Погоня за судьбой. Часть III - Dee Wild

Неужели всё всегда заканчивается именно так? Ну почему так?! Подлецы становятся богаче, честные люди гибнут, а самый родной человек втыкает нож в спину, а потом предлагает со всем этим смириться…

Донёсся звук открывшейся двери. Я лежала с сомкнутыми глазами, утопавшими в соли, и мне было уже плевать на всё. Пусть оно всё летит к чертям. Пусть горит огнём вся эта треклятая Вселенная со всеми её обитателями…

— Лиза? — тихо позвал голос Рамона.

— Что? — бесцветно просипела я.

— Я знаю, ты побывала на грани. Но, как бы там ни было… Марк с ног сбился, разыскивая тебя. И я уверен, ты сможешь его простить.

— Никогда…

— Они договорились о том, что ты покинешь эту планету, но у меня на этот счёт несколько иное мнение… Ты хочешь закончить дело? Своё собственное, личное дело, ради которого ты прилетела.

Дело? Да, точно, было какое-то дело… Что-то связанное с интернатом. Директор интерната Гилберто Травиани — вот моё дело. Его голова — главная цель всей моей короткой жизни.

— Хочу, — сказала я и открыла заплаканные глаза.

— Я тебя хорошо знаю, Фурия из Олиналы, — негромко сказал Рамон. — Я знаю — как только у тебя появятся хоть какие-то силы, ты тут же вскочишь и пойдёшь вперёд. Поэтому, чтобы идти было легче, тебе пригодится вот это… — Он выудил из кармана крошечную ампулу с мутной жидкостью.

— Что это?

— «Персистенс», боевой коктейль. После введения внутривенно превращает человека в точную и быструю машину смерти. Этой дозы тебе как раз хватит для того, чтобы завершить дело и освободить свою совесть.

— Ты предлагаешь мне наркотики, Рамон? — Я обессиленно покачала головой. — Мне уже хватит…

— Это намного лучше той гадости, которой ты накачивала себя последний месяц. — Он откинулся на скрипнувшем кресле и спрятал пузырёк в карман. — У тебя в эндоскелете есть небольшой секрет, о котором я умолчал. Вернее, когда мы тебя готовили, я о нём даже не знал…

— Вот как… И что же это?

— Маленький резервуар в голени для ввода жидкости в кровообращение. — Он поморщился и почесал затылок. — Два года назад, когда мы меняли твои старые протезы, инструкции у нас под рукой не оказалось… Я потом научу тебя им пользоваться.

— Рамон… — Я помолчала, глядя в стену перед собой. — Ты же знаешь — я не остановлюсь, пока не закончу с ними со всеми. Со всеми до единого, включая эту сволочь Майлза, и других…

— Нет, Совёнок, — отрезал Рамон. — Ты остановишься после того, как сделаешь своё дело. Своё, личное. Ты не сможешь установить вселенскую справедливость, потому что выше, над нами — только звёзды. В прямом и переносом смысле.

Звёзды… Но они ведь тоже взрываются…

— Неужели и председатель Конфедерации в этом замешан? — спросила я.

— Председатель — это меньшее из чудовищ, скрытых во тьме… Оставь это, Лиза. Ты до них никак не доберёшься. И мы — тоже, будь у нас самая лучшая в мире доказательная база. А у нас нет никакой.

— Я не хочу с этим мириться, Рамон. — Я прикрыла тяжёлые веки. — Не могу, просто не могу…

— Я знаю, Лиза, я всё понимаю. Где прошлое — там боль. Где будущее — там страх. Правда — она в настоящем.

С этими словами он поднялся и вышел из помещения, оставив меня в одиночестве…

Глава XII. Шторм

… Очнувшись в скомканной потной постели от рваного беспокойного сна, в котором меня нагоняли призраки прошлого, я быстро оделась и буквально выбежала в каюты, чтобы навестить заточённого в подвале Рамона. Я спустилась вниз, в столовую, чтобы прихватить с собой подобие еды, которым мы питались всё это время, и наткнулась на Софи, сидящую за столом с наушниками в ушах. Она задумчиво листала какой-то журнал, а рядом с ней лежал портативный музыкальный плеер. При моём появлении Софи вытащила «капли» из ушей.

— Привет, Лиз. Ты как? Удалось выспаться?

— Не знаю, — ответила я, вспоминая ночную прогулку по подвальным помещениям. — Здесь для меня остаётся всё меньше тайн, но вопросов становится только больше.

— Я… Не совсем понимаю, о чём ты, — пожала она плечами, и в глазах её появилось беспокойство.

— Ладно, не забивай голову, — махнула я рукой. — Я хочу сбегать вниз, к Рамону. Тебе Василий не попадался?

Она ткнула изящным пальцем в один из проходов:

— Ушёл туда, сказал что-то про утечку энергии в одной из батарей.

Взгляд мой упал на белый прямоугольник плеера на столе, и неожиданно мне пришла в голову мысль о том, как можно было скрасить одиночество Рамона.

— Ты можешь одолжить мне эту штуку? — с надеждой в голосе спросила я. — Есть один человек, которому здесь музыка нужнее, чем всем нам вместе взятым. Обещаю, верну плеер в целости и сохранности.

Немного помявшись, Софи нехотя протянула мне прямоугольную коробочку и пару беспроводных «капель».

— Только не потеряй, хорошо? Я эту коллекцию музыки очень долго собирала.

— Неужели резервных копий нет?

— Есть. На Земле.

— Отвечаю за него головой, — пообещала я и устремилась в сторону автомата с пищевой пастой.

Распихав по карманам несколько тюбиков, я выпорхнула из столовой и отправилась на поиски Василия. Долго бродить не пришлось — по громогласному мату, эхом расходившемуся вдоль коридора, я выследила его в электрощитовой среди гудящих механизмов. Василий, наполовину скрывшись в нише в стене, копался в каком-то оборудовании. Наружу торчали одни только ноги.

— Василий! — воскликнула я с порога. — Мне нужно вниз!

От неожиданности он дёрнулся, раздался гулкий удар о металл, и через мгновение безопасник выбрался из ниши, потирая ушибленную голову.

— Блин, ты чего орёшь?! — злобно проворчал он. — Не видишь, я занят?!

— Простите, но мне надо проведать Рамона.

— Опять? — удивился офицер. — Ты не зачастила к нему? И ладно бы только к нему, так ещё и лазишь куда не следует…

— В лабораторию больше ни ногой, — пообещала я.

— Очень на это рассчитываю.

Он встал, отряхнулся, косо взглянул на меня и заковылял в сторону спуска.

— Рамон вроде в порядке, я его утром проверял. Но сидеть будет там, где сидит, пока ситуация окончательно не прояснится…

Миновав несколько изгибов коридора, мы спустились по лестнице и добрались до знакомого холла. Уже отсюда мне было слышно, как в своей камере ревёт и рычит Джон. Животное беспокоилось, оно хотело выбраться наружу. Давящая атмосфера этого места почти сразу накрыла меня с головой. Подойдя к камере Рамона, Василий заглянул в смотровое окошко и сообщил:

— Рамон, ты там в норме?

— Так точно, — отозвался наставник. — Только попроси бесноватого замолчать, а то голова уже раскалывается…