Демоны, одетые в людей - Дарья Мышкина

я сейчас нахожусь. Нащупав рукой выключатель, я зажгла свет и обомлела, кое-как сдерживая подступающий к горлу крик. В моей кровати, выкручиваясь и извиваясь, пресмыкалась кучка черных змей. Я отступила в угол и оглядела себя. На моих ногах красовались склизкие полосы. Издав глухое шипение, змеи ринулись ко мне, оставляя за собой бордовые следы. Я закричала и с рвением бросилась прочь, с хлопком закрыв за собой тяжелую деревянную дверь. Во тьме квартиры выделялись лишь красные тени каких-то рогатых существ, что плясали на стенах и следовали за мной по мраку ночного коридора. Я чувствовала на себе множество мертвых, хищных и насмешливых взглядов, обладатели которых явно хохотали в пустоту, с наслаждением наблюдая за моим бегством. В тишине раздавались шлепки босых ног, бегущих по мраморному полу, и бешеные пульсации моего испуганного сердца, которое с минуты на минуту было готово выскочить наружу. Нащупав руками холодные перила, я побежала вниз по лестнице. Оказавшись на первом этаже, я остановилась и вслушалась. В помещении играл рояль. Угнетающая траурная симфония вогнала меня в еще большую панику, проникая в глубь больного сознания. Мне захотелось закрыть уши руками и вжаться в безопасный угол, предварительно накрывшись бронебойным куполом. Я с опаской взглянула на источник звука и никого там не увидела. Клавиши самопроизвольно поднимались и опускались, создавая музыку. Сзади послышался мокрый шлепок, заставивший меня обернуться. Змеи падали вниз по ступенькам, двигаясь ко мне с неумолимой скоростью. Я выругалась и побежала в сторону ближайшей двери. К счастью, она оказалась открыта. Забежав внутрь, я вжалась в закрытую дверь и шумно выдохнула. В кромешной темноте виднелись очертания раковины и круглого зеркала, в котором отражались огоньки рядом стоящих свечей. Опустившись на корточки, я принялась успокаивать свое тяжелое дыхание и анализировать происходящее. Что происходит? Кто эти тени?

Тихий всплеск воды заставил мое сердце пропустить несколько ударов. Я оперативно поднялась на ноги и вслушалась. Тишина. Нащупав рукой очередной выключатель, я зажгла свет и увидела перед собой просторную ванную комнату, в центре которой стояла белая ванна с видимыми черными подтеками. В ней кто-то лежал. На трясущихся ногах я подошла ближе и увидела Гронского, что расположился в ярко-красной воде, кишащей черными змеями. Его фарфоровый торс был обнажен, а черные волосы, словно щупальца, еле заметно колыхались в темной воде. Глаза демона были закрыты. Лицо не выдавало никаких эмоций, лишь спокойствие, какое бывает лишь у покойника. Я взглянула на его руки и заметила глубокие порезы, из которых продолжала сочиться кровь, создающая в воде пульсирующую дымку. Затаив дыхание, я приблизилась к нему и прикоснулась рукой к холодной коже. По спине пробежал неприятный холодок. Змеи дернулись и поползли к порезам. Издавая мерзкий клокот, они просачивались сквозь плоть, втискиваясь в открытую рану и двигаясь выше, по венам и артериям. К горлу подступила тошнота и я одернула руку. Черные глаза распахнулись и уставились на меня вопрошающим взглядом.

— Не спится? — безэмоционально поинтересовался Гронский, поднимаясь наверх. — Мужчине позволено лежать в присутствии женщины лишь тогда, когда он мертв…

— Как спать, когда тут такое… — выдавила я, наблюдая за демоном. — Что ты делаешь? Как в моей постели оказались змеи? Что это вообще за змеи, Ян?!

Гронский вылез из ванны и обтерся полотенцем. Его раны затянулись, и я вновь обратила внимание на шрамы, что находились на спине. Поставив руки на стол, демон взглянул на меня через зеркало и, улыбаясь кончиками губ, произнес:

— Я испытывал крайнее наслаждение.

— Какое к черту наслаждение?! — выпалила я. — Причем тут это?

— Чувство приближающейся смерти приводит меня в вопиющий восторг, — спокойно отвечал он. — Я бессмертен, но тело продолжает помнить холодное лезвие наточенного ножа и кровь, что медленно и постепенно покидает мое безжизненное тело… Организм паникует и цепко хватается за жизнь, выбрасывая наружу столь будоражащие мой разум гормоны. Люди способны чувствовать подобное лишь один раз, перед смертью, а я могу тешить себя столько, сколько захочу. Das ist großartig!

— Очень своеобразное развлечение, конечно… — кивнула я. — Наверное, тебя можно понять. Ты видел множество вещей, что больше не способны удивить. Вряд-ли ощущаешь страх и другие эмоции, поэтому защитные реакции организма — единственный способ испытать хоть что-то живое, так?

— Rechts, — согласился Гронский, — лишь находясь на волоске от смерти я способен ощутить себя по-настоящему живым.

— Хорошо-хорошо, я поняла, что ты любишь экстрим! — оживилась я, присаживаясь на бортик ванны. — Объясни, какого черта в моей постели делали змеи?

— Змеи — дьявольские создания, живущие внутри каждого демона и беса, — разъяснял Гронский, продолжая глядеть на меня. — В спокойном состоянии их практически не видно, но с началом бесовщины эти маленькие крошки всегда стремятся вылезти наружу. Тебе не стоит опасаться, они не трогают связанных с дьяволом существ.

— Они подчиняются тебе? — удивилась я. — Если да, то вопрос остается открытым!

— Не всегда, — обернулся демон, — они могут действовать своевольно, если им это понадобится. Я не посылал их в твою постель, принцесса. Мне, по-твоему, делать больше нечего?

— Ты врешь, — прищурилась я, — я же вижу!

— Я не изверг, — усмехнулся он, — ты и без того испытала множество негативных эмоций за последние сутки, поэтому кормить тебя дополнительными страхами я не собирался. Прошу извинить меня и моих змеек за причиненные неудобства и чувство всепоглощающего ужаса.

— А тени? — я не сводила глаз с ехидной улыбки. — Откуда они?

— Мои личные бесы и безмолвные помощники, следующие тенью по пятам. Они денно и нощно рядом и так же, как и змеи, показываются лишь в моменты бесовщины.

— Хочешь сказать, что они тоже безопасны?

— Они лишь материя, немая и неощутимая, — ответил демон, — от того единственное, что они могут тебе сделать — это сильно испугать. Впрочем, ты уже в курсе.

— Я не останусь у тебя, если подобные гости будут жить столь же полноправно! — с насмешкой выдала я. — Это же ужас! Как ты тут живешь? Я чуть с ума не сошла!

— Мне непомерно комфортно в этом окружении… — Гронский вытянул руки вперед — Ты тоже привыкнешь, коли, конечно, пожелаешь.

— Если ты подружишь меня со своими внутренними бесами, я буду очень благодарна и заинтересована в дальнейшем сожительстве!

— Данное условие меня вполне устраивает! — оскалился Гронский.

С ним мне стало комфортно и тепло. Страх улетучился и уступил место неподдельному интересу к данной персоне. Гронский стоял напротив меня как персонаж, сошедший с картины какого-нибудь талантливого художника. Его хотелось разглядывать так же внимательно, как и живописный холст, не упуская ни одного мазка и штриха. Он притягивал взгляд и невольно заставлял собой восхищаться, явно осознавая всю силу собственной шикарности.

— Который час? —