Испытание золотом - Дмитрий Викторович Распопов

понимают, было уже не моими проблемами, главное, чтобы корабль вышел таким, каким я его хотел построить. Ведь по его подобию, потом будет уже массовое производство, которое может идти уже без моего участия и потому переделке подлежать уже не будет.

Вылезая из узкого, тесного проёма крепления мачты, хотя бы тут пригодился мой маленький рост, я спокойно посмотрел на взбешённого корабела, который тщательно пытался скрыть свой гнев, всё же как бы я ни разрешал ему вольно с собой разговаривать, пока мы находились на верфи, социальная разница между нами была огромна.

— Да мастер, теперь меня всё устраивает, — кивнул я.

— Ваше сиятельство, у нас всех к вам большая просьба, — вздохнул он, — вы можете говорить о своих желаниях до того момента, когда мы всё сделаем? А не после?

— Синьор Вивальди, — я иронично на него посмотрел, — я что, по-вашему, потомственный корабел что ли, с двадцатилетним опытом постройки кораблей? Я откуда знаю, как что должно выглядеть? Я просто учёный, который знает, как ведут себя материалы под нагрузками и могу высчитать, как будет оптимальнее.

На лице мастера Вивальди было огромными буквами написано.

— «Если ты не корабел, то просто уйди с верфи и дай спокойно заниматься делом профессионалам».

— Маркиз, — он тяжело вздохнул, явно сдерживаясь, чтобы не сказать вслух всё, что он обо мне думает, — если вы такой учёный, помогите нам лучше тогда рассчитать площадь парусов под свои запросы.

— О, это всегда пожалуйста, — обрадовался я, что могу быть ещё где-то полезен.

Мастер Вивальди, явно вначале хотел просто меня уколоть моими же словами, но когда мы переместились в мастерскую, где мне показали огромные листы бумаги, на которых измеряли и рассчитывали площадь парусов, нагрузку и их необходимое количество, под мои слегка нестандартные требования, то я внимательно выслушав задачу, которую нужно решить, затем за час, используя нейроинтерфейс, посчитал всё, что было нужно. Выдавая только конечные цифры, без длинных предварительных расчётов.

Мастера, которые весьма иронично смотрели за тем, как я считаю всё в уме, стали бледнеть, когда первые цифры результатов стали совпадать с их предварительными расчётами, которым они посвятили месяц, а когда я записал в таблицы не только результаты, но ещё и погрешности, в рамках которых можно всё делать, то есть по факту пересчитал всё по три раза в большую и меньшую сторону, лица генуэзцев были весьма бледными. Они недоумённо переглядывались, не понимая, как вообще такое возможно.

Отложив перо к десятку уже сломанных мной, я наконец разогнулся, оглядев результаты своей работы и остался ею доволен.

— Ну что мастер Вивальди — я повернулся к корабелу, — с чем ещё маркиз «Я знаю всё лучше вас», может вам помочь?

Услышав, что я знаю прозвище, которым они меня наградили, корабелы смутились ещё больше, первым взял себя в руки мастер Вивальди.

— Ваше сиятельство, на этом всё, — поклонился он, — дальше мы сами.

Хмыкнув, я взял протянутое мне полотенце, чтобы оттереть руки от чернил и тут в комнату мастерской зашёл Ханс.

— Сеньор Иньиго, я нашёл вам художника, — радостно объявил мне швейцарец, — правда он не местный, миланец, но говорит работал на короля Альфонсо V, пока он был жив.

Глава 27

— Да? Наверно неплохой тогда художник, если Его высочество пользовался его услугами, — обрадовался я и кивнув мастерам, вышел на улицу, где и правда, рядом с целой телегой, загруженной разным барахлом, мялся пятидесятилетний мужчина.

Увидев меня, он очень удивился, но тем не менее низко поклонился.

— Ваше сиятельство, ваш капитан сказал мне, что вы ищете себе учителя, — сказал он.

— Да мастер, — вздохнул я, — у меня не очень получаются картины в цвете, я бы хотел, чтобы вы меня в этом подтянули.

Тут настала его очередь повторно удивляться.

— Ваше сиятельство имеет опыт в живописи? — поинтересовался он.

— Проще показать, чем рассказать, — я повернулся к Хансу, — принеси мои бумаги и уголь пожалуйста.

Тот отправил кого-то из своих солдат и вскоре всё было принесено, а я начав рисовать портрет самого художника, обратился к нему.

— Вы можете пока рассказать о себе мастер, чтобы я знал с кем имею дело.

— Конечно ваше сиятельство, — склонил он голову, начав рассказ, — меня зовут Пьетро да Милано, я из Ломбардии. Скульптор, архитектор и немного художник. Занимался работами в Милане, затем один мой знакомый представил мои работы Его высочеству и Альфонсо V позвал меня построить для него триумфальную арку в Неаполе, но к сожалению, после его смерти, его наследник Его высочество Фердинанд I охладел к этому проекту, так что я был вынужден покинуть Неаполь и отправился на родину, по пути остановился в Генуе, где меня наняли на роспись алтаря в центральном соборе. Его недавно начали ремонтировать.

— А-а-а, так это вы тот мастер, про которого мне говорили, — понял я, — это я оплатил ремонт.

— Да ваше сиятельство, я знаю, — улыбнулся он.

Я закончив его портрет, протянул его ему. Глаза мастера расширились, он поднял на меня изумлённый взгляд.

— Я уже видел эти рисунки в городе, ваше сиятельство, но даже подумать не мог, что их автор вы.

— А я не мог подумать, что неудачные рисунки, которые я выкидываю только чтобы развлечь себя, мои слуги продают на улице, — вздохнул я, — но ничего, этому я положил конец.

— Ваше сиятельство, — художник задумчиво посмотрел на меня, — вы можете тогда нарисовать что-то в цвете? Чтобы я понял ваш уровень? Пока, глядя на этот рисунок я не очень понимаю, чему я могу вас научить, а просто так брать деньги я не привык.

— Это весьма похвальное качество мастер, — покивал я, и показал на телегу рядом с ним, — здесь всё, что я просил купить?

— Даже больше, — улыбнулся он, — ваш капитан сказал, что для вас лучше купить больше, чем чего-то потом будет не хватать.

— Мой человек! — похвалил я Ханса, который скромно мне поклонился, но с довольной улыбкой на лице.

— Сделайте мне тогда грунт, краски, подготовьте холст, — распорядился я художнику, — после чего пообедаем с вами, и я попытаюсь, что-нибудь нарисовать.

Художник молча принялся за работу, а нам соорудили прямо на свежем воздухе стол и