Однажды в июле - Максим Гарбузов

злостью подумалось, что стоит ветру усилиться ещё немного от его посевов ничего не останется. А ведь кукуруза была единственной культурой, сумевшей пережить засуху. Стоило с такой силой бороться за свою жизнь, чтобы потом погибнуть от сильного ветра?

Выехав на трассу, он старался больше не смотреть на поле. Небо стало серым, почти свинцового оттенка, а через дорогу летели мусор, листья, обломки высохшей кукурузы и пшеницы. Порывы ветра были такими сильными, что машину тянуло в сторону, и Адаму приходилось активно работать рулем, чтобы оставаться на своей полосе. Мэри сидела рядом и с напряжённым вниманием и испугом смотрела через лобовое стекло на сходящий с ума мир. Руки её лежали на коленях, так крепко сцепившись между собой, что побелели костяшки пальцев.

– Не стоит переживать, – сказал Адам, бросая взгляд на жену. – Не первый наш ураган и не последний.

– Нет, – Мэри покачала головой. – С этим ураганом что-то не так.

Адам почувствовал растущее раздражение, которое как волна накрывало собой тревогу и страх. Он и сам чувствовал, что с этой надвигающейся бурей что-то неладное, но от того, что он не мог дать себе ответа, что именно с ней неладно, это и пугало его больше всего. Странное чувство тревоги тем временем не отпускало, неприятное чувство, будто прикосновение холодной руки к затылку.

– Что с ним может быть не так?

– Я не знаю, – Мэри подняла глаза и посмотрела на мужа. – Но я чувствую, что с ним что-то не так. От него исходит угроза. Разве ты сам этого не видишь?

Адам видел, но не хотел этого показывать. Он хотел отгородиться от своего ощущения, создать стену рационализма и непонимания. Внезапно он понял, чего они боялись. Сознание само подсказало страшное слово «торнадо». Адаму стоило большого труда не озвучить его. Хватало и того, что он и сам был напуган едва ли не до смерти, незачем было ещё сильнее пугать и жену.

«Додж» въехал в полосу леса, и боковой ветер заметно снизился, но дождь, наоборот, начал набирать обороты, как будто компенсируя нехватку ветра. Дворникам пикапа приходилось трудиться на полную, чтобы Адам мог просто видеть силуэт дороги. Тяжёлые капли с грохотом, подобным грому, барабанили по капоту, крыше и стёклам. Грохот дождя был таким сильным, что Адам не слышал гула двигателя. Он сильнее налёг на руль, стараясь сквозь пелену воды рассмотреть дорогу. Он выехал на середину, боясь держаться близко к краю. Обочина и асфальт сливались, превращаясь просто в серое пятно, и если бы колёса машины попали на мокрый грунт, выровнять пикап было бы очень сложно.

Перед ними мелькнуло что-то тёмное и быстрое и с мокрым шлепком царапнуло по лобовому стеклу и крыше. Мэри испуганно вскрикнула.

– Что это было?

– Всего лишь ветка.

Адам пытался в серой завесе дождя рассмотреть хоть что-то. Даже не верилось, что ещё несколько часов назад небо было безоблачным и яростно жарило солнце. Сбоку царапнула ещё одна ветка. Потом Адам увидел посередине дороги что-то тёмное и большое, и резко дёрнув руль в сторону, объехал препятствие. С запозданием он понял, что дорогу им перегородило дерево, поваленное ветром. Только чудом им удалось избежать столкновения. Адам почувствовал, что руки его, сжимающие руль, дрожат. Они были на волосок от аварии, и осознание того, насколько близко они прошли по краю, с опозданием догоняло его всплеском адреналина.

– Это было дерево? – спросила Мэри, её голос звенел от напряжения. – Мы едва не врезались в дерево, я права?

– Это было дерево, – подтвердил Адам. – Но я видел его.

Лгать он не хотел, ложь сама вырвалась из его рта, он даже не успел подумать о том, что говорит. Внезапно впереди мелькнуло что-то красное, и, повинуясь инстинкту, Адам нажал на тормоз.

– Почему мы остановились? – спросила Мэри.

– Там машина, – сказал Адам. – На обочине машина.

Мэри расширившимися глазами смотрела на него.

– Мы должны помочь им, – сказал она. – Если им нужна помощь, мы должны помочь им.

Адам кивнул, надел шляпу, тяжелый непромокаемый плащ и вышел из машины. Стоило ему открыть дверцу, как он оказался под настоящим водопадом, ветер рвал его плащ и толкал вперёд. Он вырвал дверцу машины из его рук и со звоном закрыл её. Адам, с трудом разбирая дорогу, дождь, несмотря на шляпу, заливал глаза, направился к машине, которую видел через лобовое стекло. Идти пришлось вдоль пикапа, чтобы не сбиться с курса, а потом повернуть налево к обочине. Сначала он ничего не видел и в тот момент, когда ему подумалось, что машина ему показалась, он увидел её. Ярко-красный кабриолет «форд», который прижало упавшим деревом. Адам подбежал ближе и увидел, что тряпичную крышу порвало в нескольких местах торчащими ветвями, но хуже всего дело обстояло со стволом, который разбил лобовое стекло и смял капот. У кабриолета не было жёсткого кузова, чтобы он мог смягчить падение дерева.

Из дождя внезапно появился человек, толстячок небольшого роста в мягкой шляпе, с полей которых бежала вода. Адам узнал его, это был Джон Руперт, владелец популярной в городе закусочной быстрого питания. Потом Адам увидел тёмно-кремовый «шевроле» Руперта, стоявший чуть дальше по дороге. Из-за цвета его почти невозможно было рассмотреть под таким дождём.

– Как хорошо, что вы подъехали, – прокричал, стараясь перекричать шум дождя, Джон, он махнул пухлой рукой в сторону придавленной деревом машины. – Я просто не знаю, что делать. Я ехал в Зелёный город, когда увидел, как машину Джорджа придавило деревом. Я пытался открыть двери, но у меня ничего не вышло.

– Это машина Джорджа Ирвинга? – спросил Адам, с запозданием осознав, что только у одного человека в городе мог быть кабриолет такого кричащего ярко-красного цвета. Звезды их городка, голос которого звучал в каждом доме.

– Он всё ещё жив и, кажется, сильно не пострадал, – Джону приходилось наклоняться к уху Адама, чтобы тот мог расслышать его слова.

Адам подбежал к «форду», скользя по вязкому грунту. Задние колёса «форда» находились уже на траве, а передние ещё оставались на асфальте. Похоже, Джордж пытался уйти от столкновения с деревом, но не успел. Стёкла машины были вдавлены или разбиты, ветви поваленного дерева были просто везде, и невозможно было рассмотреть, что происходило в машине.

– Джордж, вы слышите меня? – позвал Адам, прильнув к разбитому окну.

– Слышу, – несмотря на весь этот шум, раздался голос из машины, который Адам тут же узнал. – Скажите, небеса разверзлись, чтобы поглотить нас?

– Как вы себя чувствуете, Джордж? – спросил Адам.

– Я цел и на удивление в хорошем расположении духа. Знаете, экстренные ситуации бодрят.