Перелетная птица-3 - Сергей Юрьевич Ежов

* * *

На обширном, покрытом снегом поле, собралась немалая толпа, работали три кинокамеры. Царь со свитой стояли полукругом у начала длинного сооружения из стальных профилей, окрашенных флотской шаровой красой. Внешне сооружение было похоже на плоскую конструкцию мостового типа шириной метра три, внутри которой виднелись ряды стальных коробок, соединенных кабелями. Жгуты кабелей виднелись и в боковом канале конструкции, прикрытой сверху броневым козырьком. Сверху конструкция представляла собой вогнутую к середине дорожку, вдоль которой были установлены два ряда роликов, высовывавшихся из своих пазов сантиметров на десять.

Пояснения давал научный руководитель проекта академик Пётр Петрович Лазарев:

— Господа и дамы, вашему вниманию предлагается экспериментальная модель рельсотрона, могущая забросить летательный аппарат с живыми существами внутри, на высоту более двухсот километров. При этом нами гарантируется возвращение капсулы с животными и контрольно-измерительной аппаратурой обратно на землю.

Гости дружно ударили в ладоши. Переждав аплодисменты, академик продолжил:

— Так как большинство из вас не обременено излишними знаниями физики, электротехники, астрофизики и иных узкоспециальных вещей, я в упрощённой форме поведаю вам об устройстве представляемой вам машины. По сути это ускоритель, работающий по принципу электромагнита, который мы назвали рельсотроном. Вы видите коробки, расположенные внутри разгонной дорожки. В этих коробках находятся электромагниты, установленные в особом, тщательно рассчитанном порядке. Электрический ток к магнитам подаётся по бронированным многожильным кабелям, а вырабатывается он на электростанции мощностью в мять мегаватт, причём почти вся эта мощность, плюс мощность накопленная в бесчисленных конденсаторах, будет употреблена на этот старт. Если угодно сравнение, то на подъём двух наших маленьких пассажиров на высоту, где никогда не бывало никого из живых, уйдёт столько же мощности, сколько требуется германскому трансатлантическому лайнеру с тысячью пассажиров на борту, для того чтобы пройти по маршруту от Гамбурга до Нью-Йорка!

Зрители снова разразились аплодисментами. Академик раскланялся и продолжил:

— Это экспериментальная установка. Постепенно мы снизим затраты электрической энергии в расчёте на килограмм поднимаемого веса, но в любом случае это неслыханно дорогие эксперименты, но они стоят того. Позже вам расскажут о выгодах, которые человечество в целом и две наши империи, я имею в виду Россию и Германию, получат в результате, а пока объясню вам процедуру старта. Вы видите что в начале дорожки стоит ракетный аппарат, в котором находится капсула для наших четвероногих пассажиров.

Профессор кивнул на двух мелких собачек в ярко-оранжевых комбинезончиках, сидящих у его ног. У одной собачки была видна чёрная голова с большим белым пятном на половину морды. Вторая собачка была рыжей масти. Видно было, что комбинезоны нисколько не стесняют животных и вообще обстановка для них привычна и нисколько не опасна. Собаки сидели спокойно, весело глядели то на зрителей, то на оратора.

— Когда включат электромагниты, ракетный аппарат приподнимется над разгонной дорожкой на десять-пятнадцать сантиметров. Тек как направление магнитных линий направлена не просто вверх, а вверх и вперёд, то они начнут толкать аппарат вперёд, причём будут делать это со всё возрастающим ускорением, которое на выходе, там, где дорожка поднимается практически в зенит, достигнет почти двух тысяч метров в секунду. Напомню, что скорость вылета снаряда из стволов лучших пушек достигает менее тысячи метров в секунду, а наш ускоритель выдаёт вдвое большую скорость. Возникает резонный вопрос: почему этих милых собачек не сплющит внутри из-за чудовищной перегрузки? А ответ необычайно прост: ствол даже самой большой пушки имеет длину не более трёх метров, так что снаряд подвергается ударной нагрузке. А мы разгоняем наш ракетный аппарат на дорожке длиной в десять километров и потому перегрузки нарастают плавно, так что наши Нюшка и Мишка участвовали уже в десятке испытательных полётов, и как видите, нисколько не боятся предстоящего. Другой вопрос, что предыдущие полёты были не на столь большую высоту и дальность. Да-да, господа и дамы! Нюшка и Мишка на этот раз поднимутся на высоту более чем в сто километров и станут первыми в мире млекопитающими, облетевшими вокруг Земли!

Переждав очередной шквал аплодисментов, академик Лазарев продолжил:

— Этот старт уникален ещё и тем, что в этот ракетоплан, разгонный ускоритель, системы энергоснабжения, управления и связи заложено более пятисот изобретений мирового уровня, причём только полсотни из них находятся в патентных бюро, на стадии оформления. Но я вижу, что подготовительные работы завершены, пришла пора помещать наших очаровательных пассажиров в предназначенную им капсулу.

К трибуне подошли две женщины, катящие перед собой стол на колёсиках. На столе стоял контейнер округлых очертаний. Женщины откинули крышку, и зрители увидели внутри ложементы в виде уютных гнёзд, на которые и положили собак, а те привычно и послушно позволяли манипулировать собой. При помощи нескольких мягких ремней собак пристегнули к ложементам и крышка захлопнулась.

— Обратите внимание, господа и дамы, с этого момента и до открытия капсулы, Нюшка и Мишка будут дышать воздушной смесью из баллонов, которыми оборудовано это устройство. Запаса воздушной смеси хватит на пять часов.

— Помилуйте! — раздался голос — Неужели ракетный аппарат обогнёт Землю всего лишь за пять часов?

— Конечно же, нет! Облёт произойдёт гораздо быстрее, просто запас воздуха нужен для того чтобы у нас было время найти капсулу после посадки.

Тем временем капсулу поместили в ракетоплан и закрыли люк. Последняя проверка систем и начальник стартовой бригады доложил академику о готовности, а тот повернулся к императору:

— Ваше императорское величество, летательный аппарат и стартовое оборудование совершенно готовы к запуску. Разрешите отдать команду на старт?

— Дозволяю! — император сиял, глаза его горели.

Академик снова подошел к микрофону и заговорил:

— Начинаю стартовый отсчёт! Десять! Девять! Восемь! Семь!

Ракетоплан едва заметно дрогнул и приподнялся над стартовой дорожкой.

— Шесть! Пять! Четыре!

Из трёх дюз ракетоплана пошёл лёгкий дымок.

— Три! Два! Один!

Показалось пламя, но не яркое и не сильное.

— Ноль! Пуск!

Ракетоплан почти незаметно двинулся вперёд, и уже в следующий миг его движение стало заметно всем. Совершенно беззвучно, если не считать электрического гудения разгонной дорожки, ракетоплан стремительно нёсся вперёд вот раздался шум подобный треску разрываемой ткани, это воздух, не успевая расступиться перед острым новом ракетоплана стал рваться. Скоро треск перешёл в протяжный грохот, а спустя мгновение ракетоплан свечой взмыл вверх и раздался тяжёлый, давящий гул ракетных двигателей. Под ракетой расцвёл факел, в целом похожий на колокол но с этакой бородой, заостряющейся книзу.

— Пять секунд! Полёт нормальный! Пятнадцать секунд… — мерно отсчитывал время голос из