Источник душ - Вадим Кленин

Местные хозяева узнали про синтетиков самостоятельно, или проговорилась Светлана? Что они с ней сделали, ведь робота может заставить говорить только допущенный к нашей системе программист?

Облачко, рисовавшее картину, неожиданно издало низкий звук, будто в ансамбле заиграли одни бас-гитары. Оно переместилось чуть дальше, закрыв очередное свободное пространство. Громыхнул уже более шумный разряд. И на стене начал проступать зеленый треугольник.

– Надо ускоряться, – сказал русский и весьма бодро рванул по ступеням вверх. Где он взял для этого силы, я не понял. – Если они запустят пушку, нашей цивилизации придет конец.

Он оглянулся и совсем недобро взглянул на меня. Мне ничего не осталось иного, как последовать за ним.

Примерно через десять витков спирали мы выскочили на довольно широкую площадку, которая была частью просторного помещения. Тридцать на тридцать метров. Мы снова очутились в зале с явными следами цивилизации змееголовых. Он напоминал античную библиотеку. Только вместо полок со свитками вдоль стен стояли металлические шкафы с книгами. А в нишах между ними были развешаны портреты.

В тот момент, как мы оказались на середине зала, человек остановился и обвел глазами обстановку вокруг. Его взгляд замер на черно-белой гравюре – портрете облаченного в тогу мужчины с лавровым венком на голове.

– Некоторых я тут знаю. А это кто? – спросил мой спутник, указав пальцем на гравюру. Я погрузился в свою базу данных, но найти ответ не успел. На противоположной стене вспыхнул экран видеомонитора. Там появилась змееголовая и, глядя прямо нам в глаза, прошипела:

– Это Сирано де Бержерак.

Нам бы испугаться, но мы лишь удивленно посмотрели друг на друга.

– Тот самый, романтический герой Эдмона Ростана, с длинным носом? И что тут делает его портрет? – зачем-то решил блеснуть знаниями я.

– Нет, мой искусственный дружок, – ехидно шипя, ответила местная хозяйка.

Раздался щелчок. По стенам засверкали фиолетовые искры. Змея снова захихикала. Динамики не выдержали этого звука и оглушающе засвистели. Мои-то сенсоры автоматически убавили последствия неприятного звукового давления. А вот псевдо-Гагарин скривился от боли и зажал руками уши.

– Не слушай ее, – перекрикивая жуткий звук, рявкнул мой соратник. – Двигаемся дальше.

Мужчина уже занес ногу, и лишь в последний момент я успел схватить его за одежду и остановить. Тот удивленно на меня посмотрел. Я и сам не мог объяснить свои действия, но встроенный эвристический анализатор просто вопил о скрытой каверзе.

Еще не до конца понимая, что нам угрожает, я зачем-то сунул руку в карман и достал платок. Розовый шелковый «талисман» с обворожительной улыбкой сунула туда Светлана. Еще на станции. Смысл подарка, бесполезного на поверхности Луны, она сформулировала просто: вдруг что-то протереть придется. Сейчас это был единственный способ проверить мои тревоги.

Не спеша я развернул сложенную вчетверо легкую ткань и практически горизонтально направил ее к открывшемуся выходу. Примерно с полметра платок скользил на низкой гравитации, словно миниатюрный ковер-самолет. А потом… развалился на две треугольные половинки.

Его полет, впрочем, на этом не закончился. Каждая часть по индивидуальной программе начала вращаться и двигаться по произвольной траектории, постепенно распадаясь на более мелкие кусочки. Не долетев до выхода примерно десяти метров, на пол упали тридцать два ошметка. У всех края были слегка обожжены.

Присев на корточки, я сгреб ладонью немного пыли. Позже я об этом обязательно пожалею, но сейчас это показалось необходимым – вероятно, сказался загруженный в мою память КАЛСом пакет с детективными досье. Поднеся руку ко рту, я плавно, но сильно дунул. Сгорая, частички пыли показали нам довольно густую сеть лазерных лучей, пересекавших помещение под самыми разными углами.

– Сзади то же самое, – подтвердил мои опасения спутник, проделав те же манипуляции с пылью. – Они дали нам зайти в безопасное место и включили самую смертоносную тюремную решетку.

– Вы стоите на единственном безопасном месте, – злорадно прошипела Мегир-сехер. – Прощайте, мальчики.

Снова раздался щелчок, экран погас. А лазерные лучи начали медленно двигаться.

Глава 17. Смертельный танец

– Еще! – рявкнул псевдо-Гагарин, сосредоточенно глядя перед собой. Уже в пятый раз он требовал бросить веером горсть лунной пыли, даже не сомневаясь, что я выполню любую его команду. Как только он узнал, что я не человек, а робот, наши отношения мгновенно переменились. Из равноправного члена команды я превратился, по сути, в слугу. Ходячую и говорящую вычислительную машинку – нечто вроде калькулятора с пальцами.

Впрочем, одергивать его я не стал. Законы робототехники были вбиты на уровне подсознания – это если говорить человеческими терминами. Да и сам космонавт действительно не мог самостоятельно выполнить ту манипуляцию, которую требовал от меня. Помните, я рассказывал про опасность лунной пыли? Про ее острые, словно зубы акулы, края, способные разорвать тонкую материю в клочья. Так вот, всю коварность этих малых крошек в полной мере сейчас испытал на себе русский. Хотя мы были в закрытом помещении, куда не попадали осколки метеоритов с поверхности, первых соприкосновений с пылинками оказалось достаточно, чтобы повредить кожу на его руках. Ладони покрылись частыми и мелкими царапинами, которые в конце концов закровили. Пришлось оторвать лоскут ткани из его потрепанной одежды и намотать на кисти. Кровь-то мы в итоге остановили, но сжать кулак мужчина всё еще не мог без боли. Видимо, особенно противные и мелкие частички остались на его коже, а промыть ее нам было нечем.

Большинство крошек, которые я бросал по его требованию, вспыхивая микроскопическим салютом, бесследно сгорали в постоянно двигающихся лазерных лучах. Лишь меньше половины из них долетали до пола. Всё пространство вокруг нас грозило неминуемой гибелью. За исключением небольшого островка два на два метра. Той самой ловушки, в которую мы угодили из-за коварства змееголовых.

Честно говоря, тщетность наших попыток нащупать хоть какое-то решение уже начинала меня злить. Где-то там, в застенках лунных катакомб, выкачивали информацию из моей подруги. Она страдала. Я не пожалел энергии для процессоров, хотя показатель заряда уже прошел красную черту, символизирующую точку невозврата. Просчитывались различные варианты и схемы. Предлагались и отвергались исторические примеры из той обширной базы, которую в меня закачал КАЛС. Я разогревался, несмотря на довольно прохладную атмосферу в этом зале.

Псевдо-Гагарин же всё пытался что-то разглядеть в геноциде песчинок, требуя отправлять