Общество забытых мучеников - Анви Рид

– А о каком брате идет речь? Не о Боге же… – Эбель посмотрела на Джосайю, потому что, очевидно, он знал ответ.

– Об Исааке Уолкере. – Кэруэл громко хлопнул стопкой бумаг по каменной плите. – Тот самый, чью могилу мы нашли на кладбище, и тот, чьи мощи покоились в крипте. Он умер дважды. Я рассказывал вам, что после первой смерти его причислили к лику святых. Люди думали, что к жизни его вернул сам Господь. Исаак считал так же. Он решил, будто ему дали второй шанс на жизнь не просто так. Возомнил себя мессией и стал собирать вокруг себя учеников. Он основал тайное общество, построил крипту и создал все механизмы, которые есть в этом старом соборе. Все это – его рук дело.

– Он был скурой? – спросила Соль.

– Скорее всего, – кивнул Джосайя и, перевернув один из листов, пробежался по нему глазами. – Он числится в списке архитекторов и реставраторов собора. – Постучал пальцами по бумаге. – Сомневаюсь, что подобное было бы под силу обычному человеку.

– Что он делал в крипте?

– Совершал жертвоприношения. Он убивал прихожан. По ночам, разумеется. Пока никто не видит, не слышит истошных криков. Исаак делал это при своих учениках. И при своем маленьком брате. Они пытали людей и долго, мучительно убивали. Одной жертве удалось сбежать. – Джосайя перевернул еще один лист. – Мы с Арни не нашли его дело, но обнаружили в архиве улик письмо, которое он написал шерифу. Он говорил о том, что веры не существует. Вера прогнила. И сам дьявол проник в стены святого собора. Жертва рассказала обо всех своих муче- ниях и назвала имена всех, кто над ним издевался. На следующий день часть собора сгорела. А Исаак Уолкер умер во второй раз. Его брата забрали в церковную школу. На попечение к самому Христу.

– И кто же его брат? – Эбель напряглась, по спине пробежал холодок.

Капли дождя, разбивающиеся о стекло, будто с каждой секундой били по нему сильнее. Шум нарастал, как и тревога внутри Эбель.

– Вам не понравится ответ, – сказал Джосайя.

– Кто он? – торопил Реджис.

Тимо спрыгнул со стола и, подойдя к стойке выдачи, оперся на нее руками. Очки съехали по переносице, из-под ворота свитера неряшливо торчал край футболки. Он жевал губу. Волновался так же сильно, как и живые, стоявшие недалеко от него.

– Брат Исаака Уолкера – священник, Арчибальд Робинс. Церковь настояла на том, что он должен поменять фамилию и имя для того, чтобы не нести грех своего брата. Его настоящее имя – Авраам Уолкер.

– Твою ж… – охнула Соль.

– …мать, – закончил за нее такой же удивленный Ноа.

Реджис осел на стул. Тимо пошатнулся и облокотился на стену сбоку от него. Виновато посмотрел на Эбель. Этот человек был ему знаком. В день своей смерти Тимо был у него на исповеди. Близкий друг отца. Тот, кому доверяла семья Фобсов.

– Я убью его! – Реджис вскочил со стула, но Джосайя схватил его руку.

Тот извернулся, но так никуда и не ушел. Перед ним выросла Эбель и, упершись руками в грудь, остановила.

– Подожди… – сказала она.

– Чего? Чего ждать? Мы точно знаем, кто убийца, и мы должны поймать его быстрее, чем он завершит свой долбаный ритуал!

– Мы не знаем, где он сейчас…

– Но мы точно знаем, что он убивал студентов, и… – Реджис сглотнул и выдохнул, будто воздух распирал его изнутри. – Тимо! Черт!

Эбель бросила взгляд Реджису за спину. Тимо нахмурился и попятился. Он мотал головой, понимая, что все слова Реджиса – правда. Но он будто не хотел в них верить. Иначе все его существование было напрасным. Иначе выходило, что он остался в мире живых не для мести младшему брату, а для чего-то другого. И это другое пугало его гораздо сильнее.

– Нужно найти его! – Реджис поднял руку и указал на дверь. – Срочно!

– У него наверняка есть последователи, – продолжая перебирать бумаги, сказал Джосайя. – И они, очевидно, сильнее кучки студентов. Робинс настроен решительно. Ритуал подходит к концу. Его нужно остановить, это точно, но…

– Но – что? – Реджис продолжал кричать. – Подождем еще немного? Поспим? Поедим? Сил, мать его, наберемся и отправимся в путь?

– Для начала я расскажу обо всем Деборе Вуд. – Джосайя подошел к Реджису и положил ладонь ему на плечо. – Твоему отцу и шерифу. Нужно узнать, кто и где в последний раз видел Робинса. Поймать его, когда он этого меньше всего ожидает. Нам понадобится помощь. И чем ее будет больше, тем лучше.

– Мы можем опоздать, – обхватила себя руками Соль.

Джосайя прикусил щеку и забегал глазами по лицам учеников.

– Можем. – Врать не было смысла. – Но для начала нам нужно защитить всех учеников. Теперь мы точно знаем, кто убийца. Шансов поймать его больше. Последняя жертва сейчас находится в академии. И как минимум мы должны помешать ему ее заполучить.

– А если нет? – спросила Эбель. – Если он вновь убьет человека из города?

– Для этого я свяжусь с Арни. – Джосайя, обогнув стол, прошел к двери. – И чем дольше мы сейчас болтаем, тем меньше времени у меня на это остается. Хотите помочь?

Все кивнули.

– Тогда просто ждите. Ждите, пока мы его не поймаем.

– Но…

– Теперь это не ваша забота. Вы сделали все, что могли.

Джосайя кивнул, последний раз осмотрел фреску, пробежался взглядом по лицам студентов и, улыбнувшись Эбель, покинул трапезную.

– Зашибись… – Реджис пнул стул.

– Мы реально будем просто сидеть и ничего не делать? – Ноа спрыгнул со стола, на котором сидел все это время.

– Как будто для тебя это что-то сверхъестественное? – кинул ему Реджис. – Разве ты делаешь что-то еще кроме… э… ничего?

– Эбель? – Соль подошла к подруге. – Что думаешь? Есть идеи?

Все посмотрели на нее. Она стала негласным капитаном их медленно идущего ко дну корабля.

– Что еще было в криптексе? – Эбель повернулась к Реджису.

– Ноты, – сказал он, сунув руку во внутренний карман кофты.

– Что с ними? Знаешь, к чему ведут? – Эбель прищурилась, пытаясь рассмотреть кучу непонятных закорючек на листе.

– Это «Страсти Божьи». Они рассказывают о семи последних днях земной жизни Иисуса. Предсказание смерти, Тайная вечеря, молитва, ну и, в конце концов, смерть.

– Умный, что ли? – прыснул Ноа.

– Я часто играл «Страсти» в главной церкви Санди. Там, где служит отец Робинс.

– Может, и последний обряд свершится там же? – предположила Эбель. – Под хор и завывания органа? Может, это подсказка?

– Может, но мы все еще не знаем, когда наступит тот самый день и наступит ли вообще, – сказала Соль.

– Погодите. – Реджис нахмурился и, на секунду задумавшись, выпалил: – Он хочет вознестись в день рождения Христа. Так?

– Так, – кивнула Эбель.

– Получается, двадцать пятого декабря? – посчитала дни Соль. – Но это совсем нескоро. Это очень нескоро.

– Вознестись… – протянул Реджис, надеясь, что остальные поймут быстрее него и ему ничего не придется им объяснять. – Ну?

– Говори уже, достал, – кинул Ноа.

– Иисус умер. На третий день воскрес. На сороковой… – начал Реджис.

– Вознесся? – спросил Ноа.

– Вознесся, – улыбнулась Эбель. – Значит, надо отсчитать от двадцать пятого декабря сорок дней, и мы поймем, когда будет день последнего ритуала. Судя по участившимся убийствам, Робинс торопится. Отсчитывать надо в обратную сторону.

– Шестнадцатое ноября, – негромко сказал Тимо.

– Черт, – услышала его Эбель. – Это…

– Завтра, – сказал Ноа, лишний раз подтвердив свою единственную пятерку по математике.

– Надо догнать Кэруэла. – Соль рванула к двери. – Предупредить.

– Очевидно, он понял это раньше нас, – поймала ее за кофту Эбель. – И поэтому спешил. И поэтому забрал письмо Робинса. Он не хочет, чтобы мы в это лезли.

– Тогда, может, нам и правда подождать, пока его поймают?

– Соль, ты всерьез думаешь, будто все так просто? – Даже Ноа понимал, что это не так. – У чувака поехала крыша. Он новым богом себя возомнил. Сомневаюсь, что копы смогут его