Дикая долина - Оливер Митчел

гибелью. Выглянув наружу, она впервые увидела своего спутника. Он стоял к ней спиной и вертел головой, жадно озирая окрестности. Невысокий, худой, в привычных уже арестантских штанах и робе. Короткие снежно-белые волосы, напоминавшие воронье гнездо, уже напитались лучами ночного светила, и теперь зрячего в Юнге не признал бы только слепой.

– Хорошо… – он повернул к ней улыбающееся, почти мальчишеское лицо, на котором сразу же отразилось недоумение. – А второй сапог где?

– В гнезде, – Хаши невольно улыбнулась получившейся рифме.

– Что? А, неважно! Давай сюда нож, я пойду прибью того падальщика. А потом, залезу на гору и оборву крылышки твоим летунам.

– Хрен тебе, а не нож, вояка. Ты себя видел?

– А ты видишь здесь зеркало? Но, так-то, да. Перекус мне бы не помешал. Пойдём на охоту?

– Ночью? По Дикой долине? Иди, если жить надоело, а я – спать, – она широко зевнула, прикрыв рот ладонью. Шил, до чего погано коготь сорвался! Надо будет попросить Меркела, чтоб колданул, а то сам он с месяц отрастать будет.

– Спать, это здорово. А какой у нас план на завтра? – зрячий послушно вернулся за ней в пещеру и теперь бодро расхаживал из угла в угол. Энергией от него так и пёрло.

– Понять, где мы, и двигать к моим, кхм… друзьям.

– Понял. А что там с охотой?

– Ты молись, чтоб мы сами дичью не стали. И перестань мельтешить! Сядь где-нибудь и за входом следи, раз у тебя шило в заднице. Ближе к утру растолкай, я тебя подменю.

– Как скажешь. Ты у нас старожил. Только подальше от того прохода устройся, а то, неровен час, наш новый знакомец вылезет и цапнет за голую пятку.

Проигнорировав последнее замечание, Хаши на всякий случай переложила кинжал в сапог и, без особых изысков, умостилась прямо на голых камнях. В то, что Юнг попробует подложить ей какую-нибудь свинью, девушка не верила. Куда он тут потом один денется?

Как же она ошибалась! Нет, проснулась-то Хаши живой и здоровой, но вот чего она точно не ожидала, так это почуять соблазнительный запах жаркого.

– С добрым утром! – поприветствовал её зрячий, не отрывая взгляда от насаженного на палку куска свежатины, который он вертел над костром. – Как спалось?

Не отвечая, она быстро села и проверила сапог. Пусто. Шил, ей-то казалось, что, не разбудив её, вытащить кинжал невозможно!

– Да не бойся ты, есть я тебя не стану. У меня тут имеется альтернатива поинтересней.

– Оружие верни!

– Встань и возьми. Не видишь, я занят? Вон там, на камне.

Поднявшись с пола, девушка быстро забрала кинжал, сунула в ножны на поясе и зло поглядела на Юнга.

– Ты что творишь?! Сам решил сдохнуть и меня заодно угробить?!

– Не сгущай краски, – отмахнулся тот. – Подумаешь, отошёл ненадолго. Что тебе тут грозило?

– Напомни-ка, как ты в ту пещеру свалился?

– Дважды молния в одно место не бьёт.

– Тебе бы надавать по одному месту! А та тварь в темноте?

– Падальщик? Сходил, посмотрел на него. Забавная такая зверушка. Ей там еды ещё дня на три хватит. А раз запах больше никого не привлёк, значит в этих пещерах никого страшнее и нет.

– Откуда костёр? – она всё ещё злилась, но что толку, если этому идиоту на её недовольство плевать?

– Тут неподалёку ручей. Берег галечный. Нашёл подходящие камешки и высек искру.

– А мясо?

– Как раз хотел об этом спросить. Здоровая такая зверюга. Серая, о четырёх лапах и с рогом на морде. Она съедобная?

– Пыряла, что ли?

– Ныряла! Откуда мне знать? Я её впервые увидел.

– Съедобная, если ещё не протухла. Ты где дохлого пырялу нашёл?

– Да там и нашёл, у ручья. А за свежесть не беспокойся. Он только что бегал.

– Хочешь сказать, ты ножом завалил пырялу?!

– Ну, не голыми же руками!

– Врёшь!

– Боги, я ведь уже сказал, что в вашем бестиарии не разбираюсь! Почём знать, может то не пыряла был, а какой-нибудь дырокол. Если так интересно, сходи и сама посмотри.

– Делать мне больше нечего! Знаешь, как быстро на падаль свиноволки сбегаются?

– Без понятия, – он поднёс сочащееся розовым соком мясо к губам, откусил кусочек и стал медленно пережёвывать, не забыв вернуть импровизированный вертел на место.

– Не торопись, а то желудок порвёшь, – она села напротив люмена, скрестив ноги, и стала пристально его изучать.

Юнг в ответ согласно кивнул, подтверждая, что знаком с опасностью переедания после длительной голодовки. Лицо у него было осунувшимся, одежда висела мешком. Руки, хоть и не похожи на палки, но тоже довольно тонкие. По всему выходило, что тело его ещё не успело сжечь все внутренние резервы. Недели две голодал. Может, чуть дольше. При этом, ведёт себя так, словно не он вчера чудом избежал верной смерти. Сама Хаши точно не знала, как держалась бы, окажись на месте этого зрячего, но была уверена, что с пырялой она бы после такой голодовки не справилась. Разве что с раненым или мелким. Притом, что она-то – люра! Темнит что-то Юнг.

– Кусай, – превратно истолковал её взгляд люмен. – Не могу есть, пока на меня так смотрят.

Хмыкнув, она вцепилась зубами в обжигающе горячее мясо и вырвала хороший кусок. С кровью.

– Приятного аппетита.

Вежливый какой! Болтает вовсе не так, как большинство изгоев в долине. Впрочем, это она подметила ещё вчера.

– Ты говорила, что-то насчёт друзей.

– У нас небольшой отряд. Живём в пещерах, в нескольких днях пути от входа в долину.

– А новичков ваше дружное сообщество принимает?

– Ещё бы! Нашим мэтрам мясо для опытов всегда нужно.

И кто её за язык тянул? Вон как Юнг сразу же подобрался. Но уж очень её раздражали нотки иронии в голосе зрячего.

– Ты служишь тёмным?

– Типа того. Мы делаем, что они скажут, а они нас взамен защищают. В других бандах так же.

– Зачем? – на лице его было написано искреннее непонимание. – Ты сказала, что ушла сюда добровольно. И ради чего? Быть на побегушках у тёмных?

– Не твоё дело, зачем я здесь! Увидишь местных тварюг, сам побежишь защиты искать!

– А я-то думал, ты умеешь постоять за себя.

– Сейчас суну тебя мордой в костёр, увидишь, что я умею!

– Не надо. Вряд ли твоим хозяевам понравится подгоревшая жертва.

– Они мне не хозяева! – почти прорычала люра.

– А, так ты ради удовольствия охотишься на разумных?

– На шиловых зрячих!

– Так ты ещё и расистка… – покачал головой собеседник. – Неудивительно, что тобой летуны побрезговали. Так и отравиться недолго.

Терпение Хаши лопнуло. Вскочив, она попыталась врезать подорвавшемуся люмену по зубам,