Бастард рода Неллеров. Книга 8 - Серг Усов

сам: — Ещё добрый и щедрый. Завтра утром меня проводите и идите по лавкам. Кошель на расходы вон лежит, — киваю в сторону сундука. — Возьмёте с собой Ника с иваном, раз уж они в ваши ухажёры записались.

— Так нет их до сих пор. — просунула голову в дверной проём Юлька. — Олег говорит, они с какими-то красивыми девицами гуляют.

— Не красивее вас, — успокаиваю. — А гуляют по моему приказу. Они в разведке. Ясно? Как придут, пусть ко мне зайдут.

— Там вас эти дожидаются. У флигеля. — сообщила сладкоежка, оказывается, она не просто так заглянула. — Один кривой, другой хромой.

— Отзываются на прозвища «счастливчики»? — встаю. Вот не хотел наедаться от пуза, а сделал это. Хорошая повариха. — Скажи им, сейчас выйду.

Глава 22

Когда я дохожу до лестницы, снизу ко мне на доклад, переступая через ступени, спешат Ник и Иван. Вернулись гулёны. Смеются над чем-то. Так увлечены беседой друг с другом, что замечают меня, только когда чуть не сбили своего господина с ног. Пьяны что ли в хлам? Нет, слава Создателю. Запашок есть, но на ногах стоят твёрдо, и соображалка работает, быстро меня опознали и, отскочив, чтобы пропустить, встали столбиками у стены. Хорошо. Не хотелось бы наказывать этих парней, всё же один старый приятель, другой спаситель. К тому же, сам им велел гульнуть с девицами.

— Как погуляли? — останавливаюсь и тыкаю пальцем в грудь приятеля. — Что это тут у тебя?

Он купился и наклонил голову посмотреть. Однако моя попытка схватить его пальцами за нос успехом не увенчалась. Значит, действительно в норме. Будем считать проверку прошёл, это у меня такой тест на допустимое количество промилле. Если бы в прошлой жизни пошёл работать в гаишники, прибор не был бы нужен.

Чайка у меня молчун, двух слов не вытянешь, хотя совсем не косноязычий, зато Николас готов болтать за десятерых, и при этом у него порой ни черта не разберёшь, скачет с одной темы на другую. Впрочем сейчас всё просто, они хорошо посидели, потанцевали, повеселились, главное, девушки в красках узнали, кто я есть, а Ирен, ну, та студентка, оказалось, обо мне наслышана. О моём скором посещении миледи Берты из Новинок уже завтра будет знать весь университет. Во всяком случае, студенты первого курса алхимического факультета точно.

— Эх, такие девчонки, такие девчонки. — закатывает глаза приятель. — Они нас в гости к себе приглашают, домой к себе. Они так-то не бедные. Они вообще, милорд…

— Вот и сходите. — не возражаю. — Когда у вас выходной будет. Считайте, сегодня он у вас уже был. Лейтенант учёл.

— Так они с вами приглашают. — заговорил великий немой, то есть Иван.

— А не много чести? — отказываюсь.

— Да, я тоже так подумал. — говорит уже мне в спину штаб-капрал. — Они расслабились просто. Не понимали, что говорят.

Так-то пригласить столь видного аристократа одного из главных родов королевства к себе в гости со стороны простолюдинок не что иное, как дерзость. Понятно, никакого наказания им за это не последует, я же сам к ним первым подошёл, познакомился, угощал. Но свою невоспитанность девицы всё же продемонстрировали. Или Ник как обычно напутал? Ладно, не важно. Про них можно забыть. А они, наверное, всю оставшуюся жизнь о таком знакомстве будут помнить, детям-внукам рассказывать.

Лестница скрипит будто несмазанное колесо телеги. Отлично. Через окна ко мне не проберёшься, а по ступеням — весь дом разбудишь. Со мной на этаже кроме девчонок и Сергия поселились лейтенант Ромм, один из его сержантов, Ник и конечно же Иван, куда я без своего громоотвода? Ещё есть комната Карла, но, подозреваю, видеть его буду крайне редко. И пусть. У него Джессика, своя личная жизнь. Как говорится, совет да любовь.

На улице ещё светло. останавливаюсь на крыльце, спрашиваю:

— Лавр, ты чего их у ворот держишь? Проводи вон к забору, и пусть нам две лавки из флигеля принесут.

Разговор предстоит не короткий, проводить его на ногах не хочу, да и своих собеседников этим мучить не собираюсь.

Неласково, толчком в спины, мой боец направляет к забору у флигеля, где растут яблони, пришедших оборванцев, бросивших на меня затравленные, опасливые взгляды молодых волчат. Ага, ещё бы я видел, как те волчата смотрят. Зато где-то читал такой набор слов, в какой-то книжке. Наверное, именно такие взоры как сейчас у нищих пацанов и имелись в виду. Так что, правильное сравнение подобрал.

Им лет по одиннадцать-двенадцать. Хотя может и больше, просто из-за постоянного недоедания растут медленно, что в высоту, что в ширину. На обоих грязные холщовые штаны, порванные в некоторых местах, и такие же рубахи. У того, что повыше, белобрысого, рукава как у Пьеро длинные настолько, что закрывают кисти рук. Да я наблюдательный, вижу, на левой скрывать нечего, там культяпка вместо ладони. Понятно. Попался на воровстве. Тут у нас скидку на возраст не делают. Второй черноволосый, а может голову сто лет не мыл. Ого, а ноги у них не босые. Пусть не по размеру, больше, зато в наличии деревянные башмаки. Это, получается, они элита оборванцев, аристократы помоек. Или Леон их обул? Нет, вряд ли. Тогда бы и приодел заодно.

— Садитесь, чего. — киваю на скамью напротив, заняв своё место разумеется первым. — Лавр, Георг, вы не нужны. — отсылаю парней, вставших за моей спиной, и приходится повторить отдельно для голодранцев. — Садитесь, это приказ.

А ведь они меня не боятся, хорошо чувствую. Опасаются — да, страха — нет. Собственно, а что им терять? Жизнь? Так они каждый день её могут лишиться, причём самым чудовищным образом на помосте. От них несёт как из сточной канавы. Хорошо, я к средневековым запахам привычный. Внимания бы не обратил, да ветерок в мою сторону. надо было на другую лавку сесть.

— Фриц. — представляется на мой вопрос белобрысый, тот, который с обрубком.

— Тимоха. — хрипло бурчит второй, черноволосый.

Жалости в моём взгляде на них нет ни грамма. Во-первых, это лишь ухудшит наше взаимопонимание, а, во-вторых, им она и не нужна. Ещё из памяти того, настоящего, Степа знаю, что из себя представляют эти оборванцы. Иногда в Неллере, пусть и редко, появлялись чудаки, в основном из вольных деревень, кто рисковал пожалеть попрошаек и бросить им