Таверна в другом мире. Том 2 - Лев Белин

— Привет, — улыбнулся я.

— Маркус, — произнесла она ровным голосом, в котором сквозила смесь авторитета и любопытства, — Напал ли ты на того работорговца? Только скажи правду, и мы вместе посмотрим, что можно сделать. Против тебя очень много свидетельств.

Я вздохнул, чувствуя, как напряжение в плечах чуть спадает — ей я врать не стал, не видел смысла. Сел прямее на жёстком стуле, игнорируя ноющую боль в синяках, и начал рассказывать. Про то, как купил Мишку у этого ублюдка на рынке. Про сражение с Лапой ночью в таверне: как он едва не поубивал всех, как я дрался сковородой и кулаками, а Мишка превратился в медведя, спасая нас, но после рухнул без сознания. Про его кому — тело здорово, мана в порядке, но он не просыпается, и я бегаю по городу, а гильдии отказывают в лекаре, даже в совете, из-за проклятой Гильдии Кулинаров. Я выложил всё, что было в голове. И мне стало даже как-то легче.

Анна слушала, опираясь на стол, и её брови хмурились всё сильнее, глаза расширялись от удивления — сначала лёгкого, как искра, а потом разгоревшегося в пламя. Она прервала меня раз, когда я упомянул Лапу:

— Не каждый боевой класс справился бы с Красной Лапой, Маркус. Ты повар, а уложил такого бандита? — В её голосе сквозило неверие, смешанное с уважением, и она покачала головой, словно переваривая детали. Когда я дошёл до урсолаков, она кивнула: — И впрямь, в этих краях их нет. За всю службу не встречала ни одного — они из далёких северных лесов, за горами и реками. Странный выбор для питомца… или подопечного.

— Должен помочь мальцу. Я в ответе за него — купил, чтобы освободить, а теперь… он лежит там, в таверне, и я ничего не могу. Как отец, который подвёл сына.

Она помолчала, её взгляд смягчился, и воздух между нами потеплел, несмотря на холод стен.

— Я очень хочу помочь тебе, Маркус, — сказала она тихо, но твёрдо. — Ты не злодей, это видно. Но закон есть закон — ты должен уплатить штраф за драку.

Я моргнул, чувствуя, как удивление кольнуло в грудь, как неожиданная специя в блюде:

— Всего лишь штраф? Не тюрьма?

— Десять золотых, — подтвердила она, уголки губ дрогнули в улыбке. — За нападение на гражданина, но учитывая обстоятельства… и твою репутацию.

Я рассмеялся — хриплым, облегчённым смехом, эхом, разнёсшимся по комнате, и боль в рёбрах отозвалась, но это было приятно, как глоток вина после жажды.

— Готов заплатить двадцать, если мне ещё разок дадут отделать того борова!

Она тоже засмеялась, искренне, мелодично, и на миг допросная показалась уютнее.

— Нет, Маркус, во второй раз штрафом не отделаешься. Был бы ты боевым классом — магом или воином — всё было бы серьёзнее: суд, камера. А для бытовых, как ты, закон мягче — вы кормите город, а не сеете хаос. Ну, большинство из ваших.

— Да я же не хотел, так получилось!

— Да я так и поняла, — улыбнулась она.

Я отсчитал десять монет и передал ей. Она сняла наручники, металл холодно скользнул по коже, оставив красные следы, и вывела меня из корпуса. Улица встретила свежим ветром, пропитанным ароматом хлеба из ближайшей пекарни и далёким плеском фонтанов; солнце клонилось к закату, окрашивая белые башни в золотой. Фунтик радостно хрюкнул, тыкаясь в ногу, а Анна остановилась у дверей, её взгляд был тёплым, но строгим.

— Анна, — начал я, голос вышел хриплым, но решительным. — Сведи меня со стариком Арстеном. Ты вроде хорошо с ним общаешься — может, он поможет с Мишкой. Чародей же, наверняка знает про такие вещи. Я готов хорошо заплатить. Это мой последний шанс.

Она кивнула, не колеблясь, и в её глазах мелькнуло что-то тёплое, как воспоминание о прошлом.

— Да, он обучал меня в своё время. Арстен… эксцентричный, но настоящий гений, — ответила она, — Пойдём, его дом недалеко, в Старом квартале.

— Спасибо тебе, ты меня спасла, — искренне сказал я.

— Да ничего, но тебе стоит решить вопросы с гильдией. Дело даже не в том, что они влиятельны сами по себе.

— А в чём? — спросил я пока мы шли.

— Гильдии сотрудничают друг с другом, им подчинены все сферы жизни в этом мире. Боюсь, как бы тебе не хотелось, но подчиняться придётся.

— Да уж, заметил, как всё устроено. Слушай, а ты же тоже «осознанная»?

— А? — удивилась она, — Ну да, только такое невежливо спрашивать.

— Оу, не знал.

— Да ничего. Я родилась в этом мире, боги дали второй шанс. И я благодарна за это.

«Знала бы она, при каких я обстоятельствах оказался тут.» — подумал я с лёгкой усмешкой.

— А, если не секрет, из какого мира?

— С земли, — просто ответила она.

— Что? Правда⁈ — воскликнул я, а ведь чувствовал что-то знакомое.

— Ну да, — неловко кивнула она, не ожидая такого напора.

— Я тоже! — сказал я с радостью в голосе, — А откуда именно? Из какого времени?

Она на миг задумалась. Затем повернулась ко мне и заговорила спокойно:

— Ты, наверное, не так давно переродился.

— Ну да, — кивнул я, не понимая к чему она.

— Дело в том, что со временем становится неважно откуда ты. Воспоминания забываются, родной язык, обычаи, даже близкие… — в её голосе послышалась печаль, — Я мало чего помню. Моя страна звалась — Испанией. Если верно помню, когда я умерла, было… начало девятнадцатого века, — её взгляд сделался отстранённым.

«Испания? Начало девятнадцатого века? — пытался я вспомнить, что происходило в этот период, — Это же…»

— Наполеон, — вырвалось у меня, и она дрогнула, и тут я всё понял, — Была война?

— Я не люблю об этом говорить, — сказала она, настроение совсем изменилось, и я постарался увести тему.

— Ну, я же из России!

— России? — задумалась она, пытаясь вспомнить, — Эль Импе́рио Ру́со?

— Ну, в моё время уже не империя. Хотя, с какой стороны посмотреть, — посмеялся я, — Значит, ты бы не отказалась, если бы в благодарность, я пригласил тебя на паэлью?