Медвежий Кряж. СЕРЕБРО-НОЖ - Елена Владимировна Ляпина

физика. – Если что, я могу немного тебе помочь разобраться с бумагами. – И понизив голос добавила: – А на Новочихину наплюй, она всех так перегружает, сама ничего не делает, всё на подчиненных сталкивает.

В этот момент вдруг распахнулась дверь и в проеме нарисовалась Ираида Наркисовна собственной персоной, от неожиданности мы обе вздрогнули.

– Анна Николаевна, да что это у вас происходит?! – закричала Новочихина, едва переступив порог.

– А что происходит? – невинным голосом осведомилась я.

– Это я у вас хочу спросить – что происходит? – зверея на глазах кричала Новочихина, – почему группа «ЛХ 21» стоит на ушах, а преподаватель физики даже не шевелится в сторону аудитории?

– Наверное, потому что у преподавателя физики сейчас нет физики в расписании, – спокойно ответила я, смело глядя в её лицо.

– Анна Николаевна, а в учебный чат не нужно заглядывать? – ледяным тоном поинтересовалась Новочихина.

Я схватилась за телефон, судорожно нашла учебный чат, и не поверила своим глазам. Ещё вчера Новочихина выслала мне информацию о том, что вместо пары истории, из-за заболевшего преподавателя, в «ЛХ 21» будет физика. А в пятницу вместо физики – история. У меня по спине пробежал противный холодок. Как я так пропустила? А всё из-за того, что отключила уведомления, очень уж меня раздражало это бесконечное бряканье. Дала себе слово просто почаще туда заглядывать, но вот забыла.

– Извините, я пропустила информацию, – оправдываясь, как школьница, выдавила я из себя слова. Поднялась со своего места, сгребла учебные принадлежности. – Сейчас я всё исправлю.

– Так уж давно пора, – с издевкой произнесла она.

Почувствовав слабину, моя группа действительно распустилась. Даже из коридора были слышны их выкрики. Но нужно отдать им должное, когда я вошла в аудиторию, она заметно притихли.

– Садимся на свои места и передаем мне на стол тетради с решенными задачами, которые я вам задала на прошлом уроке, – ещё не успев дойти до своего места, объявила я. – Увальская и Ронин, с вас отдельное задание, сделали?

Они оба кивнули.

– Анна Николаевна, можно сказать? – тут же с задней парты спросил Арсен, подняв вверх руку.

– Чего тебе, Туманов? – разрешила я.

– Анна Николаевна, у меня нет смартфона, я не знал, что сегодня будет физика, я не готов к уроку, – сказал он, не вставая с места.

– Не готов – значит, оценка «два», – тоном, не терпящим возражения, сообщила я. – А, во-вторых, нужно встать, когда задаете вопрос преподавателю.

Все обернулись на него. Он встал и непонимающе посмотрел на меня своими яркими пронзительными глазами.

– Анна Николаевна, у нас вчера был ваш урок, а следующий должен быть только в пятницу, я не знал, что перенесли пары, я не успел решить, – сдержанно объяснил он.

– Очень плохо, что ты не знал, – строго ответила я. – «Два», Туманов. Зато в следующий раз ты позаботишься о том, чтобы у тебя был смартфон. Ещё есть вопросы?

Арсен мотнул головой и сел на свое место. Я заметила, что некоторые ребята переглянулись между собой с довольным видом.

– Ну, раз вопросов больше ни у кого нет, тогда сдаем тетради и открываем учебник на новом параграфе: «Законы отражения и преломления света», – выдохнув, сказала я.

Больше никто не возражал, и я собрала тетради у всех кроме Арсена. Возможно, я повела себя не слишком педагогично, срываясь на него из личных побуждений, но настроение из-за выволочки Новочихиной у меня было отвратительное. Я даже не смогла рассказывать новую тему, засадила их за учебники, чтобы они самостоятельно начали изучать первые законы оптики, а сама в это время стала проверять тетради.

В скором времени меня отвлек шепот, я подняла голову и увидела, что Инга и Тина тихонько о чем-то переговариваются. Они так увлеклись обсуждением чего-то, что совершенно не замечали, что я на них пристально смотрю.

– Увальская, Кромлева, вы тоже хотите сегодня получить двойки? – громко поинтересовалась я.

От моего грозного окрика они вздрогнули, отвернулись друг от друга и уткнулись в учебники. Мне так хотелось влепить Кромлевой двойку за то, что она целовалась с моим Арсеном, что аж дрожали руки. Но я всё же удержала себя от столь жалкой мести.

После моей выволочки наступила благословенная тишина, нарушаемая лишь шелестом переворачиваемых страниц, скрипом стульев да редким покашливанием. Казалось, что мы все погрузились в сонное царство. Я застукала себя на том, что уже минут пять смотрю в одну точку раскрытой тетради и дальше первой формулы не продвинулась. Словно спала с открытыми глазами.

Вдруг резкий грохот о стекло заставил меня подскочить на месте, и я повернулась к окну. Девчонки взвизгнули, и даже некоторые мальчики не сдержались, вскрикнули, выпустив парочку непечатных слов. Огромный ворон размазался по стеклу и медленно стекал вниз. Он был таких колоссальных размеров, что занимал половину большого окна. От удара его острого клюва по стеклопакету во все стороны пошли трещины. Длинные птичьи лапы с изогнутыми когтями слегка подрагивали, было непонятно, жив ли ещё ворон, после того, как он так мощно врезался в окно или уже нет – у него напрочь отсутствовали глаза, вместо них, затянув ямки, темнела черная сморщенная кожа. Он мне очень сильно напомнил того слепого ворона, которого я встретила в лесу с дикунами, отчего у меня мурашки побежали по спине.

– Так, тихо! Все сели на места! – крикнула я, собрав всю свою волю в кулак. – Это всего лишь птица стукнулась об стекло.

Но Стас Скреденас не хотел утихомириваться и усаживаться, он так и стоял, перегнувшись через соседнюю парту.

– Я таких огромных воронов никогда не видел, – восхищенно произнес он. Затем добавил с усмешкой: – Может быть, ему нужно первую помощь оказать? Давайте поможем птичке.

– Скреденас, будь добр, опустись на свое место, или в журнале появится ещё одна двойка, – пообещала я.

Стас с недовольным видом плюхнулся на стул.

Я подошла к окну. Гигантский ворон с иссиня-черными перьями опустился лапками на карниз, встрепенулся, нахохлился, я бы сказала, что даже ощетинился, если было бы уместно так выразиться о пернатом, отлип от стекла, взмахнул длинными крыльями и завис в воздухе, уставившись на меня слепыми глазницами. Мне стало не по себе, и я сделала шаг назад. Ворон раскрыл мощный клюв, таким без труда можно было бы убить человека, и издал хриплое громкое карканье, что я аж вздрогнула. И вдруг резко стемнело, но не из-за того, что солнце заслонили внезапно набежавшие тучи, а из-за птиц. Сотни и сотни тысяч воронов стремительно летели на восток, закрывая своими черными телами небесное светило. Некоторые из них пролетали совсем близко от здания