зданий с плоскими крышами. У Романа сразу возникло ощущение, что он попал в тюрьму. Пропуск накануне помог оформить Андрей Чехлыстов. В клинику, где помимо обычных пациентов содержались душевнобольные преступники, попасть было непросто.

Его встретила упитанная охранница в темно-серой униформе. Следуя за ней по длинному темному коридору, Роман поглядывал на одинаковые железные двери с решетчатыми оконцами. Звуки шагов гулко отражались от высокого потолка. Из-за некоторых дверей доносились громкие истеричные вопли и звуки ударов.

– Не обращайте внимания, – посоветовала охранница. – Некоторые пациенты любят бросаться на запертые двери. Это сталь в несколько сантиметров толщиной, но больные не оставляют надежды их выломать. Психи, что с них взять?

– Работка у вас – не позавидуешь. – Роман поморщился от очередного вопля, прокатившегося по сумрачному коридору.

– Не лучше и не хуже других, – пожала пухлыми плечами охранница. – Со временем я привыкла и стараюсь не обращать внимания на многие вещи.

– Давно вы здесь?

– Года четыре.

– Глафира Борисовна появилась здесь при вас?

– Да, вскоре после моего прихода. Весьма примечательная дамочка.

– Вы знаете о том, что с ней случилось? – спросил Кукушкин.

– Только в общих чертах. Это ведь муж ее сестры был маньяком-убийцей?

– Да, верно, – вздохнул Роман.

– Его убили, вы в курсе? Потом его жена застрелилась прямо в кабинете у следователя, который вел то дело. А Глафира… – Охранница сделала неопределенный жест рукой. – Знаете, люди бывают стойкие и не очень. Некоторым хоть кол на голове теши, они ни на что не реагируют. А другие запросто могут сломаться под гнетом обстоятельств. Вот Глафира из вторых. Мне рассказывали, что, когда случилась вся эта история, она была убита горем. Потеряла зятя, сестру… Она ведь была известным профессором, археологом. Но, когда разразился скандал, от нее отвернулись друзья, коллеги… Никто не хотел иметь дела с родственницей маньяка-убийцы. Журналисты, наоборот, не давали ей проходу, так настырно лезли с вопросами о сестре и муже сестры. На работе тоже было не все гладко. Сначала ей запретили преподавать, потом исключили из участия в важных научных исследованиях. Одно, другое, вот у нее психика и не выдержала. Когда очередной журналюга проник в ее кабинет и принялся тыкать ей в лицо микрофон, она схватила нож для бумаг и пырнула его несколько раз. Слава богу, он остался жив, только перепугался до потери пульса, ну а ее арестовали. Тут-то и поняли, что дамочка не в себе. С тех пор она живет у нас под присмотром наших врачей. Кстати, вы у нее первый посетитель на моей памяти.

– К ней никто не приходит?

– А кому приходить-то? Живых родственников, кажется, не осталось, друзей тоже нет. К тому же она ведь реально сумасшедшая. Кому охота общаться с такой интересной личностью?

– Видимо, только мне, – невесело усмехнулся Роман. – Она буйная?

– Очень редко. Чаще просто сидит и смотрит в стену. Но на вашем месте я бы все-таки соблюдала осторожность. Хотите поговорить с ней наедине?

– Если можно.

– А чего ж нельзя? – снова пожала плечами охранница. – Я буду за дверью караулить. В случае чего, сразу ворвусь, и… – Она показала Кукушкину резиновую дубинку, закрепленную на поясе. – Пропишем ей успокоительного, чтобы не буянила!

Кукушкин вздохнул. Судьба иногда бывает очень жестока. Видная ученая, археолог и специалист по древнему миру к концу жизни стала обитательницей сумасшедшего дома.

Наконец они остановились у одной из стальных дверей, как две капли воды похожей на все предыдущие.

– Вот мы и пришли, – сообщила охранница. – Вы готовы?

– Вполне, – кивнул Роман.

Женщина начала отпирать замки, громыхать ключами и засовами. Вскоре дверь в камеру распахнулась.

Глафира Борисовна сидела на металлическом стуле, ножки которого были привинчены к полу возле небольшого металлического столика. Узкая кровать у стены была не застелена, одеяло и простыни сбились в ком.

– Глафира Борисовна? Доброе утро. Меня зовут Роман, я частный детектив, – сообщил старухе Кукушкин, решив не называть свою фамилию. Сумасшедшая могла помнить имя следователя, застрелившего ее зятя.

Охранница кивнула ему и вышла за дверь, оставив ее приоткрытой.

Старуха проводила ее настороженным хитрым взглядом. На Романа она вообще не обращала внимания, а Кукушкин, рассматривая ее, отметил сильное внешнее сходство с сестрой. Только Амалия во время их последней встречи была одета с иголочки и тщательно причесана, а перед Романом сидела тощая старая карга в поношенной пижаме. Седые нечесаные лохмы торчали во все стороны, делая старуху похожей на огородное пугало.

– Детектив, – проскрежетала она, продолжая настороженно следить за дверью. – Когда-то я любила детективы. И сейчас люблю… Иногда мне приносят почитать из библиотеки, но только в мягких обложках…

– Меня наняли найти одну вещь. Вы должны знать, о чем идет речь. Некоторые зовут ее венцом Марголеаны.

Глафира Борисовна оторвала взгляд от двери и заинтересованно уставилась на Романа.

– Найти? – глухо переспросила она. – А он что, потерян?

– Его украли не так давно. Полиция тоже пытается его отыскать, я же веду собственное расследование.

– Ишь ты, – хохотнула Глафира Борисовна. – Украли, значит…

– Я подумал, вдруг вы что-то знаете об этом венце. Что-то необычное… Может, расскажете мне о нем? Не было ли каких-то странных происшествий после того, как он появился в доме Решетниковых?

– А почему должно было случиться что-то странное?

– Я в курсе, что вокруг этого венца нередко происходят разные необычные вещи.

– О, я видела его… Держала его в руках, – забормотала Глафира Борисовна, закрыв глаза, словно вспоминая былое. – Эдуард приводил меня в свой дом и показывал мне Темный венец… Какая же страшная красота… Однажды, исключительно в качестве эксперимента, он продал его другому коллекционеру… Мы хотели проверить, правда ли то, что написано о венце в разных старинных манускриптах. И все правда! Вот ведь смешно…

– Что случилось? – тихо спросил Роман.

– Коллекционер не долго владел венцом. Его молодая жена начала встречаться с другим мужчиной, и однажды коллекционер застал их во время свидания. Он застрелил жену, а ее приятель, пытаясь спасти свою жизнь, в драке свернул ему шею. Венец достался по наследству племяннице коллекционера. Но пару месяцев спустя девица