Дипломатия броненосцев - Иван Валерьевич Оченков

что еще важнее, результативный в своих начинаниях молодой человек и сумели доставить Британской империи множество неудобств в самых разных концах света, от Азии до Америки и даже… в Ирландии!

— Как говорят ваши недавние союзники — на войне как на войне! Вы напали, мы оборонялись.

— В Дублине? — иронически приподняла бровь Виктория.

— Клянусь Богом! — поднял я руку, как будто хотел принести присягу, — я не сделал на Зеленом острове ничего, что ваша страна не делала на Кавказе или в Польше!

— А как же расправы ваших военных над пленными в Финляндии?

— Боюсь, ваше величество неправильно информировали. Сам факт убийства, несомненно, имел место, но это произошло в бою, и инициаторами его были отнюдь не солдаты Русской императорской армии, а местные жители, неоднократно подвергавшиеся грабежам и насилию со стороны моряков Роял Нэви. Финны, сколько я успел их узнать, народ довольно дружелюбный и флегматичный, но вашим матросам удалось вывести их из этого состояния. После чего и последовали все эти печальные события. Однако, как только наши власти узнали об инциденте, было предпринято самое тщательное расследование, виновные наказаны, а уцелевшие пленные отправлены в Центральную Россию, где им ничего не угрожает. Более того, мы в любой момент готовы вернуть их домой.

— Хорошо, Константин, — через силу улыбнулась Виктория. — Я прикажу более тщательно разобраться в этом вопросе.

— Было бы недурно еще и наказать писаку, выдвинувшего столь абсурдные обвинения и препятствующему тем самым наступлению мира. Как его… Карл Маркс, если не ошибаюсь?

— К сожалению, или к счастью, — улыбка королевы стала еще более неприятной, — Англия — свободная страна, и никто не имеет права вмешиваться в свободу прессы.

— Пустяки! — отмахнулся я. — Вам стоит лишь отдать приказ своим чиновникам немного урезать содержание этим горлопанам, чтобы они прекратили писать вздор и занялись чем-нибудь полезным. Скажем, мести улицы.

— Ха-ха-ха! — рассмеялась она. — Вы неподражаемы!

— И вот тогда, — ничуть не смущаясь, продолжил я, — между нашими странами наступит мир. Ваши промышленники получат многочисленные заказы, а ваши коммерсанты смогут вести дела в России, отчего мы все получим прибыль, а в мире наступит красота и всеобщая гармония! Мы ведь этого хотим, не так ли?

— О да, возражать против процветания я не стану. Но как с этим сочетаются совершенно грабительские пошлины, принятые в вашей стране? Неужели вы, будучи признанным либералом, не понимаете их вреда?

— Прошу прощения, — вернул королеве ее дурацкую улыбку, — но я всего лишь моряк и совершенно ничего не понимаю в пошлинах и тому подобных вещах. Ими в правительстве моего брата занимаются совсем другие люди. Сферой моего влияния является исключительно флот, которому просто необходимо сотрудничество с европейской промышленностью. К счастью, таковая имеется не только в Англии, но и в Германии с Францией. Полагаю, они с удовольствием заработают на них, в то время как англичане будут считать убытки, слушая болтунов в Гайд-парке.

— Я передам ваши слова заинтересованным лицам, — сухо кивнула королева.

— Не забудьте добавить, что мы намерены строить не только корабли, но и железные дороги. А это тысячи паровозов, десятки тысяч миль рельсов и многое другое, что могла бы поставить ваша промышленность.

— А как же вражда, о которой вы говорили?

— Если появится обоюдная выгода, о ней скоро забудут. Если же нет, мы так и будем конфликтовать, пока другие станут зарабатывать.

На этом наша первая встреча закончилась. Был еще скромный семейный ужин, в ходе которого вертящийся ужом принц Альберт пытался сломать возникшее отчуждение, но так и не преуспел.

А на следующий день мы с Николкой вернулись во Францию.

— Какой неприятный и самоуверенный молодой человек, — скривилась Виктория, оставшись наедине со своим мужем.

— Разве? — флегматично пожал тот плечами. — Мне так не показалось. Да, принц Константин обладает дурной привычкой говорить правду в лицо, но при этом умеет находить компромиссы.

— Разве?

— Господи, да он прямым тестом сказал, что готов помириться и потратить огромные деньги на свои корабли и железные дороги.

— Получив их, Россия еще больше усилится!

— Русские так или иначе получат все, что им надо. Но заработают на этом другие. Ты этого хочешь?

— Нет, конечно. Просто моя интуиция так и кричит, что нас ждут большие проблемы.

— Не беспокойся. Да, сейчас он на коне, но у него много завистников. Такой успех не прощают… Поверь мне, не пройдет и пяти лет, как его отодвинут от власти.

[1] В нашей истории «Цесаревич» был достроен и после войны переведен на Балтику, где его оснастили 800 сильной паросиловой установкой. Служил до 1874 года.

[2] В нашей истории изобретение В. С. Пятова оказалось забытым, а сам он умер в безвестности.

[3] Ходили слухи, что настоящим отцом Луи-Наполеона был не Людовик Бонапарт, а его брат император.

Глава 21

Как было написано в свое время на кольце мудрейшего царя Соломона — все проходит, пройдет и это! Время, отпущенное на мою поездку или, точнее сказать, командировку, неумолимо истекало, и мне следовало как можно скорее возвращаться в Россию. Хотелось, конечно, посетить еще Италию, в особенности южную, где доживало последние годы Королевство обеих Сицилий, которым правил, если верить британской прессе — жестокий и лицемерный Фердинанд Бурбон.

Впрочем, если копнуть глубже, главным грехом Неаполитанского короля была попытка вытеснить английский капитал из Сицилии, где представители Лондонского Сити привыкли распоряжаться как у себя дома. Еще одним фатальным недостатком Фердинанда стали его русофильские взгляды, выразившиеся помимо всего прочего категорическим отказом хоть как-то поддерживать антироссийскую коалицию во время недавней войны. Впрочем, если уж быть до конца откровенным, вызвано это все было не столько любовью к нашей стране, сколько симпатиями к образу правления моего незабвенного родителя — Николая I.

Так что с одной стороны, Неаполь — наш союзник и его надо бы поддержать хотя бы для того, чтобы насолить нашим европейским «партнерам», а с другой… его время стремительно истекает! Подробностей я, конечно, не помню, но не пройдет и двух-трех лет, как отряды Гарибальди при молчаливой поддержке савойцев высадятся на Сицилии и разгромят правительственные войска, после чего Италия окончательно объединится. [1]

Можно, конечно, вмешаться и сохранить власть Бурбонов, но мой царственный брат на это вряд ли решится. Сомнительная слава «европейского жандарма» его не прельщает. К тому же проблемы Апеннинского полуострова бесконечно далеки от российских. Пусть разбираются сами.

Мне же пора возвращаться на Родину. Совсем скоро состоится коронация императора Александра II, которому суждено войти в историю как Освободитель. И ваш покорный слуга просто обязан присутствовать на этом торжественном мероприятии.

Добирались мы