Эволюционер из трущоб. Том 10 - Антон Панарин

— Знаете. Я был удивлён, когда вы за меня заступились. А теперь мы идём заселять моих подопечных и вы поливаете меня грязью, — покачав головой, произнёс Ежов, однако в его голосе не было обиды.

— Не благодари. Я рад восстановить вселенский баланс. Иначе бы ты мог задрать нос, а сейчас как раз уравновесился, — весело произнёс я и бодро зашагал в сторону пустующей пятиэтажки.

К концу дня две сотни квартир были заняты ребятнёй. Мальчишек селили отдельно, девочек отдельно. По два человека в однушку, по три в двушку. Места всем хватило. Ежов же взял себе небольшую каморку на первом этаже. Сказал, что высоты боится и на десятом этаже рядом со мной ему не комфортно.

Дети восприняли переселение настороженно, если не сказать большего. Они давным-давно не видели других взрослых кроме Ежова. Из-за этого они посматривали на всех с опаской. Пришлось тащить шипастого к Шульману.

— Покупаю эту зверушку за миллион рублей, — заявил Измаил Вениаминович, заинтересованно глядя на Ежова.

Я прыснул со смеху, а воспитатель надулся, сложив руки на груди.

— Таки это была шутка, — успокаивающе проговорил Шульман, а после прошел мимо меня и прошептал. — Даю десять миллионов.

Чёртов торгаш довёл меня до слёз. Правда плакал я от смеха. Пока я хохотал, Ежов передал выигранные деньги Шульману и заказал какое-то неприличное количество сладкого.

— Заказ принят. Через… — торговец замялся, посмотрел на часы и кивнул, — через три часа всё необходимое прибудет.

— С вами приятно иметь дело, — поклонился Ежов, а потом спохватился и обратился ко мне. — Извините, Михаил Константинович, никак не привыкну к тому, что нельзя кланяться.

— Кланяться нельзя, а откланяться просто необходимо. — Шутливо произнёс я, взяв Ежова за рукав куртки, и собирался вытащить его на улицу, но куртка порвалась. Совсем забыл, что он в обносках ходит.

— Вижу, вашему другу нужна новая одежда, — алчно произнёс Измаил Вениаминович.

— Да, будьте добры, подберите ему три комплекта на смену, — кивнул я.

— Может и вам что-то выбрать? А то давненько вы, Михаил Константинович, не приобретали себе новых нарядов.

«Хе-хе! Шиш тебе, а не кровно заработанные ряпчики! У меня теперь вечный наряд! И ничто! Ничто не сможет его уничтожить! Муа-ха-ха-ха-ха!!!» — подумал я, а ответил весьма лаконично:

— Может быть, позже.

— Как вам будет угодно, — кивнул Шульман, снял мерки с Ежова и спустя десять минут притащил новенькую одежду.

Вы бы видели лицо воспитателя. Он едва не рыдал от счастья. Судя по всему, его тряпки остались ещё со времён Большой Войны. Да и снимал он их, скорее всего, тогда же.

Как бы там ни было, но этот поход в магазин навёл меня на шикарную мысль! Шепчущий больше не является угрозой, а напротив — стал соратником. Род обзавёлся пятью сотнями новых последователей. Благосостояние рода увеличивается, а аномалия отступает. Всё здорово! А значит, грех не отпраздновать достигнутые результаты. Да и бойцам, ежедневно рискующим жизнями, нужна передышка.

Решено! Устрою бал. Да, весьма небольшой. Для близкого круга, так сказать. Позову чету Титовых, Малышевых, а также всех, кто мне верен. В Кунгуре как раз сохранился дворец культуры. Там полным-полно места, сводчатые залы с лепниной и высокими потолками, да и хрустальные люстры целы. А значит, балу быть! На землях Черчесова живёт десяток аристократов, их тоже приглашу. Надо ведь распространять своё влияние.

Наметив план действий, я дал Ежову возможность отнести новенькую одежду домой, а после потащил его на скотный двор. О-о-о! Эти чудные напевы кудахчущих кур, шипящих гусей и курлычущих индюшек. Так бы слушал и слушал. Эта мелодия сулила шашлык, яичницу и весьма крупную сумму денег. Но всё это потом. Сейчас же мы работаем во имя самообеспечения! Земель у меня много и продуктов требуется не меньше.

Ежов пять раз отправлял птиц во временной портал. И каждый раз, когда они возвращались, на моём лице появлялась всё более широкая улыбка. А всё потому, что птички, в отличии от тех же коров, размножаются, как никто другой! В портал провалился гусь и гусыня? Хлоп! И через мгновение у нас гусь, гусыня и десяток гусят.

А если в портал провалились тридцать гусынь… Ну, вы поняли. Благосостояние рода увеличивалось на глазах. Однако самочувствие Ежова стремительно ухудшалось. Опять пот струится по лицу, руки дрожат, тяжело дышит. Может, стоит усилить его доминантами? К примеру, отдам ему свою доминанту «Тройное сердце», так он сможет трудиться днём и ночью, пока не сойдёт с ума и не покончит с собой. Ха-ха. Нет, будем всё делать постепенно. Ведь мне лишние жертвы не нужны.

Наши трудовые будни прервал звонок Шульмана. Торговец сообщил, что заказ Ежова доставлен и можно его забирать. Я отпустил колючего и тот с радостью убежал забирать тортики. Удобно то, что он может разом забрать десятки тортов, просто забросив их в пространственный карман. Хммм… Может, Ежова устроить грузчиком в Хабаровск? На полставки. Сможет заменить хоть сотню человек разом. Стоп! Снова я хочу его уработать до смерти. Лучше займусь другим, более важным делом.

Я вернулся в свою квартиру и сел за небольшой письменный стол. Солнечные лучи пробивались сквозь тонкие занавески, создавая на полу причудливые узоры. Вытащив телефон из кармана, набрал номер барона Дмитрия Антоновича Титова. Телефон коротко прогудел и знакомый басовитый голос барона ответил почти сразу:

— Михаил Константинович! Рад вас слышать.

— Дмитрий Антонович, доброго вам дня, — произнёс я уверенно и спокойно. — Я устраиваю бал для для весьма узкого круга лиц. Надеюсь, вы сможете приехать.

На другом конце провода повисла небольшая пауза, а затем раздался довольный, чуть удивлённый голос Титова:

— Бал? Да это же прекрасно, Михаил Константинович! Я с удовольствием приму приглашение. И обязательно возьму с собой всю семью. Уверен, жена будет счастлива, а то, признаюсь честно, она в последнее время частенько ворчит из-за того, что мы давно не выбирались на светские мероприятия.

— Вас понял. Постараюсь организовать всё так, чтобы ваша супруга осталась довольна, — улыбаясь, ответил я. — Тогда через неделю жду вас в Кунгуре.

— Михаил Константинович, слышал некий зеленоглазый блондин неведомым мне образом унаследовали род Черчесова. Не знаете, кто бы это мог быть? — спросил Титов, уже зная ответ.