Цветы пиона на снегу. Том 4 - Моргана Маро

Покинув кабинет главы, Вэнь Шаньяо вышел на платформу перед зданием, замерев при виде Лу Сицина. Тот все это время ждал его и, увидев, с улыбкой произнес:

– Ян Сяо…

– Вэнь Шаньяо – можете называть меня так, – перебил он, заметив, как неуверенно замер старший мастер Лу.

– Хорошо. Я бы хотел поговорить с тобой, – взяв себя в руки, сказал Лу Сицин.

Вэнь Шаньяо кивнул, неторопливо зашагав следом за старшим мастером Лу и уже предчувствуя, о чем будет разговор.

Он всегда считал старшего мастера Лу мягким, понимающим и оттого глупым человеком, которому подражал Ян Сяо. Вот только после рассказа Лу Чуньду о своем ожерелье с оленьей головой отчетливо понял, что недооценивал Лу Сицина. Это не такой уж и безобидный заклинатель, как раньше думал Вэнь Шаньяо, и стоит быть с ним аккуратней.

– О чем вы хотели поговорить? – стоило им отойти как можно дальше от дома главы, спросил Вэнь Шаньяо.

– Я не думаю, что секте нужно становиться кланом, – остановился Лу Сицин, не моргая глядя на Вэнь Шаньяо. Его голос был мягким, но не лишенным стали, при этом взгляд был внимательным.

– Почему?

– У секты весьма дурная слава, и это может отразиться на заклинателях.

– Но разве не вы создали нам эту славу? – заметил Вэнь Шаньяо. – Именно заклинатели распространили слухи о нашей жестокости.

– Разве это не было правдой? Вы прокрадывались в кланы и школы для того, чтобы воровать их учения, убивали неугодных и позорили заклинателей, разве это не так? – неожиданно жестко произнес Лу Сицин, и в его лиловых глазах остался лишь холод.

– Наш разум был затуманен желаниями Вэньи, однако это уже в прошлом. Мы принадлежим сами себе и уже давно никого не убиваем.

– Неужели? – вскинул бровь Лу Сицин.

– Легче ведь убить кого-то и скинуть на секту, чем признать вину, – заметил Вэнь Шаньяо. – Пара трупов на наших руках – мелочь по сравнению со слухами, которые нас окружают. Вы можете презирать нас и унижать, однако должны признать, что нам нет равных в медицине.

– Так ли это? – с сомнением спросил Лу Сицин. – Ты помог госпоже Бао и Лу Лимин, не спорю, но рано или поздно другой лекарь отыскал бы лекарство. Пока что я вижу лишь пустую болтовню того, кто обманом попал в клан и пытается сделать невозможное.

– Чтобы я ни говорил, вы не воспримите мои слова серьезно. Мне нет смысла с вами спорить, и если вы считаете секту угрозой и позором – считайте дальше. Но если причините секте вред, – в глазах Вэнь Шаньяо заплясали белые огоньки, заставившие Лу Сицина невольно отступить, – то поймете, что часть слухов даже рядом не стоит с тем, на что действительно способна секта. Не стойте на нашем пути, старший мастер Лу, иначе окажетесь задавлены. Теперь я понял, почему шифу говорил быть настороже рядом с вами. Каким бы учтивым вы ни казались, действуете только в собственных интересах. Глава клана уважает вас, но не стоит недооценивать меня – то, что я был мил и учтив, не значит, что у меня нет зубов.

– А ты весьма долго притворялся безобидным, – тихо заметил Лу Сицин.

– Могу сказать так же и о вас.

– Мы не похожи, – возразил старший мастер Лу.

– По крайней мере, я не делаю из близкого мне друга собаку на цепи.

Лу Сицин замер, нечитаемым взглядом изучая Вэнь Шаньяо, – его улыбка была подобна лезвию меча, а в глазах таилась опасность, при виде которой хотелось убежать.

– Ты не просто человек… Кто ты? – настороженно спросил Лу Сицин.

Вэнь Шаньяо не ответил, но белый свет в его глазах наконец потух.

– Меня ждут дела, – отвернулся он. – Надеюсь, старший мастер Лу наконец понял, что есть вещи, которые он не может контролировать. Я бы не хотел портить отношения клана и секты.

Не дожидаясь ответа, Вэнь Шаньяо ушел, ощущая облегчение. Лу Сицин и правда обладал авторитетом в Байсу Лу, являясь левой рукой главы клана, однако Вэнь Шаньяо больше не был адептом. Он мог идти куда угодно и делать что угодно, не отпрашиваясь у старших мастеров. И все же Лу Сицин держал Лу Чуньду на коротком поводке, и было бы славно узнать, как можно разорвать оковы и дать шифу свободу.

Вернувшись в комнату, Вэнь Шаньяо взял бумагу и кисть, открыл подаренные сестрой чернила и написал ее имя, а также решение главы. Бумага впитала текст, не оставив и следа. Ответ пришел через час, появившись на листе: сестра готова была прийти, и Вэнь Шаньяо вздохнул с облегчением.

Пять глав кланов вскоре соберутся снова и будут решать, достоин ли шестой клан возродиться. Для Вэнь Шаньяо это решение было важнее, чем освобождение Хаоса или новый Король Бездны. Мечта о том, что секта наконец перестанет прятаться, уже не казалась такой нереальной. Люди еще долго будут помнить слухи, что витают вокруг, но вскоре их заменят слухи о новом клане, чье учение позволяет создать из дерева кость, а из воды кровь.

Время шло до ужаса медленно в ожидании нужного дня. Чтобы хоть чем-то себя занять, Вэнь Шаньяо проводил часы либо с шифу, вспоминая, как играть на гуцине, и получая одобрительные взгляды Лу Чуньду, либо на охоте с Ши Фэнми. Все равно лучше, чем быть запертым в комнате наедине с мрачными мыслями.

В назначенный день в Байсу Лу стало до неожиданности оживленно. Адепты с удивлением смотрели на прибывающих глав кланов и их мастеров, не понимая, что происходит.

Вэнь Шаньяо ждал сестру у подножия горы в компании Лу Чуньду. На его плечах, покачивая ножками, сидели Доу.

– Вам необязательно было идти со мной.

– Будешь указывать, куда мне идти? – приподнял бровь Лу Чуньду.

– Просто странно, что вы решили принять участие в собрании.

– Неужели? – фыркнул шифу. – Я лишь собрался поддержать ученика, это настолько удивительно?

Вэнь Шаньяо не успел ответить, как пространство перед ними прорезала трещина, из которой вышла Вэнь Сяньмин. Ее черная одежда облегала руки и ноги, не давая лишней ткани мешать движениям, а на груди и запястьях блестели серебряные украшения. Лицо, которое она привыкла скрывать тканью при других заклинателях, сейчас было открыто. Подведенные черной тушью глаза метнулись в сторону Лу Чуньду.

– Младший мастер Лу, для меня честь встретиться с вами лично, особенно не на поле боя.

– Взаимно, – кивнул шифу.

– Вот уж не думала, что окажусь в одном из кланов не как шпионка, а как гость, – невольно