Слияние - Инди Видум

Оставалось зайти в книжный — и можно будет возвращаться. Ближайшая книжная лавка нашлась совсем недалеко, а в ней мне сразу удалось купить весь необходимый для Прохорова комплект учебников, а также перья, тетради, чернила, карандаши и линейки. Теперь не увернется от обучения.

Прежде чем покинуть лавку с покупками, я еще раз прошелся по всему списку, вычеркивая купленное, чтобы быть уверенным, что ничего не забыл и взял все нужное.

— Срочные новости! Срочные новости! — внезапно донесся звонкий мальчишеский голос. — Решение императора по князьям без реликвий! Срочные новости!

Меня словно выдуло на улицу, я даже не успел ничего сообразить, как уже окликнул пацана со стопкой «Ведомостей», бросил ему пятак, получил взамен газету и сразу в нее уткнулся. Валерон примостился на плече, тоже желая поскорее узнать, что же решил император. Красивыми витиеватыми словами под предлогом прекращения свары между наследниками было замаскировано весьма жесткое решение. Титул князя отныне мог носить только тот, кто владел действующей реликвией или иным образом контролировал свою землю от нашествия тварей. Остальные, как и их потомки, этого титула лишались как не оправдавшие доверие. На возвращение земель давался год, после чего указ вступал в силу и князь переставал быть князем. Количество осколков больше ни на что не влияло, временным князем считался последний действующий или его старший прямой потомок.

— Круто император взялся за дело, — тявкнул Валерон. — Выходит, Куликов теперь все, не князь?

— Пока князь, — не согласился я. — Похоже, отсчет будет вестись с того момента, когда вся земля перейдет под контроль зоны. То есть пока есть хоть крошечный земельный участок — князь, как только он теряется — начинается отсчет времени для возвращения контроля. Год прошел, князь ничего не сделал — недостоин титула.

Глава 26

В Гарашиху съездил я вовремя: потому что на следующий день выпал первый снег. Полежал он совсем мало, быстро стаял, смешавшись с грязью, но температура продолжила падать, и тот снег, что выпал через неделю, уже укрыл пушистым белым ковром и ту растительность, что еще как-то пыталась зеленеть, и ту, что уже торчала сухими стеблями и голыми ветвями.

В доме все спешно утепляли окна, протыкивая щели ветошью и прикрывая этакую неприглядность бумагой. Не занимались этим только мы с Валероном. Валерон — потому что у него лапки, а я — потому что почти князь, а значит, в таких делах у меня тоже лапки. Даже Митя принимал активное участие: его вторая пара манипуляторов прекрасно подходила для такой работы.

Теоретически этим можно было не заниматься: отопительный артефакт прекрасно справлялся с работой, но Николай Степанович сурово глянул на заикнувшегося об этом Прохорова и сказал, что если есть возможность сэкономить магию, нужно ею пользоваться, а не бездарно разбазаривать ее направо-налево.

Заниматься чем-то в таких условиях было положительно невозможно, и я отправился в мастерскую доводить до готовности снегоход, который уже был почти завершен. Почему-то больше всего я провозился с полозьями, сказалось отсутствие опыта и нужного шаблона. Но сейчас проблема с ними была решена, и они радовали идеальной формой.

Все железки уже стояли на месте, оставалось оформить все это так, чтобы было удобно. Возможно — и красиво. Потому что изделия из изнаночного металла, даже не покрытые краской, выглядели весьма неплохо. Но красить я собирался, потому что иначе вездеход окажется слишком заметным. А так нанесу зимний камуфляж, начну сливаться с окружающей обстановкой. Красители я заказал через пока еще не закрытую контору. Единственный служащий там все уже давно упаковал и теперь лишь ждал отмашки отчалить, но все еще выполнял поручения князя: торговал зельями и принимал заказы за небольшой процент от их суммы.

Сами же Куликовы в очередной раз потеряли ко мне интерес. Видать, рассматривали остатки земель Вороновых для временного базирования — а тут такой облом. Ну и удар, разумеется, суровый получили императорским указом. По всему выходило, если у меня не получится — быть этой семейке княжеской еще год, и все.

Я размышлял, что делать с сиденьем, которое оставить непокрытым было нельзя, а покрытия у меня не было: бархат точно так же забьется снегом, а кожа задубеет. Разве что использовать кожу какой-нибудь твари зоны, именно зимнего варианта — Прохоров сказал, что при правильной обработке как раз нужное и получится. Надо бы ему что-то из набитых рецептов передать — а то сижу на них как собака на сене. И сам не использую, и другим не даю. Времени развивать алхимию все равно не было, а если активация реликвии пройдет удачно, то набью себе еще. Я окончательно решил передать часть рецептов Прохорову и уже было собрался возвращаться в дом, как от калитки раздался звонок.

Пришел Демин. Его баба так и уехала с концами, и, возможно, для нее это было и к лучшему, потому что вся артель нынче жила в доме старшего — многие жители, сдававшие жилье, из Дугарска уехали, и в их числе оказались те, кто сдавал угол бойцам деминской артели. Так что теперь в ранее любовно ухоженном доме было мужское общежитие.

Мы обменялись приветствиями, и Демин сразу перешел к делу.

— Вчерась артель Снегирева вернулась. Говорят, можно уже ходить, токмо недалеча. Мы с мужиками посоветовались и решили завтрева идти. Ты как, с нами?

— Конечно, Егор Ильич, — обрадовался я. — А?..

— Прохорова не возьмем, не упрашивай, — сразу насупился он. — И ваще, Петр, дважды сходим — и все, перебираемся мы в другое место. Оченно уж тута нехорошо становится. Князь грят, ужно который день не просыхает. Не дело это.

— Ему деваться некуда, а тут еще этот императорский указ.

— Ежели так рассудить, то справедливый он, указ ентот. Предки нынешнего князя земли от тварей отбили, защитили, а нонешний все растерял.

— Не всему человек противостоять может.

— Да, слухи ходют про божью кару. Мол, на тех князев обрушилась, что супротив него пошли.

— Как пошли-то, Егор Ильич? — заинтересовался я.

— Мое дело маленькое. Я в княжеские дела не лезу, — неожиданно пошел он в отказ. — А Василий Петрович о людях заботится, тута не поспоришь. Ладно все организовал, да токмо все, заканчивается енто дело-то.

Демин, видать, решил, что сказал в разговоре со мной лишнего, как с представителем княжеского рода, и быстро свернул на тему завтрашнего