Медвежий Кряж. СЕРЕБРО-НОЖ - Елена Владимировна Ляпина

– И в ловушку тоже ты меня заманил? – снова спросил я.

– Да, – кивнул он. – Я лишь привел тебя к твоей Анне, чтобы ты помог ей выбраться. Я же не знал, что ты настолько глупый, что тоже провалишься в яму. Анна имела неосторожность последовать за мной, когда я оставил ей свой перстень, чтобы она передала его Милице. Сам я не мог, Милица установила дополнительные чары на наш дом, пришлось воспользоваться услугами так кстати появившейся в наших краях искательницы. Я подслушал разговор между Анной и Милицей. Ты помешал мне полностью услышать его, но то, что я узнал, было вполне достаточно. Так вот, вместо того, чтобы зайти в дом и увидеть подкинутый перстень, она пошла за мной. Я попытался оторваться от неё, но она прочно увязалась за мной, пришлось мне пройти мимо магической ловушки, в которую она и угодила.

Я поморщился, когда он назвал меня глупым, но ничего не сказал.

– Очень умный план, – презрительно фыркнул я. – И что потом? Мы там должны были умереть с голоду?

– Нет, – отмахнулся он. – На следующий день я привел бы туда кого-то поумнее тебя, кто бы заметил ловушку и вытащил бы вас. Кстати, когда я утром вернулся, то она оказалась развороченной, будто медведь там побуйствовал. Как вы смогли выбраться?

– А вот не скажу, – грубо ответил я. – Ты подсунул мертвую оленью голову на капище?

– Конечно, – улыбнулся Модест. – Они должны были понять, что их ждет в скорейшем времени. Это плата за то, что они сделали.

– А что они сделали? – быстро спросил я.

– Не твоего ума дело, – вмешалась Драгана. – Это только наши дела, и просьба чужим не совать в них свой длинный нос.

– Да пошли вы к черту со своими делами, – взорвался я. – Вы там что-то творите, а получаю за это я! Вот, – я ткнул пальцем в черную цепочку на своем животе, – Ронин подумал, что это я насадил голову на столб, и наградил меня вот этим.

Модест прищурился, внимательно рассматривая след от магического заклятия на моей коже.

– Петля Каталигон, – сказал он.

– Она самая, – усмехнулась Драгана.

– Ну, правильно, что поставили, не будешь лишний раз ходить по чужой территории, – кивнул Модест. – Давно пора накинуть Каталигон на всех варгаринов.

Он сделал шаг ко мне, но тут же запнулся об ванночку.

– А зачем здесь посреди комнаты корыто с водой? – изумленно спросил он. – Это какой-то ваш варгаринский обычай?

– Он здесь купался, – с усмешкой сообщила Драгана.

– Серьезно? – оглядывая мыльную воду переспросил Модест. – Какая дикость.

– Да, ты посмотри, где он живет, какой-то трухлявый сарай, тут даже электричества нет, вон свечи прогорают. Ещё наверняка по надобности выходит на улицу, – подхватила Драгана.

– А мне тут нравится. Лучше в нем жить, чем в ваших холодных каменных неживых домах, – зло произнес я.

– Ну, на вкус, на цвет товарища нет. Один любит арбуз, другой свиной хрящик, – усмехнулся Модест.

– Если не нравится мой дом, то чего приперлись? Я вас не приглашал, – проворчал я. – И вообще, как вы нашли меня тут, ведь я здесь совсем недавно поселился, и никто не знает об этом.

– Ты неосторожно выплеснул немного магии, твой след чувствуется за многие километры, – пояснил Модест, снимая с одной из полок старинный глиняный горшок и без всякого зазрения совести заглядывая туда.

– А ну поставь обратно, откуда взял, – громко велел я.

Модест ошарашенно глянул на меня, но горшок вернул на полку.

– Драгана, скажи мне, почему этот ребенок всё ещё не спит? – с напускным удивлением спросил он, поворачиваясь к ней. – Ночь на дворе.

– А не пора ли тебе баиньки, малыш? – подхватила она, сверкнув глазами.

– Что? – не понял я.

Она встала и шагнула ко мне.

– Я сказала – спать! – рявкнула она, звонко щелкнув пальцами.

Я хотел ответить, чтобы она пошла своего Макарушку спать укладывать, но не мог и звука произнести, мой язык вдруг онемел. Я почувствовал, как моя голова становится тяжелой, веки наливаются свинцом. Я изо всех сил старался не поддаваться сну. Она медленно подходила ко мне и чарующим голосом уговаривала меня скорее уснуть. Наконец, моя голова упала на подлокотник и глаза закрылись. Но я ещё слышал её тихие шаги, стук каблуков и шуршание платья.

– Какой послушный мальчик, – усмехнулась она, – спит сладким сном.

– Вот и пусть спит, – откликнулся Модест.

Драгана провела рукой по моим волосам, освобождая лоб, и поцеловала. Я попытался пошевелиться.

– Спи-спи, – она похлопала меня по попке, как малого ребенка, и я почувствовал, что меня накрывают пледом. – В таком нежном возрасте сон полезен.

И я мгновенно отключился.

Глава 25. Слепой ворон

Не знаю, какими чарами Драгана умудрилась меня усыпить, но я проспал всю ночь. Проснулся я уже утром и то оттого, что ужасно продрог. Меня колотило под тонким пледом, ещё болела спина из-за неудобной позы. Входная дверь хлопала от порывов ветра, впуская в дом холодный воздух. Я протер глаза и сел на диван, растирая одеревеневшие мышцы. Сначала я не мог понять, почему я спал на диване под тонким пледом, а не на перине под толстым одеялом, и почему не вылил воду из ванночки, но потом я вспомнил ночной визит этих двоих и поежился.

Я бросился ко входной двери и плотно захлопнул её, ещё и задвинул на засов. Затем, морщась от того, что босыми ногами по студеному полу холодно, я вернулся в комнату и, подбросив дров в топку, чтобы вскипятить чайник, стал напяливать на себя теплую одежду.

Вдруг я заметил, что мой рюкзак, который лежал диване, теперь находится на стуле. Легкий холодок пробежал по моей спине, я скользнул взглядом по комнате и увидел, что свеча и мешочек с Эсмау выложены на стол. В один миг я подскочил к ним и заглянул в мешочек – трава была на месте, они её не тронули. Тогда на кой черт они всё вытащила из рюкзака? В консервной банке окурков заметно прибавилось, а пустая смятая пачка из-под сигарет валялась между тарелками. Я огляделся – все вещи стояли немного не так, как вчера: что-то передвинуто, что-то спущено с полок вниз. Значит, она усыпила меня, и затем они оба принялась за поиски. Не поверили мне, что у меня нет магического артефакта. Но ничего, конечно же, не нашли. Надеюсь, что они не догадались, что серебряный нож Ронина у Анны. Хорошо, что хоть перед тем как уйти, они потушили свечи, а то бы я тут ещё вдруг