Туман – Охотничья зверушка - Андрей Сергеевич Абабков

Сначала я хотел послать эту наглую сирену в пешее эротическое путешествие, но задумался.

Бизнес-модель, которую использовала Светлана, показала свою эффективность и жизнеспособность. Дешевая рабочая сила, доступные ресурсы, умеренные риски. Опустившиеся Охотники собирали всякий дешевый хлам в огромных количествах, и это была ниша с низкой конкуренцией и при этом высоким спросом на продукцию. Озолотиться на этом было нельзя, но копеечка в карман капала стабильно. А главное, все уже отлажено и давно работает.

И Светлана права. В этой сфере она знает всех и все знают ее. Каждый Охотник севера в курсе, что если жизнь совсем припрет тебя к стенке, ты все равно найдешь местечко в команде женоподобного Всеволода. Фактически это было живое воплощение второго шанса.

И даже случившаяся бойня никак на репутации Светланы не скажется. Здесь она такая же пострадавшая сторона, как и остальные члены ее команды. Только они погибли, а ей теперь надо набирать новых, и пока этого не случилось — работа простаивает и несутся убытки.

Более того, вернув назад тела Охотников, их снаряжение и оружие, Светлана, наоборот, подняла свою профессиональную репутацию. Все ведь прекрасно понимают, что оставь командир отряда все себе — и он был бы в своем праве. Но нет. Не польстился на чужое. А так могут очень немногие Охотники.

Так что объединение со Светланой это очень мудрый шаг с моей стороны.

С другой стороны, я планировал иметь элитную команду, что добывает не дешевые компоненты, идущие в половину ходовых зелий, а вот те самые цветущие синекрылы. Поставщики редкостей, а не собиратели подножного корма. Те, кого вызывают тогда, когда надо решить трудную задачу, и другие команды уже все провалили.

С моими возможностями провернуть подобное было бы легко.

Но ведь одно другому не мешает. Верно? Ну, будем мы иногда охранять бомжей, с палками-копалками собирающих по лесам мох. И что? Отошел в сторону, туманом отлетел подальше — и свободен как ветер. А что ты там после этого в клювике домой принесешь — никого волновать не должно.

То есть предложение Светланы выглядит очень даже рабочим. Есть лишь одно веское слово против — я не собираюсь пускать кучу опустившихся Охотников в «Жемчужину». Мне местный аналог бомжей в моем доме не нужен. Там и так хватает странных личностей, чтобы я еще селил к себе алкоголиков и прочий сброд.

Хотя, эту проблему можно и решить. У Светланы, вон, никакой собственной базы нет. Арендует место в крепости и живет себе спокойно. Гараж, склад, мастерская, арсенал, бараки — все в крепости и все довольны. Работникам не надо далеко ходить, крепость зарабатывает деньги, а у командира не болит голова от бытовых вопросов.

— Я должен обсудить это со своей командой.

А что еще отвечать? Мало ли, что я тут себе придумал и надумал. Команда скажет, что вертели они все мои идеи на болту- и буду я вынужден подчиниться воле народа. Может, они не хотят охранять «бомжей», пока те «стеклотару» собирают. Статус и репутация — они ведь тоже кое-что в мире значат.

— Обсудите, — кивнула Светлана, — А я пока начну набирать новых сборщиков. Неделя у вас точно есть, а то и больше. Сборщиков я найду, а вот с бойцами могут быть проблемы.

— Думаю, недели нам не понадобится. В крайнем случае можешь рассчитывать на нашу охрану на несколько ночей, — для проверки команды и вхождения в рабочий ритм будет самое оно, даже если мы не объединимся.

— Договорились.

Не успела Светлана от меня отойти, как рядом материализовалась Нина.

— Командир, я связалась с интендантами Морозовых и продала цветок.

— Уже⁈ — мы же, считай, только приехали, — Надеюсь, все в порядке?

— Да, командир. Двадцать две тысячи…

— Я же просил! Двадцать. Этого было достаточно.

— Да я даже не торговалась, они сами мне все отдали.

— Все? — я зацепился за слово, — Что значит все?

— Все, что у них было.

Мои глаза наполнились яростью, и девушка это заметила.

— Командир, я даже не называла цену. Только сказала, что у меня есть цветок синекрыла. Они сами все отдали. Я молчала.

— Будем считать, я тебе верю. Значит двадцать две тысячи рублей и что еще?

— Три битых и поврежденных броневика. Все, что они не успели продать. Только есть проблема. В Архангельске творится какая то непонятная дичь. Там, вроде как, бои идут, и вывезти сейчас наши броневики не получится. А цветок люди Морозовых сейчас хотят забрать. Деньги они привезут с собой, поэтому я согласилась на обмен. Ничего же страшного если броневики мы потом заберем? Документы на них будут! Даже ангар, где они хранятся, нам отдадут!

— Бои? В Архангельске? — на броневики, тем более поломанные, мне было как-то плевать, двадцати двух тысяч за вшивый цветок было более чем достаточно, а вот информация о боях была ошеломляющей, — Что там происходит?

— Охотники что-то с новым воеводой не поделили. Подробностей я не знаю, командир. Хотя, опять все из-за денег. Обычная ситуация, — пожала плечами девушка.

Как выяснилось, подробностей не знал никто. Слухи ходили самые противоречивые. Кто-то говорил про мятеж. Иные о попытке попрания охотничьих вольностей. Часть Охотников, еще как только пошли первые новости о боях, собрались и быстро уехали в сторону Архангельска. Все тут-же записали их в мятежники. Поэтому гарнизон крепости стал с подозрением посматривать вообще на всех Охотников, а те отвечали солдатам взаимностью. Атмосфера накалялась буквально на глазах.

Решив не ждать непонятно чего, я распорядился возвращаться в «Жемчужину» — дома и войну встречать лучше.

— Электрик, разговор есть, — ко мне подошел задумчивый Бронислав.

— Что-то срочное?

— Идея есть, — парень замялся.

— Выкладывай, — я вышел на улицу, и друг последовал за мной.

— Я тут про Архангельск подумал.

— Хочешь выступить на одной из сторон?

— Не-не, — открестился от предложения парень, — Я о другом. Судя по новостям, с обеих сторон погибло много боевых групп. И все они в основном по окраинам города. Понимаешь?

— Пока нет, — честно признался я.

— Там сейчас валяется много бесхозного оружия, — ну, конечно, этот маньяк прежде всего подумал об оружии!

Хотелось послать Бронислава, но я задумался. Кроме оружия там ведь и боеприпасы лежат. А они много денег стоят. И нам скоро их