Не в этот раз - Максим Владимов

не знал, не то, чтоб за какие-то ниточки дёргать. В довершение, для папы, возникло такое ощущение, вся эта конструкция тоже новостью не оказалась, уж очень легко он согласился, буквально с первых слов. А вот в технарь задним числом его брать отказались, с сентября пойдёт, как все.

Так что, теперь наш прапор снова в гражданских правах и при деле. Я не успел с ним даже увидеться, когда всё окончательно устроилось, так быстро его выпихнули из города. Что ж, может, так оно и к лучшему. Конечно, с шкурной точки зрения, было бы полезнее иметь обязанного тебе человека под рукой, в городе, но… делай добро и бросай его в воду. Воды у нас тут вокруг — хоть залейся, а вот добра вечно не хватает.

Ещё один результат — математичка внезапно опомнилась и устроила моим подопечным фулюганам внеплановую проверку. Тут нам всем, можно сказать, повезло: в город внезапно и резко пришла весна, каток закрыли, и мы, от нечего делать, устроили натуральный штурм, занимаясь почти каждый день. Парни даже домашнее задание делали! То есть, училка, сама того не зная, взялась их проверять на самом что ни на есть пике формы. А когда они со свистом сдали минимум буквально с листа, удивилась и дала полный вариант контрольной. Которую, вообще-то, должна была устраивать ближе к концу года, в мае. Всё сложилось как надо — оба «моих» подопечных показали себя с наилучшей стороны. Миха, правда, шепнул мне потом, что в паре мест он Дюше чутка пособил. Допускаю, что если б их рассадили по разным партам, успех мог оказаться не столь впечатляющим, но что есть, то есть: эпопея завершена, задание признано выполненным досрочно.

Больше того: освободившись от нависшей угрозы, мои приятели расслабились и сдали меня как стеклотару. Вывод Любочка в очках сделала решительно неожиданный: она воплотила в жизнь то, чего я безуспешно пытался добиться от Светланы Ивановны — организовала кружок! Конечно, это совсем не то, что у настоящих школьников в настоящих школах, никакие «Ленинградские математические кружки» у нас не появились, тем более, нет преподавателей этих дел. Но! У нас есть время и место, зарезервированные, наши. Официально. Есть руководитель, пусть и формальный. И — чудо! — нам даже выдали подшивку журнала «Квант»! Подшивка, конечно, была хиленькая, так, одно название: десятка три номеров за разные годы откуда-то из семидесятых. Но ни в школьной, ни в городской библиотеке не было и этого, так что — живём! Пока в «кружке» всего четверо, если вместе со мной, я самый младший. Но и это уже неплохо! Приятно чувствовать себя не единственным ненормальным в школе.

Первое заседание клуба было целиком посвящено моей областной. Поскольку лишних людей в аудитории не было (математичка нас только свела, посадила и технично испарилась), таиться я не стал и выложил всё, что имел. И мы шикарно провели время, спорили до хрипоты, сгрудились все вчетвером возле доски, трижды бегали за мелом и разошлись только после того, как техничка стала в буквальном смысле швыряться в нас тряпками.

Дальше мы пойдём по программе районок, в которых все участвовали. Если честно, мне самонадеянно кажется, что я сильнее всех остальных членов клуба, и как бы не вместе взятых. Но это не важно, я просто наслаждаюсь общением, без каких-либо шкурных мотивов. Всё хочу как-нибудь отловить Александрова, попросить набрать как можно больше задачников, если он всё же поедет поступать в МФТИ — там этого добра должно быть навалом. Но это не горит, время до лета ещё есть.

А сейчас все серьёзные дела как-то неожиданно кончились, потому, наслаждаюсь свободой: никому ничего не должен. Впрочем, ой… это Ирка ощутимо толкнула меня локтем в бок:

— В понедельник — в парадном! Не забудешь?

Ну да, ну да. Опять возвращаясь назад: я ж налошил тут неделю тому. Явился 12 апреля в рабоче-крестьянском виде, а это ж День Космонавтики! Как-то не помню, чтоб особенно отмечали… или это я недостаточно социализированный был? Ну, тогда ничего не поменялось: в повседневном на общешкольной линейке были три двоечника и я. За что удостоился целого дня шипения от нарядных девочек и учителей.

Даже Лыкова сподобилась критически высказаться пару раз, что вообще-то для неё нехарактерно. Хорошо — пятница, уроков мало, долго терпеть не пришлось, а с собственно праздничных мероприятий я технично слинял, отговорившись головной болью. Благо, следующим днем был выходной, кто проверит? Хотя, с Ирки станется явиться с визитом к болящему… но пронесло. Теперь вот заботится.

* * *

В понедельник обойтись повседневкой у меня уже ни за что бы не вышло: 22 апреля, день рожденья Ильича. Десяток самых-самых из октябрятской мелочи будут в пионеры принимать торжественно, на линейке, а я ж знаменосец дружины, тут без белой рубахи никак. Я даже галстук в такие дни не завязывал, не полагаясь на своё умение, просто гладил и нёс аккуратно свёрнутым в сумке, поскольку ответственный вопрос формирования идеологически правильного узла мне не доверяли.

В этот раз, кстати, снова проявилось микро-изменение: в «той жизни» галстук мне всегда завязывала наша классная, а сегодня за него с каким-то жадным рвением схватилась Ирка. По-моему, завязала ровно так же, впрочем, я специалист невеликий, по мне — все эти узлы на одно лицо. А вот Лидия Антоновна, увидев меня уже в полной боевой готовности (и с Лыковой бок о бок), была явно недовольна!

В спортзал набилось порядочно народу — явно больше, чем стоило бы, душно будет. Неужели всех пионеров школы согнали? Даже хуже: вон и комсомольцев стоит кучка, как бы не целый класс. Хорошо, что знамённая группа заходит последней, хоть выигрыш, к сожалению, и невелик: ладно пионерская клятва и повязывание галстуков, но ведь сейчас как начнутся речи…

Печатая «кремлёвский строевой», я нечаянно поймал глазами взгляд одного из взрослых в сурьёзных синих костюмах, стоящих под праздничной инсталляцией в торце зала, и непроизвольно вздрогнул, чуть не сбившись с шага. Дядя Витя⁈ Что это он тут забыл, спрашивается? Вот была ему охота — из Свердловска переться, да ещё в рань такую! И зачем? Неужели только для того, чтоб десяток школяров торжественно в пионеры принять?

Добрался до своего места по плану, однако. После — рутина: стоим, ждём, терпим, когда надо — знамя показываем или склоняем. Я, если честно, даже и не слушал почти. Потому, очень удивился, когда ко мне вдруг кривоватеньким строевым подошёл наш председатель совета дружины, Сергей Савин. И не просто подошёл,