Первый Артефактор семьи Шторм - Юрий Окунев

Она назвала ещё трое координат, которые могли быть мне интересными, после чего тише добавила, словно надеясь, что её не услышат те, кто нас подслушивает:

— А ещё он всегда говорил, что «мой дом — моя крепость» и взмахивал рукой, от чего по кухне разлетались все полотенца и салфетки. Ты уверен, что ничего не нашёл?

Я покачал головой. Потом понял, что она меня не видит:

— Нет, дома пусто. Кто только там не проверял.

Мы распрощались, после чего я набрал Михаила Семёновича Зарудного, адвоката. Ему я задал похожий вопрос про места, в которых бывали и работали родители Сергея. Он добавил несколько мест от себя, упомянул важность Мавзолея, банки с хранилищем.

— Вряд ли в банке они хранили что-то ценнее документов и небольшого запаса наличности, не доверяли банкирам. Так что вряд ли там есть то, что вы ищите, — закончил Михаил Семёнович. — Кстати, с вами связывалась госпожа Кислицина? — вдруг неожиданно спросил адвокат.

— Кислицина? — переспросил я, от чего Черкасов за рулём дёрнулся. — Вы имеете в виду Гончую?

— Да, именно её, — настороженно сказал Зарудный.

Подозревает меня?

— Да, конечно. Неприятный был момент, — натянуто ответил я. Адвокат облегчённо выдохнул.

— Согласен. Их сила — это что-то с чем-то. Рад слышать, что вы прошли проверку, — он понял, что позволил себе нетактичность. — В смысле, что всё хорошо и вы в добром здравии.

Знал бы ты, уважаемый Михаил Семёнович, как Я этому рад. Только вот я хочу вернуть себе своё бессмертие, при этом не попавшись на глаза Церберам.

— Спасибо за помощь, продолжу свои поиски, — закончил я разговор.

Поразмыслив над сказанным Лизой и Зарудным, я решил:

— Нам нужно проверить десяток адресов. Начнём, как и планировали, со склада-тире-клиники, после я дам список и ты, Антон, составишь маршрут.

Он кивнул.

— Максим, мы с тобой зайдём в клинику твоего отца. Возможно, там будет что-то, что сможет снизить скорость распространения твоей болезни. Плюс проверим своим способом местность.

Лекарь тоже кивнул. Он продолжал потеть, кожа стала бледной, но пока его Дар сопротивлялся проклятью.

— Антон, к тебе будет ещё одна просьба. — Черкасов посмотрел на меня через зеркало обратного вида. — Когда мы найдём Инъектор, дай нам время, чтобы спасти Максима, — и Кефира, мысленно добавил я, продолжив вслух: — После мы уже сможем договориться с бабушкой, как быть.

Черкасов несколько мгновений смотрел на меня, затем перевёл взгляд обратно на дорогу и молча кивнул.

Хорошо. Тогда есть шанс использовать артефакт как минимум на три цели, если я успею с ним разобраться до прибытия подмоги.

— Я помогу, — шепнул мне Кефир.

Делать ему замечание за то, что он снова без спросу читал мои мысли я не стал.

— Правильно, это бесполезно, — хихикнул он, продолжая смотреть за окно машины.

Наконец мы приехали на окраину, на которой стоял склад. Двери были затянуты жёлтой-красной лентой с символом полиции и надписью «Проход запрещён».

— Уверен, что твоя корочка с собой, Антон, — сказал я, выходя из машины.

Он ухмыльнулся.

— Так и быть, прикрою. Скажу, что антитеррор перепроверяет. Если что.

— Спасибо.

Мы с Максом подошли к дверям, на которых был датчик отпечатков и обычная замочная скважина. Последняя была высверлена до нас, зато на ней находилась обычная печать: откроешь дверь и сургуч сломается, показывая, что кто-то заходил.

Артефактов и магических печатей не наблюдалось.

Я уже потянулся открыть двери, но Подорожников меня остановил.

— Позвольте я.

Он направил руку на печать, появилась зелёная пелена, которая заставила сургуч немного оплыть. Одним ловким движением он вытащил металлическую нить изнутри печати, не нарушив общий её вид.

— Иван Петрович в последнее время любил, когда я ему делал лечебные прогревания. Снимало напряжение в мышцах и фасциях, — пояснил лекарь, и я про себя подумал, что снова увидел его истинный ход мыслей. Как он мог превратить лечебную и, казалось бы, безобидную магию, в опасный инструмент.

Внутри нас встретил полумрак, в котором угадывались контуры столов, шкафов и различных ящиков. Склад не являлся полноценным местом преступления, поэтому никто не стал забирать отсюда вещи. По крайней мере крупные.

Максим шевельнулся, слегка выругался, а затем осветил фонариком помещение. На мой немой вопрос он ответил:

— Пока не будем привлекать внимание ярким светом. Давайте искать то, что вам надо.

Нам. Теперь это нужно и тебе, но напоминать об этом я не стану. Иначе могут появиться вопросы, каким именно образом я собираюсь это сделать.

Я достал из кармана Следопыта, поставил стрелку из ветренной стали и начал обходить пространство склада. Сначала я ходил вдоль стен, но стрелка продолжала медленно крутиться вокруг своей оси.

Затем я пошёл к центру и не доходя буквально пары метом до наваленных кучей ящиков, заметил, как стрелка стала замедляться. Ещё пара шагов, и она замерла намертво.

— Он в ящиках? — шёпотом спросил Максим.

Я покачал головой. Стрелка указывала мимо них. На пустое пространство между ящиками и стеной склада, на котором не было ничего. Медленно двигаясь вперёд, я оглядывался, стараясь увидеть хоть что-то в полутьме, но ничего не появлялось.

А потом стрелка резко стала вращаться с безумной скоростью. Ещё шаг вперёд — стрелка показала назад, к ящикам. Шаг обратно — снова вращение.

— Что с ним твориться? Сошёл с ума? — спросил лекарь.

— Нет. Просто то, что мы ищем находится под землёй.

Глава 21

Конец света

Стрелка Следопыта безумно вращалась, намекая своими движениями, что мы рядом с чем-то. Хотелось верить, что это Инъектор, но слишком уж подозрительно то, что никто не почувствовал его до меня.

Следопыт действует на расстоянии порядка пяти метров. Может быть Инъектор почует за десять благодаря его мощности. Слишком уж простая схема у меня.

Опытный одарённый должен зафиксировать такой выплеск с большего расстояния, а затем начать копать в его направлении.

Я постучал ногой по бетонному полу, не услышал никакого звука, кроме как обычного «топ-топ». Попыток прокапать вниз, следов от удара лома тоже не было.

— Может здесь есть подземная часть, подвал? — вслух задумался Подорожников.

Я хлопнул себя по лбу. Действительно, зачем усложнять, когда есть простые решения.

— Ищем спуск!