Фантастика 2025-57 - Елена Артемова

— Даже оставаясь в положительной зоне, температура на полюсах должна быть сильно ниже, чем на экваторе, — рассуждала Катя, — а значит, и растительность на полюсах и на экваторе должна хоть как-то отличаться. А тут все одинаково. Это получается, что в любой точке поверхности планеты одинаковый климат — одинаковая температура и влажность.

— Я согласен, что обычно на планетах и спутниках на полюсах холоднее, — сказал Васечкин, — но тут можно предположить, что потоки теплого ветра расходятся от экватора к полюсам и тем самым уравнивают температуру по всей поверхности.

Элли, оставаясь в подпространстве на высоте двести километров, полетела вокруг планеты. На ночной стороне не было ни одного источника света. Рассмотреть с такой высоты водные объекты было невозможно из-за тьмы, но людям показалось, что вся поверхность Гриндэя однородна. Они вернулись на дневную сторону. Юра приказал опуститься до высоты сто метров.

По мере приближения к поверхности текстура зеленого покрова из однотонной и гладкой превращалась во все более шероховатую и ребристую. Оттенки зеленого менялись в зависимости от наклона рельефа. Высоких скал на планете не было, но поросшие растительностью пологие холмы возвышались повсюду и отбрасывали тени. Вскоре стало видно, что все растения — это не деревья, а что-то наподобие кустов, не имеющих центрального ствола. Элли продолжила медленно опускаться. Когда она остановилась на отметке в сто метров, ни у кого не было сомнений, что Гриндэй покрыт густым травянистым покровом. Юра приказал приземлиться.

— Какой высоты эта трава? — спросил Дима.

— Сейчас узнаем, — ответил Юра.

— А если на нас оттуда что-нибудь выпрыгнет?

— Мы в подпространстве, — напомнил Гречкин.

Огромный травяной океан покрывал всю поверхность планеты. Высота травы была чуть более трех метров, а ширина листа составляла двадцать сантиметров. Словно огромные лезвия мечей, торчали эти жесткие листки из грунта, напоминавшего земной перегной. Корабль нырнул в тень травянистого покрова и остановился в метре от грунтовой поверхности. Сквозь огромные листья видно было недалеко, но неясно, на сколько. Казалось, метров на тридцать-сорок видно, а дальше все сливалось в единую зеленую стену.

— Полетели вперед со скоростью пятьдесят километров в час, — сказал Юра.

— Слушаюсь.

Травяные стебли, похожие на листки осоки, проносились мимо, рябили, мельтешили перед глазами. Спустя пару минут Юра приказал Элли подняться над травой. Корабль взмыл вверх и замер над слегка покачивающимися на ветру остриями листков.

— Элли, выйди из подпространства.

— Слушаюсь.

Гравитация Гриндэя притянула людей к полу.

— Какой состав атмосферы? — спросил Гречкин.

— Восемьдесят процентов азота, девятнадцать процентов кислорода. Десятые доли процента — углекислый газ, пары воды и аргон.

— Какая температура воздуха?

— Девятнадцать градусов по Цельсию.

Юра подошел к двери.

— Открой.

Дверь растворилась, и каюта тут же наполнилась запахом свежескошенной травы и леса после дождя.

— Плотная и острая по краям, — произнес он, глядя на травяной росток.

— Подобная флора должна содержать в себе невероятно богатую фауну, — сказала Катя.

— Да, в этой траве должна кишеть жизнь, — сказал Гречкин. — Элли, давай в подпространство и полетели в метре от поверхности. Скорость… километров двадцать.

— Как скажешь.

Стебли гигантской осоки обтекали корпус Элли, вернее сказать — пространство, в котором находились стебли гигантской осоки, обтекало корпус Элли, потому как сами стебли все же не касались корабля и даже не ощущали его присутствие. Элли летела вперед, стелясь по грунту, то взмывая вверх вместе с поверхностью, если та вздымалась холмом, то опускаясь также вместе с поверхностью, и при этом не возвышаясь над уровнем травы.

Несколько раз они останавливались, выходили из подпространства и, не высовываясь из корабля, приглядывались к грунту в надежде увидеть хоть какой-нибудь живой организм — жука, муравья, червя или еще кого подобного существам, жившим в земных влажных лесах.

Элли в очередной раз остановилась и вышла из подпространства. Юра решил вылезти из корабля. Он ступил на почву и огляделся. Вокруг было необычно тихо, как в мертвом лесу после пожара. Слышалось только еле уловимое шуршание травы, будто стебли переговаривались между собой, шептались, следя за чужаками, пришедшими без спроса в их мир. Юра замер. Всматривался в зеленую пелену и вслушивался в голоса травы. Ему показалось, что шорох этот имел разное звучание — то звук становился чуть выше, то ниже, то будто кто-то произносил неразборчивые слоги, то снова шипел однотонно.

— Никого, — Васечкин нарушил молчание, — крупное животное и на Земле сложно было где-то встретить, но мелочь всякая должна же быть. Птицы, белки…

— Если так же лететь в Сибири, то тоже никого не будет на сотни километров, — сказала Катя, а потом поправила сама себя: — Хотя с Сибирью, наверное, сравнивать не очень корректно. Тут все же другой климат. Располагающий к обилию различных живых организмов. Это больше похоже на тропики.

— И в тропиках на каждой ветке насекомые сидят, — сказал Димка.

— Н-да, — протянул Юра, — на каждой ветке… давайте слетаем к одному из озер. Посмотрим, что там.

В подпространство решили не уходить. Элли поднялась на триста метров.

— Давай вон к тому. — Гречкин указал на ближайший водоем, до которого было километров десять. Элли преодолела это расстояние за минуту, придавив свой экипаж к задней стенке при разгоне. Тормозила она плавнее, так что все смогли устоять на своих местах.

Элли зависла над озером четко посередине на все той же высоте в триста метров. Озеро имело овальную форму. Длиной оно было метров пятьсот и шириной метров сто. Лучи местной звезды переливались на водной глади.

Юра приказал спуститься и лететь вдоль побережья на высоте метр от воды со скоростью пять километров в час. Элли полетела над водой так, что трава ровной стеной тянулась слева в полуметре. Все, встав на четвереньки, рассматривали прибрежную зону. Из-за отсутствия водорослей, трясины, гнилых палок или стволов, которые обычно торчали возле берега земных рек или озер, это озеро казалось искусственно созданным. Вскоре выяснилось, что береговая линия является крутым обрывом. Сквозь прозрачную воду было видно, как из этого уходящего на глубину обрыва торчит такая же трава, как и повсюду. Будто кто-то когда-то вдавил поверхность под озером внутрь планеты, от чего это озеро и образовалось. Ни птиц, ни лягушек, ни кузнечиков, ни стрекоз, ни различных мошек, никаких живых существ, разлетающихся или прыгающих в стороны от летящего вдоль берега корабля, не было. Это место казалось мертвым.

— Ну что? Пункт три? Под воду? — спросил Васечкин и встал.

К этому моменту они уже пролетели треть всего периметра озера.

— Да. Элли, опустись до дна.

— Слушаюсь.

Корабль плавно развернулся, отлетел от берега на десять метров и принялся