"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

не могу ими воспользоваться, если приходится ждать Ашеру всякий раз, когда мне что-нибудь нужно? Теперь я зависел от нее, как зависел от Джауза, а мне ненавистно было полагаться на тех, кто поклоняется странным богам.

Через час в тронный зал вошла Ашера в своем струящемся зеленом платье.

– Мне не нравится, как ты появляешься и исчезаешь, – сказал я. – Если ты здесь, чтобы служить мне, я всегда должен знать, где ты.

Ашера посмотрела на меня с полным безразличием.

– Я тебе не служу.

– Я терплю от тебя и Джауза подобное отношение, потому что вы сделали много хорошего. Но даже он не ведет себя так нагло!

– Я служу Спящей.

Возможно, не имеет значения, кому она служит, если это помогает мне. И все же я с отвращением фыркнул.

– Скажи своей богине, чтобы нашла мою жену. Без нее все наши старания пойдут прахом.

Ашера покачала головой.

– Я не приказываю Хавве.

– Вот как? До сегодняшнего дня она вроде делала то, о чем мы просили. Дала мне все, чего я желал. Но этого все равно мало, потому что я не могу найти одну упрямую девчонку.

– Похоже, ты неправильно понял. Ты Зачинатель, Михей. Тебя ждет более великая судьба, чем любого царя или завоевателя.

– Да, я Зачинатель. Я распространю веру в Архангела на Восток.

– Ты знаешь старый церковный язык? – спросила Ашера. – Слово «ангел» происходит от староцерковного слова, означающего «посланник», а посланник всегда служит какой-то великой цели. Ты видел лица своих ангелов. Что они, как не маска? Что они делали, кроме как скрывали под ней истину?

Мне не хотелось снова вспоминать то видение. Не хотелось в него верить. Вера в Архангела была как теплый огонек, а богиня Ашеры – бесконечный холод вокруг.

– Я не знаю, в какой ад ты меня привела. И мне все равно. Сейчас мне нужно справиться с осадой. Убить императора и найти жену. Если твоя богиня не может мне в этом помочь, тогда от нее нет никакого прока.

– Разве ты не понимаешь? Все это не имеет значения. Брось все, забудь этот город и пойдем со мной в Лабиринт. Ты готов.

Как она могла сказать такое? Настаивать на том, чтобы я бросил все, ради чего страдал? Сколько моих братьев погибло за этот город, с горящей верой в сердцах? Я не могу поступить так позорно.

– Я не брошу ни своих людей, ни город. Мое предназначение – завоевывать и править. Я должен стать императором. И даже если никогда не найду Селену, я притащу в Костани какую-нибудь кузину Иосиаса и женюсь на ней. И сокрушу любого, кто станет мне перечить. Это единственная судьба, которую я приемлю.

Ашера приложила руку к сердцу и подняла на меня взгляд. Если бы я не был так зол, то потерялся бы в ее зеленых глазах: мне хотелось смотреть в них, пока не расплавятся мои собственные.

– Ты не хочешь снова увидеться с дочерью? – спросила она. – Я знаю, ты по ней скучаешь.

Я чуть не задохнулся от ярости. Я вспомнил об Элли с черными глазами без белков. Вспомнил о том, что она сделала в самую мрачную ночь в моей жизни.

– Она не моя дочь, – сказал я. – Поначалу я так считал, но потом она…

– Я говорю о твоей настоящей дочери. – Ашера шагнула на помост. – О девушке, которой ты перерезал горло на морской стене.

– Что ты сказала? – Я обнажил меч и приставил к ее шее. – Если ты еще раз произнесешь подобную ложь, я докажу тебе на личном примере, что мертвые не возвращаются.

Она и глазом не моргнула, словно мой клинок – детская игрушка.

– Просто правда для тебя слишком тяжела. Но только она имеет значение.

– Я не поддамся на твои уловки.

Я опустил меч и мысленно спел священный гимн, чтобы утихомирить гнев.

Когда всех ослепит небо цвета крови

И тьма поглотит луну,

От ангельских чудес никуда не укроешься.

В тот день к Архангелу приведет нас путь.

– Ты узнаешь, что она настоящая, – прервала Ашера мои набожные мысли. – Узнаешь по запаху. По ее глазам. Как будто она и не умирала. Понимаю, Михей, всю жизнь ты почитал Архангела, а теперь испуган, что видишь мир за его пределами. Я вижу твой страх, страх перед правдой. Трудно отбросить уют прежней веры.

Ее слова звучали почти разумно. Она как будто успокаивала испуганное дитя, заверяя, что чудовищ не существует. Но это не так. Глаз морской звезды, от которого в моих венах пульсировал страх, был таким же реальным, как стоящая передо мной женщина.

– Все апостолы должны были показать знамение, чтобы в них поверили, – сказала Ашера. – А иногда одного было недостаточно. Порой эти знамения можно спутать с колдовством. Но ты не спутаешь настоящую Эларию с самозванкой. Я буду молить Спящую вернуть ее, и все твои страхи растают в свете сотворившей весь мир богини.

– Будь проклята твоя Спящая.

– Это просто слова. – Ашера повернулась спиной и заговорила таким тоном, будто подводила итог: – Если Спящая воскресит Эларию, чтобы подать тебе знак, а ты откажешься уверовать и последовать за ней, это станет твоим концом, Михей, и концом всего, что тебе дорого.

Я отправился к западной стене и забрался на нее, чтобы осмотреть приготовления. На шкивах поднимали ящики со стрелами со стальными наконечниками. В мастерской внизу алхимики Орво варили в чанах масло и смеси для бомб, чтобы бросать их вниз. Утренний ветерок приносил запах серы.

Рабочие размещали на стенах железные листы. Мы научились этой тактике в Пендуруме. Его железные стены были самыми грозными из всех, с которыми мне приходилось иметь дело, но даже они рухнули под багровой луной. Для защиты Костани придется приложить больше усилий.

Паладины вырыли неглубокий ров вокруг стены, чтобы заполнить его острыми кусками металла. Если армия Иосиаса попытается перебраться через ров, установленная в нужном месте бомба взорвет металл, со скоростью пули разбросав осколки во все стороны. Еще одна идея Орво. Мы почтим его память, применив ее на практике.

Я посмотрел в небо и представил, как император Ираклиус глядит вниз из Баладикта, возмущенный моими планами на его сына. При мысли о его помпезности и роскоши и о привычке приписывать себе мои победы, даже сейчас у меня вскипала кровь. Предложив Ираклиусу услуги Черного легиона, я сделал это ради Крестеса, а не ради незадачливого правителя. Однако я защищал и Крестес, и его императора, и, если бы не