Дипломатия броненосцев - Иван Валерьевич Оченков

армии появилась первая экспериментальная батарея, командовал которой молодой капитан Жан-Батист Вершер де Реффи, внесший в конструкцию наших картечниц немало усовершенствований.

— К сожалению, — немного застенчиво улыбнулся он после официального представления, — у меня не было возможности близко познакомиться с устройством вашего орудия. Но льщу себя надеждой, что сумел справиться не хуже вашего высочества.

Надо сказать, что изменения, внесенные французом, пошли на пользу. Уменьшенный до 13 мм калибр позволил увеличить число стволов, при улучшенной баллистике. Плюс готовые патроны, которыми можно было довольно быстро снарядить магазин. Правда, станок оставался тяжелым, что не могло не радовать…

— Поздравляю, месье! — милостиво похлопал изобретателя по плечу. — Вы во всем превзошли меня.

— Благодарю за столь лестную оценку, ваше высочество, — расплылся в улыбке де Реффи. — Но эти митральезы все равно называются вашим именем.

Мы еще некоторое время обменивались любезностями, после чего я пообещал представить своего нового знакомого к российскому ордену. Полагаю, «Станислава» III степени, коим у нас награждают всех подряд, будет достаточно.

Помимо знакомства с французской промышленностью имелась и более прозаическая нужда. Нужно было кое-что заказать для первого черноморского броненосца… Впрочем, обо всем по порядку.

Ещё до войны на Николаевской верфи был заложен линейный корабль 130-пушечного ранга «Цесаревич» [1], который должен был стать одним из первых винтовых кораблей специальной постройки. Увы, машин необходимой мощности наша промышленность ни тогда, ни сейчас не производила, а закупить их за границей банально не успели. Так бы и стоять ему на стапеле, но после гибели союзного флота в нашем распоряжении оказалось немало паровых машин и котлов. Правда, значительная часть всего этого богатства покоилась на дне морском, однако это уже дело техники! Так что, когда Корнилов обратился с просьбой оснастить одним из трофеев строящийся линкор, возражений не последовало.

Однако пока черноморские кораблестроители вели подготовительные работы, случились одно за другим сражения при Моонзунде и Свеаборге, после чего стало ясно, что в военно-морском деле произошла революция и на смену мгновенно устаревшим деревянным судам должны прийти броненосцы. И вот тогда нашим инженерам пришла в голову совершенно безумная, но при этом не лишенная гениальности идея перестроить «Цесаревич» по совершенно новому проекту.

Во-первых, вместо угловатого и, скажем прямо, неудобного каземата предполагалось забронировать борт и палубу железными плитами. Число орудий сократить до 30 самого крупного калибра из возможных. Но главной изюминкой нового корабля должна была стать двухвальная энергетическая установка! Благо размеры корпуса позволяли, а недостатка в трофейных машинах не было.

Предварительный эскиз, как водится, был прислан на утверждение в Петербург, но поскольку я в тот момент находился в море, попал на стол к моему царственному брату, который его тут же утвердил. После чего работа закипела, и только во время установки машин всплыл маленький нюанс. Машины должны были стоять эшелоном, то есть одна в носу, другая в корме, а между ними котельное отделение. Крутящий момент на винты передавался валами, но если для задней машины длины имеющихся валов хватало (пришлось даже укорачивать), то вот для носовой…

— Они что там, совсем охренели? — вздохнул я, осознав масштаб проблем.

— Видите ли, Константин Николаевич, — попытался заступиться за неведомого проектировщика Головнин. — Поначалу планировалось поставить машины бок о бок…

— А то, что не поместятся, никому и в голову не пришло⁈

— К сожалению, не получилось, — развел руками статс-секретарь.

Ругать Александра Васильевича было бессмысленно. Точные науки в Царскосельском лицее, где тот учился, не преподавали.

— Заказать вал в России не удастся, — с сокрушенным видом продолжал он. — Такой длины у нас просто не делают. Вернуться к одновальной схеме тоже не получится.

— Почему?

— Во-первых, проект высочайше утвержден. Во-вторых, работы по установке правого вала уже начались…

— Боже, за что? — с надеждой посмотрел я на потолок, но высшие силы не ответили.

— Немцы?

— Крупп мог бы взяться, но в Пруссии пока действует запрет на поставку в Россию оружия и машин. Про Англию и говорить нечего, там все еще идут дебаты о том, ратифицировать мирный договор или нет.

— Нет-нет, там нельзя. Британцы сразу поймут, для чего он нам нужен. Заключат сделку, а потом конфискуют. Остаются французы…

— А они не догадаются?

— Догадаются, конечно, но препятствовать не станут. Наполеон усиленно приглашает нас к вальсу, а этот танец можно танцевать только вдвоем. Тут можно заказать и недостающую броню.

— Полагаю, в этом нет необходимости, — неожиданно возразил Головнин.

— В смысле?

— Наши умельцы, точнее один из них, нашел-таки способ усовершенствовать способ получения броневых плит.

— И каким же образом?

— Помилуйте, Константин Николаевич, — смутился статс-секретарь. — В технические подробности я вовсе не посвящен, да и совершенно не разбираюсь в этом.

— Так какого черта⁈ — снова начал заводиться я.

— Мне всего лишь прислали отчет из Технического комитета, в котором говорится о том, что предложение мастера Пятова вполне осуществимо и сулит большие перспективы…

— Кем подписан документ?

— Его превосходительством вице-адмиралом Шанцем, — начал перечислять Головнин, начиная по старшинству.

— Путилов среди них есть? — перебил я его.

— Точно так-с. А еще Якоби.

— Борис Семенович-то тут при чем?

— Так ведь изобретатель когда-то начинал у него. Собственно, если бы господин академик не вступился за своего бывшего работника, никто бы его и слушать не стал.

— Тогда ладно, — задумался я. — Как бишь зовут новоявленного Кулибина?

— Василий Пятов, из мастеровых.

— Никогда не слышал… [2]

Повод для размышлений был более чем серьезный. Если получится как с этим проклятым валом, нам все равно придется идти на поклон к иностранцам, а строительство корабля задержится на пару лет точно. Вот только насколько это критично? В нашей истории первый мореходный броненосец «Глуар» спустили на воду французы в конце 50-х. Чуть позже англичане ввели в строй свой «Уорриор». Сейчас первыми можем стать мы, что станет еще одним щелчком по носу «владычицы морей» и козырем на всех переговорах. Англичане, разумеется, тут же вступят в гонку вооружений и понастроят множество подобных броненосцев, которые быстро устареют…

— Хоть разорвись, — вздохнул я. — Телеграфируй в Питер, пусть займутся проектом этого самого Пятова. Если дело выгорит, будет у нас своя броня, а до той поры без иностранных заказов не обойтись.

— Может, следовало бы навести справки у французских и английских металлургов о пригодности данного способа к производству броневых плит? — предложил помалкивавший до сих пор Юшков.

— Чтобы подарить им идею? — возмутился Головнин. — Которую они доведут до практической реализации, да нам же и продадут? Благодарю покорно!

А ведь растут люди, — невольно подумал я. — Год назад у Александра Васильевича и мысли бы о защите русского приоритета не возникло. А теперь вон как смотрящего теперь на него