Фантастика 2025-134 - Ольга Дмитриева

У меня был выход. Хотя я уже не мог вернуться в собственное тело, но я мог быть тем, кто избавит мать от страданий. Я стану неизвестным. Они все забудут обо мне.

Собрав силы, я стирал себя из жизни своих родных. Все воспоминания, вещи и всё, что было со мной связано. Врачи в больнице не найдут документы и не вспомнят, кто я. Для них я буду просто «неизвестный». Мне под силу.

Я убирал каждую частичку воспоминаний о себе и создавал для собственной семьи новую реальность, где были только мама, отчим и Оксанка и никогда не было меня.

Это было сложно, но моих сил хватало, чтобы сделать это. Я не менял реальность Земли, я лишь вычёркивал из неё мою, в общем-то, пустую личность. Маринка, приятели, случайные знакомые — частички меня вымывались из них моей силой просто, не такой уж и большой след оставил я в их душах.

Мне было достаточно того, что я убедился — с ними всё в порядке. Они продолжат жить, как и жили раньше.

«Это больно?» — я услышал Райгара в своём сознании.

«Уже нет», — ответил я. — «Я обещал отпустить тебя».

«Я справедливо отбывал своё наказание, божество», — ответил волк.

«И ты его отбыл, родись вновь, проживи свою жизнь иначе».

Душа Райгара отделилась от меня и растворилась в Абсолюте. Как только подойдёт время, он сможет родиться в одном из миров. Был ещё кое-кто.

«Это опасно», — прозвучал предостерегающий голос Сола.

«Иначе не могу».

Мне нужно было дотянуться до пустоты. Там, среди ничего плутала душа Найта Стверайна. Того, кто подарил мне своё тело, того, кто хотел всё исправить. Проклятия больше не было, и теперь мне оставалось только вытащить Найта из пустоты забытия.

Дотянуться до него было сложно. Боль, о которой я уже почти забыл, скручивала и проникала внутрь меня. Сознание мутнело, но я смог. Смог дотянуться до сгустка энергии и понять.

Древний ритуал и древняя, забытая всеми книга. Попытка Найта исправить положение, избавиться от ноши санкари, отчаяние и невозможная любовь к Ди. Всё это вместилось в маленькую потерянную душу, которая страдала.

«Думаешь, у тебя получится?» — Со уже знал, что я хочу сделать.

«Я попытаюсь».

Я нашёл Рекки, но не явился к ней. Просто наблюдал, но не стал ранить. Душа Найта страдала, но не была искажена. Поместить душу Найта в только-только зародившуюся жизнь в Рекки. Я мог это сделать.

Тебе не будет больно. Ты забудешь всё и родишься вновь. Я дам тебе новую жизнь, смотри — эта женщина станет твоей матерью. Твоя семья в безопасности, мир, который был дорог твоей возлюбленной — тоже.

Ты родишься вновь Найт Стверайн.

Счастливого пути.

Антон Войтов, Агата Фишер

Исходная точка

Глава 1

Противный звон в ушах усиливался яркими вспышками и цветными огнями сквозь прикрытые веки. А, нет, цветные огни мелькали вокруг. Разлепив глаза, я задрал голову — похоже на центр Нью-Йорка, или Токио, или Шанхая.

Город, нависающий сверху небоскрёбами, казался совсем незнакомым. Я щурился, стараясь разглядеть место, где находился: стекло и сталь — в лучших традициях современности, гвалт со всех сторон и стойкое ощущение, что всё это мираж — иллюзия воспалённого сознания, ошалевшего от шума и иллюминации.

Этот чёртов шум гипнотизировал, впивался в мозг и притягивал рассеянное внимание. Я крутился на месте, не находя за что зацепиться вниманием.

Неизбежно пришло понимание, что я стою посреди людного проспекта. Совершенно голый. С голым задом… Ну, отлично! Руки машинально прикрыли самое святое. Мотнул головой, стряхивая с лица несколько длинных русых прядей.

Это я где? Так надрался, что оказался в другом городе? Дурацкая мысль пробежала мурашками по коже и немного растормошила. Я дёрнул в ближайший тёмный переулок, резво перебирая замёрзшими ногами. Так, куда же я попал? Ничего не приходило в голову, будто все воспоминания напрочь отбили; а может, и отбили, недаром же с голой задницей посреди города слонялся.

Я выглянул из-за угла: широкий проспект впереди, многоэтажная автострада, сотни людей. Сильно зажмурился, наивно полагая, что картинка изменится. Возможно, это всего лишь затянувшийся сон или галлюцинация.

Ступор потихоньку начал отпускать, а в голове зашевелились догадки — одна лучше другой: похитили инопланетяне? Я нафиг им не упал. Дружбаны пошутили? Им не хватит денег на подобное шоу. Подставили властители мира сего? Да не, я же не мешающийся под ногами честный политик или олигарх, чтобы ради меня заморачиваться такими масштабными приколами.

Продолжая рассматривать город, я старательно оставался в тени. Всё окружающее пространство будто сошло с картинок, где небоскрёбы протыкают светлое от рекламных огней ночное небо, пестрят вывески баров и клубов, проносятся по дорогам глянцевые дорогущие тачки.

Идущие мимо люди выглядели сбежавшими с рэйва или Комик-Кона фриками, мельтешащими перед глазами одеждой кислотных цветов и безумными причёсками.

Так, ладно, надо собраться и сделать вид, что голый я специально. Не знаю. Протест. Против, ну, против вымирания тюленей, например. Глубоко вздохнув, я решительно шагнул из переулка.

Морально я уже приготовился гордо нести своё бледное тело сквозь толпу, как бы всем видом говоря, мол: «Я вне системы! Я борец за… За-а-а… За что-то очень важное». В конце концов, пусть любуются. А что? Нормальная меня фигура — не дрыщ и не жирдяй, даже вон — пресс виднеется. Разве что, бледный, как поганка.

Я расправил плечи и приосанился, но люди не обращали никакого внимания и проходили мимо, даже не удостоив взглядом. Вообще, это место напоминало самый центр Лас-Вегаса, а я сейчас был в там, как проигравшийся авантюрист.

Проиграть в покер всё до трусо́в — это, конечно, обидно. Но самым обидным было то, что даже имя упорно не хотело всплывать в голове. А сколько мне лет? Вроде отмечал недавно то ли двадцать пять, то ли двадцать шесть. Ну, что за чёрт? Тут помню, там не помню. Никогда бы не подумал, что и такое бывает. Уже стало не по себе, а из-за непривычного холода тело начинало подрагивать.

Мысли путались, подкатывала паника, а реакция на происходящее становилась всё более неадекватной. Я тихо хохотнул. Наверное, сейчас я походил на чокнутого наркошу: мокрые, почти до плеч, волосы, налипшие на лицо и шею, и трёхдневная щетина.

— Вот это