Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

бы легко могли рассечь артефактную броню уровня не ниже духа, но для “Доспехов грома” силы оказалось недостаточно. В итоге вместо того, чтобы превратить противника в нарезанные ленты, Хаджар лишь оставил ему на торсе три глубоких раны.

— Не может быть, — прохрипел Айан. Тяжело дышавший, он прижимал к груди сломанную руку. Сабля в ней так сильно дрожала, что того и глядишь выпала бы. — Демонов простолюдин не смог бы даже поцарапать “Доспех грома”. Как ты его пробил… Как?!

Хаджар, качающийся от слабости и боли, не мог согласиться с Айаном. По его мнению, если бы он действительно пробил искрящийся покров молний, то Гор бы уже давно отправился к праотцам.

Тем не менее, поединок так или иначе подходил к своему концу. Синие вены Гора теперь выглядели не так… внушительно, как раньше. Они постепенно тускнели, а вместе с ними кожа и плоть Айана будто отшелушивалась. Целые куски, каменея, отваливались от него на манер кусочков пазла. Кровь заливала его тело, преображая синие молнии в алые.

Зов Хаджара тоже почти исчерпал свои силы. Плащ доходил едва ли до поясницы, а Черный Клинок все быстрее терял свои очертания, превращаясь из меча в полоску тумана.

— Алая молния, — произнес Айан.

Все его тело тут же покрылось глубокими трещинами. Казалось, что сделай он хоть один шаг — и тут же рассыплется безжизненным песчаником. Энергия уплотнилась, разряды молний свились воедино, создавая облик почти целого, чудовищного доспеха.

Гор, превращаясь в алую искру, сорвался в атаку.

Хаджар же стоял неподвижно. Его меч вернулся обратно в ножны. Алая молния расчертила пространство и оказалась за спиной Хаджара.

— Цветок грома!

Позади Айана раздался взрыв такой силы, что затрещали золотые стенки, воздвигнутые Анис. Девушка кашлянула, и по уголкам ее губ потекла струйка крови.

— Что это такое…

— Как простой ученик внешнего круга может знать и использовать все четыре стойки манускрипта бога грома!

— Он смог ранить Анис Динос…

На том месте, где стоял Хаджар, в небо взвилась молния. Вопреки всем законам мироздания, она не падала с небес, а наоборот — пыталась их пронзить. Постепенно шаровая молния, из которой и протянулся вертикальный электрический разряд, начала принимать форму цветочного бутона.

Из разряда протянулись отростки, ставшие листьями и побегами, а затем десятиметровый цветок, созданный из молний и пропитанный духом сабли, буквально испарил в земле воронку диаметром в два и глубиной в четыре метра.

После такой атаки выжить не было шанса ни у кого. Даже Дора, наблюдавшая за происходящим со слегка приоткрытым ртом, сомневалась, что она смогла бы выдержать эту мощь, полагаясь лишь исключительно на свои артефактные доспехи.

Даже если старшей наследнице Дома Марнил пришлось бы использовать защитную технику.

— Мне очень жаль. — Она было повернулась к Эйнену.

Девушка ожидала любой реакции. От глубокой печали до открытия душевных ран, но то, что она увидела, смутило ее гораздо больше. Всегда спокойный и степенный житель далеких островов стоял не просто с невозмутимым выражением лица, более того — уголки его губ были слегка приподняты. Так, словно он сдерживал весьма кровожадную улыбку.

— Прости, мое время еще не пришло, — прозвучало во тьме.

Когда цветок исчез, то все, что увидели зрители — как опадают лоскуты черного тумана, оставшиеся после распада остаточного изображения.

— Что…

Айан не успел договорить. Из его груди в районе сердца торчал постепенно исчезающий Черный Клинок. Гор дернулся пару раз. Он так и не оставил попыток забрать с собой жизнь Хаджара. Но все, на что оказалось способно его умирающее тело — слегка приподнять саблю.

Со следующим порывом ветра Айан Гор исчез, рассыпавшись серой пылью. Его сабли вонзились в землю. По ним со звоном ударил серебряный жетон. Хаджар усилием воли собрал очки славы, принадлежавшие почившему противнику. Как оказалось, Айан недавно на что-то очень сильно потратился. Иначе как объяснить, что у него оставалось шестьсот восемнадцать очков.

Перед тем как к месту сражения подошли Диносы, Марнил и Эйнен, Хаджар успел заметить знакомый и оттого пугающий предмет. Он лежал под жетоном.

Надеясь, что никто не заметил, Хаджар подцепил его мыском сапога и закинул себе в карман штанов. Ловкий трюк, которому он научился еще во времена бродяжничества в цирке.

Только тогда он таким образом подцеплял ворованные из подрезанных карманов монетки, а теперь…

Теперь это был осколок красного демонического камня!

Глава 462

Хаджар сидел на одном из пней, оставшихся после их с Айаном битвы. На небе светили яркие звезды, которые совсем не таились за своей царевной Луной, а словно вышагивали перед ней в виде вымуштрованных пажей.

Приятный, душистый дым струился из простенькой трубки Хаджара. Она была дорога ему как память. Память о тех днях, когда он мог сколько угодно играть на ронг’жа, но отчего-то считал, что это были худшие дни его жизни.

В такие вечера он всегда тосковал по музыке.

До окончания обновления осталось: 44 дня 21 час 13 минут и 16… 15… 14 секунд.

Иногда Хаджару казалось, что больше всего он хотел вновь “увидеть” вовсе не вычислительный модуль нейросети, а ее возможность проигрывать музыку. Ту, которая пришла с ним сюда из прошлой жизни.

— А мы не ангелы, парень. — Хаджар выдохнул колечко дыма. Они получались у него намного хуже, чем у Неро. — Нет, мы не ангелы… темные твари.

— Красивые слова, — донеслось из-за ближайших кустов.

Почему-то Хаджар не был удивлен, что к нему под свет звезд вышла Анис. Ее изумрудные глаза словно светились в ночной мгле. Им в спектакле света и теней подыгрывали серьги того же цвета. На лбу покоилось золотое украшение в форме миниатюрного клыка.

В руках она держала лук, за спиной висел колчан со стрелами.

Одета она была во все те же юбку и блузку.

— Ты знаешь, кто такие ангелы? — удивился Хаджар.

— Нет. — Заправив волосы за ухо, она села рядом с ним на пень. — Это что-то, во что верят народы варварских королевств?

Девушку нисколько не смущало слово “варвар”. Она не вкладывала в него ничего оскорбительного. Просто констатировала факт.

— Наверное, — пожал плечами Хаджар, — может, где-то и верят.

Какое-то время он продолжал молча курить. В любой другой момент он, пожалуй, места бы себе не находил от радости посидеть рядом с девушкой, так прочно закрепившейся в его сердце. Но не сейчас.

Эта ночь напоминала ему о