Эволюционер из трущоб. Том 10 - Антон Панарин

В глазах ребят вспыхнуло яростное пламя. Они посмотрели друг на друга как на кровных врагов. Казалось, ещё немного, и они устроят резню. Но нет, всё было весьма цивилизованно, если так можно сказать. Юра объявил начало соревнования и три сотни парней принялись разбивать друг другу морды.

— Вон того видишь? Со шрамом на виске, — сказал Юра, увлечённо наблюдая за сражением. — Зовут Савелий. Очень толковый парень. Думаю, он и займёт первое место.

— Что-то мне подсказывает, что в лучшем случае, он войдёт в тройку, — усмехнулся я. — А вон тот, кудрявый. — Я указал пальцем на парнишку, который только что в прыжке ударил коленом в подбородок сверстнику.

— Это Харитон. Он тоже неплох, но сам видишь, весит легче килограммов на пятнадцать, чем Савелий. Сава его уложит спать без особого труда.

— Это мы ещё посмотрим, — хмыкнул я, хитро улыбнувшись.

— А ты чего так…? — Юра кивнул в мою сторону и вопросительно посмотрел.

— Работа нервная, вот и постарел. — Улыбнулся я, толкнув брата плечом.

— Опять временная аномалия? — понимающе спросил он.

— Она проклятая. — Кивнул я и мы продолжили смотреть соревнование.

Савелий, рослый парень с огромными кулаками, выбивал дурь из своих сверстников, сворачивая носы направо и налево. Ребятня же понимала, кто их истинный враг на пути к вершине, и всеми силами пыталась задушить его толпой. Однако, ничего не вышло, так как архаровцы пытались вынести не только Савелия, но и Харитона, а также ещё троицу ребят, сделав их невольными союзниками.

Глухие удары разлетались по округе. Крики, маты, озлобленное рычание. А через десять минут стало довольно тихо. На ногах остались стоять десять человек. Харитон и Савелий дожили до финала, но теперь против них было восемь бойцов.

— Вначал… Харитона, потом Саву… — задыхаясь, произнёс рослый детина, который лишь немного уступал в комплекции Савелию.

Восьмёрка сорвалась с места. Рослый набросился на Савелия, стараясь его отвлечь, остальные же побежали добивать Харитона. Юркий малец увернулся от бокового удара, а после, распрямляясь, пробил двойку в бороду. Противник рухнул на землю без сознания. Второго Харитон угостил пинком по яйцам. В этот момент в моей голове прозвучал вопль Лешего «Сила ног!», заставив меня невольно улыбнуться.

Савелий же сцепился с рослым бойцом и стал обмениваться ударами. Лицо Савы стремительно превращалось в кровавое месиво. Его же противник так и вовсе продолжал стоять на морально-волевых. Казалось, что я отвлёкся всего на мгновение, но за это время Харитон успел угомонить ещё двоих… и тут Сава наконец то добил своего.

За следующую минуту бой завершился. Савелий показал себя достойным человеком и пришел Харитону на выручку. Вдвоём они с лёгкостью отлупили троицу, а после схлестнулись друг с другом. Хотя, что значит схлестнулись? Лицо Савы заливала кровь, он практически ничего не видел. Молотил руками в пустоту, а Харитон ловко ускользал от его ударов, нанося свои собственные.

Правда, Савелий так и не пал в бою. Он просто выдохся и, присев на колено, стал принимать десятки ударов от Харитона.

— Довольно! — рявкнул я, останавливая одностороннее избиение. Жестом я подозвал к себе Савелия и Харитона. Остальные же ребята были в отключке.

Как и обещал, я дал выбор победителям. Харитон прекрасно понимал свои слабые стороны и поэтому выбрал доминанту «Мышечная гипертрофия». Благодаря этому в будущем он сможет с лёгкостью разносить челюсти своим противникам. Ведь техника боя Харитона на высоте. Не Хватает только убойной силы.

Савелий же выбрал «Животные рефлексы». Это меня удивило. Рефлексы Савы и так были на высоте. Я думал, он возьмёт регенерацию, но нет. Парень рассудил, что за этот бой принял слишком много ударов. Если бы принял поменьше, то для финала осталось бы больше сил и тогда бы он не проиграл. В его словах определённо был смысл.

Я отправил Харитона и Савелия в лазарет, а сам пошел передавать доминанты ребятам, потерявшим сознание. Впрочем, без сознания они лежали ровно до тех пор, пока я не прикасался к их коже. После этого ребята начинали верещать от боли как резаные, катаясь по земле.

Раздав доминанты, я не спеша заглянул в столовую, позавтракал, а после пошел в ломбард Шульмана. Ему понравилась моя идея с продажей мяса по всей Империи, а после и по всему миру. Однако, у нас возникли серьёзные разногласия в отношении распределения прибыли.

— Михаил Константинович, таки я вас умоляю. Какие десять процентов? Вы режете меня по живому. Шестьдесят процентов мне, сорок вам. Вот справедливое распределение, — оскорблённо заявил Шульман, размахивая руками.

— Таки Измаил Вениаминович, не делайте больно моей ранимой душе. Нет товара, нет шекелей. Вы это понимаете лучше кого бы то ни было.

— Я прекрасно это понимаю. Но и вы поймите меня. Если есть товар, но нет рынков сбыта, то шекелей тоже не будет.

— Ну хорошо. Двадцать процентов.

— Вы забываете о необходимости транспортировки, складах хранения, холодильном оборудовании и множестве нюансов.

— Ой, я вас умоляю. Вы сами себе работник. Что-то мне подсказывает, что вы, Измаил Вениаминович, без труда создадите себе столько грузчиков и кладовщиков, сколько потребуется. И при этом не заплатите им ни единого шекеля, — парировал я, алчно улыбаясь. — А вот коровки хотят кушать. Опять таки, у меня нет клонов, придётся нанимать людей для выращивание скота.

— Не смешите мою бабушку, Михаил Константинович, — усмехнулся Шульман. — Я таки в курсе вашего шипастого товарища. Он как копировальная машина бычков штампует.

— Всё верно. Но у этой копировальной машины есть один маленький нюанс. Он до жути любит спасать детские жизни. А так уж вышло, что детки хотят кушать, им нужно дать образование, одеть, обуть, где-то поселить. Понимаете? Всё это стоит весьма серьезных финансовых вливаний. А если этого не делать, то копировальный аппарат сломается.

— Да… Дилемма, — почесав подбородок, задумчиво произнёс Шульман. — Ну, хорошо. Я согласен на сорок процентов.

— Двадцать пять.

— Тридцать пять, — усмехнувшись, завысил цену он.

— Тридцать и ни процентом больше, — безапелляционно заявил я, хлопнув ладонью по столешнице ломбарда.

— По рукам! — радостно заявил Шульман. — Ну вот, это ведь совсем другое дело, а то «десять процентов», «десять»… Смех да и только!

Забавно, что Шульман радовался тому, что смог увеличить сумму собственной прибыли втрое в сравнении с первоначальной. Я же, направляясь