Испытание золотом - Дмитрий Викторович Распопов

Я улыбнулся, сделал жест рукой и в соседней комнате открылась дверь, откуда вышел сам архиепископ Паоло ди Фрегозо и Бартоломео Дориа. Мужчины, сидевшие за столом, подскочили на месте и схватились за оружие.

— Синьоры, спокойствие, — я поднял руку, — это не засада. Я просто решил всем нам сэкономить время и пригласил своих друзей, присоединиться к нашему разговору. И хотя архиепископ вначале был настроен так же, как и вы, мне с большим трудом удалось его уговорить, хотя бы вас выслушать.

Видя, что никто из появившихся мужчин не обнажает оружие, Просперо Адорно и Лодовико ди Кампофрегозо успокоились, садясь обратно на свои места.

— Думаю немного вина и закусок нам не помешает, — решил я, щёлкнув пальцами и дверь в комнату открылась, а Марта со слугами стала заносить еду и вино с бокалами, быстро всё расставляя и затем уходя, и закрывая за собой двери.

Я встал и демонстративно попробовал из каждого блюда и отпил из каждой бутылки, успокаивая всех, что ничего не отравлено.

— Прошу вас, — я вежливо показал на закуски и вино.

Мужчины стали себе накладывать в тарелки и вино полилось в кубки. Пять минут царило молчание, все ели, пили и искоса посматривали на своих недавних врагов.

— Всё же, как много кораблей вам нужно, ваше сиятельство? — поинтересовался наконец у меня архиепископ, — чтобы мы понимали, ради каких денег рискуем.

— Ваше преосвященство! — ахнул я, — я думал здесь речь идёт о свободе Генуи⁈ А, не о деньгах!

— Мы, к моему несчастью, сейчас слишком слабы, — покачал он головой, — так что лозунги — это конечно хорошо, но мне нужно знать сумму, которую мы сможем потратить на наёмников, чтобы отбиться от французов, когда к нам придёт с войском герцог Анжуйский.

— Я бы меньше всего волновался об этом, — улыбнулся я, — Рене Добрый вместе с сыном сейчас немного занят противостоянием с королём Неаполитанского королевства, поэтому я не думаю, что до Генуи у него в этом году дойдут руки, но и к тому же, если он придёт, у меня есть, что ему предложить. Так что лучше думайте сеньоры о том, как наладить согласие внутри семей Генуи.

— Что вы можете предложить герцогу Анжуйскому, такое, что он отступит? — изумились все сразу.

— То, о чём он мечтает больше, чем Генуя, — оскалился я, отказавшись отвечать дальше, — что касается вашего вопроса ваше преосвященство, то ради вашего же благополучия я надеюсь, что прозвучавшая сейчас информация не уйдёт никуда дальше. Я могу на это рассчитывать?

Все за столом серьёзно кивнули, и я продолжил:

— Если рассчитывать мои текущие доходы и время, когда они закончатся, то я смогу позволить себе пятьдесят три корабля, по цене пятнадцать тысяч за корабль.

Лица генуэзцев вытянулись.

— Вы ещё и планируете, когда ваши финансы закончатся, ваше сиятельство? — опешил архиепископ.

— Конечно ваше преосвященство, — улыбнулся я ему, — в этом несовершенном мире я пытаюсь планировать всё.

— «Надеюсь до 1464, когда умрёт Пий II, — промелькнула у меня в голове мысль, — я ещё больше увеличу выработку и сделаю себе запас квасцов, чтобы какое-то время ещё протянуть без Тольфского рудника, ну и конечно разобраться с Ферранте, чтобы не взбрыкивал слишком уж сильно и не лишил меня ещё и своих неаполитанских месторождений».

— Тогда определённо, мы говорим о большой сумме, — архиепископ задумчиво посмотрел на меня, — которую мы сможем получить тем быстрее, чем больше верфей будут на вас работать, ваше сиятельство.

— Всё верно, ваше преосвященство, — поклонился я ему, — лучше всего чтобы все верфи Генуи работали только на меня. Чем быстрее вы построите мне корабли, тем больше я вам буду должен, отдавая равными частями каждый месяц, до тех пор, пока полностью не рассчитаюсь. Залогом же моим словам, будут доходы с моего маркизата и графства, а вы сможете переключиться на других заказчиков, получая при этом всё время стабильный заработок от меня, в виде погашения долга.

По лицам всех присутствующих было видно, что само предложение моё им очень нравится, не нравится только то, с кем ради этого придётся иметь дела. Но тут уже я предоставил им самим решать, что для них важнее принципы или деньги. Сам я не сомневался, что победит в конце концов жадность и оказался прав.

— Если мести французов не последует за то, что мы свергнем их власть, — задумчиво произнёс Просперо Адорно, — то я не против договариваться.

— Я тоже, — вздохнул архиепископ.

— Тогда сеньоры, мой дом в вашем распоряжении, — широко улыбнулся я, раскрывая руки, — всё что угодно, только попросите.

Переговоры затянулись на четыре часа, но поскольку денег хотелось всем, то мы договорились и подписали предварительный договор о строительстве пятидесяти трёх кораблей с возможностью увеличения этого числа, с рассрочкой платежей по ним каждый квартал в течение семи лет, а также залогом за всё это, если со мной не дай бог конечно, что-то случится.

— То, что не войдёт в официальный договор, — кивнул довольно Просперо Адорно, — мы обсудим уже более широким кругом, где ваше сиятельство уже может не присутствовать, поскольку это будут уже дела внутри семей Генуи.

— Синьоры! — ахнул я, — я ни в коей мере не претендую на власть или свободу Генуи, наоборот, хочу, чтобы она стала снова великой! Так что вопрос выбора Совета Капитанов, распределение власти и прочего, полностью в руках великих семей!

— Мы понимаем это и благодарны вам, ваше сиятельство, — склонил голову Просперо Адорно.

На этом наши тайные посиделки были окончены, и все встали, чтобы разойтись.

— Ваше сиятельство, а можно обсудить с вами личный вопрос? — неожиданно ко мне повернулся мужчина, и поскольку все остановились, он их заверил.

— Это личный вопрос, касающийся моей семьи сеньоры, не волнуйтесь, я не буду обсуждать с маркизом ничего более этого.

Удовлетворившись его ответом все просились со мной, а Джан Луиджи Фиески остался.

— Слушаю вас, синьор Фиески, — пригласил я его сесть.

— Я понимаю, дело весьма щепетильное ваше сиятельство, — он явно лишь делал вид, что был смущён.

— Синьор Фиески, — я приветливо улыбался ему, —