Вампиры тут лютые 1 - Тони Марс

Глава 24

за тех, кому побольше славы

Лекари разводили руками и охали, поражаясь, что гаснущий граф вдруг резко пошел на поправку, Веце прятал бутылки из-под вина и искренне гордился своей эрудицией и находчивостью. У Степана же на подкорке постоянно маячила неприятная мысль, что так и становятся алкашами — сначала здоровья ради, в целях лечения, так сказать, а потом уже за здоровье, потому что никакое лечение от зависимости не помогает…

Веце, как и всегда, на душевные метания господина было немного плевать — граф наконец-то начал нормально питаться и не вызывал столь противного и неуютного чувства жалости, то бишь вид имел не столь болезный, как прежде.

Отпустили попаданца довольно скоро — стоило прекратить голодать, как хваленая вампирья регенерация и хорошие гены сделали свое дело, полностью оправился граф буквально за пару дней.

Мысль о возвращении домой вызывала странное волнение в груди, Степан уже как-то даже привык к Лишьенским, их постоянной суете, шуму, а в замке совсем тихо будет. Впрочем, существование Веце в жизни попаданца исключало даже крохотный шанс заскучать.

Овеша вызвалась сопроводить графа и полукровку до замка, чтоб сразу стрясти обещанный концентрат маны, и совершенно не чувствовала себя незваной гостьей, которой не рады, хотя полукровка не поленился несколько раз на это намекнуть, а после, сочтя вампиршу бестолковой хамкой, прямым текстом бросил, мол, лучше б ей тут не задерживаться, а то мало ли.

Степан коротко оглянулся на грызущихся Веце и Овешу и решил, что раскрывать коммерческую тайну о концентрате маны посторонним как минимум неразумно, даже если посторонние эти Лишьенские, которые его выходили, спасли, а до этого бесплатно обучили и ещё раз спасли.

И потому граф безответственно удалился, попросив вампиршу подождать в компании с Веце в гостиной. Полукровка зло пожевал губу, но ничего не сказал, хотя на языке вертелось пара ласковых, которые очень хотелось вслед господину бросить. Как господин мог оставить его, свою кормушку и единственного слугу, наедине с этой грубиянкой⁈

Но коли б и возмутился, то не идти ж этой вздорной девке с господином Кифеном! А вдруг она узнает, как хозяин концентрат добывает и убьет вампира ради денег? А что, Веце ведь должен и такой вариант развития событий продумать, верно?

Овеша сочла крайне вызывающим поведение напыщенного Веце, который тут никто, так, служка, чтоб сапоги графу до блеска протирать. Придраться к главе Вальдернеских, объективно говоря, она не могла — по этикету, уставу, и прочим правилам поведения он поступил весьма гостеприимно и даже оставил ей в компанию своего слугу, чтоб гостья не заскучала в ожидании. А брать её с собой, и уж тем более показывать, как концентрат маны добывает, граф Кифен был не обязан.

Попаданец вышел во внутренний двор и вдохнул густой влажный воздух полной грудью. Погода стояла пасмурная, слякотная, в воздухе висел тяжелый запах дождя, слабый ветер приносил мягкий аромат медленно увядающих трав. Серые стены замка, мокрые от дождя, казались куда мрачнее, чем в прошлый раз, но ни уныния, ни подавленности это в Степане от чего-то не вызывало. Только легкую, щекочущую где-то внутри радость.

Фонтан все также работал, переливался белоснежным, до краев был наполнен жидкой светящейся маной. Попаданец без задней мысли запустил руки в фонтан, полупрозрачная мана переливалась, чуть холодила кожу и слабо пощипывала. Вампир задумчиво оглядел фонтан, и насколько же это все потянет? Миллион золотых?

Нет, продавать концентрат в таких объемах — подозрительно. Можно сбывать маленькие партии, но это, наверно, не принесет особо много. Камни маны из этого концентрата получаются высшего качества — к такому товару тоже будет много вопросов, и если б в мирное время Степан об этом не сильно переживал, то сейчас побеспокоиться стоило — в нынешних условиях нехватки финансов и материалов в Рипаннисе его и прирезать тихонько могут ради такой ценности.

Тогда лучше найти жидкой мане другое применение. И будет прекрасно, если Степан придумает, как использовать это для обороны замка или артефактов.

Набирать концентрат маны в пустые бутылки из-под вина было неловко и стыдно, но тары крупнее у попаданца не было. Десять литров пробирками не насобираешь, а в ведре нести — слишком уж подозрительно.

Пока набирал — проснулось неуместное любопытство, мол, а что будет, если жидкую ману выпить? Жаль, герцога Касара нет, он бы наверняка знал ответ или придумал, как безопасно провести опыт.

Впрочем, слово «безопасность» в текущем положении Степана вызывало столько сомнений, что можно было смело хлебать концентра маны, без всяких там «А что, если?»

Собственно, текущее положение дел, которые должен был вести Веце, удручало. Частично и по вине полукровки — пока граф работал в лазарете, Веце добросовестно замещал его в замке, выполняя все обязанности заместителя и единственного доверенного лица. Но стоило попаданцу оказаться в больничной койке, полукровка от ужаса забросил все дела, и территорию Лишьенских без своего хозяина покидать наотрез отказался.

Поэтому граф Кифен хотел поскорее выпроводить Овешу и… до завтрашнего утра не приближаться к кабинету. Даже мысленно. Чуяло одно место, что стоит туда зайти, из-под завалов бумаг он уже не выгребет.

И вообще, его только-только выписали, нельзя нагружать себя в этот же день, нужно хотя бы из приличия и уважения к выходившим его лекарям подождать до завтра! Веце, к слову, впервые не был с господином солидарен в этом вопросе — неотложных дел накопилось много, а хозяину нужно просто больше крови пить.

Когда Степан вернулся в гостиную, Овеша величаво сидела на резном деревянном стуле и вела с Веце разгорячённый диспут о теории зависимости колебаний чего-то там. Полукровка цивильно разливал травяной чай по двум мензуркам, так как ни сервиза, ни чашек в этом нищем замке не было.

Граф под двумя взглядами поставил на стол бутылку в странной тишине. Овеша озадаченно отпила из своей мензурки.

— Полагаю, глобальные колебания постмагического поля действительно имеют некое влияние на сознание. — прошелестела она, таращась на бутыль. Веце поставил чайник на пол и взболтнул свою мензурку.

— Мы пьем чай, господин. — произнес полукровка, — И обсуждаем проблемы мирового масштаба. Подойдите с чем-то столь несерьезным чуть позже. — жеманно махнул, будто он тут аристократ в седьмом поколении, — К сожалению, кроме чая, предложить вам больше ничего не могу, кладовые наши пусты, но коли изволите, можем выпить по мензурке вина чуть позже. — обратился уже к вампирше.

У попаданца паясничество Веце вызвало разве что привычное зудящее раздражение. И