Атака - Николай Алексеевич Башилов

Кавалерия стояла в центре лагеря и пока никакого участия в битве не принимала.

Мастера рукопашного боя гвардейского корпуса быстро восстановили положение. Уже целый вал мертвых и агонизирующих тел окружил лагерь по периметру, но цзуны все лезли и лезли, не считаясь ни с какими потерями. Костры начали гаснуть, и эффективность арбалетной стрельбы сошла почти на нет. Прорывы периметра стали все более частыми, и Ричард вновь и вновь слал подкрепления на опасные участки. Он также послал на периметр тех из кавалеристов, кто прошел обучение в корпусе пехоты, включая всех своих оперативников. Невиданная по накалу и ярости битва кипела под светом звезд, где противники с трудом угадывали силуэты своих врагов. Ричард даже стал опасаться, что ему придется задействовать для сдерживания врага спешенную кавалерию.

Но тут, наконец, забрезжил рассвет. Ричард Львиное Сердце ждал этого, и едва небо начало сереть и фигуры сражающихся стали различимы, приказал подать сигнал к построению. Свет позволил резко активизироваться арбалетчикам, и вскоре весь периметр лагеря очистился от живых цзунов. Прозвучал сигнал к атаке, и через быстро открытый проход неудержимо покатился стальной поток сначала тяжелой, а затем и легкой кавалерии. Тяжелая пехота осталась в лагере. Ожесточенное сражение продолжалось до обеда. Цзуны бились упорно, но таранные удары рыцарской конницы раз за разом сокрушали их строй, а действия легкой кавалерии всякий раз эффективно дополняли действия закованных в сталь всадников. К обеду, понеся огромные потери, цзуны сначала дрогнули, а затем побежали, оставив на поле боя около двухсот пятидесяти тысяч убитых.

Союзные войска тоже понесли серьезные потери. Сыграла свою роль ночная темнота. Почти полностью погибла та часть нерегулярной кавалерии бакстов и ольмедов, что находилась в момент нападения вблизи лагеря — более двадцати тысяч человек. Семь тысяч убитыми и ранеными потерял корпус тяжелой пехоты, две тысячи — гвардейский корпус Роэны, пятьсот человек — корпус тяжелой кавалерии и пять тысяч — корпус легкой кавалерии. Однако войска союзников не потеряли ни боевого духа, ни основной ударной мощи.

Ранеными оказались также Артур и Гавейн, причем последний довольно серьезно.

В этот день Ричард Львиное Сердце дал войскам передышку, а утром следующего дня колонны вновь двинулись вперед.

А еще через день, когда до границы Ургении оставалось лишь двое суток марша, к Страннику подлетел гонец с известием от передовых разъездов.

— Командующий! Цзуны прислали парламентеров! Что делать?

— Давайте их сюда.

Парламентеры появились через час.

— Мы говорим от имени Задир-хуна, сына и наместника Кублатай-хуна. Задир-хун предлагает вам богатый выкуп в обмен на отказ от дальнейшего похода. Очень богатый выкуп. Каждый из ваших воинов повезет домой столько золота, сколько сможет унести его конь.

— Передайте Задир-хуну, что мы будем вести переговоры только с ним лично и с советником Кублатай-хуна магом Синургом. Их безопасность гарантируем.

Задир-хун и маг Синург прибыли в походную ставку союзных войск на третий день после появления парламентеров.

Задир-хун был колоритной личностью: почти двухметрового роста богатырь с волевым лицом и тяжелым взглядом черных глаз. Маг Синург был мужчиной на вид примерно пятидесяти лет с седой головой и такого же цвета бородой. Из-под нависших бровей выглядывали пронзительные желтые глаза.

После вручения богатых даров первым заговорил Задир-хун.

— Чего хотят великий воин Львиное Сердце и его люди? Еще больше золота? Рабов? Женщин? Мы готовы обсуждать условия, но Львиное Сердце должен помнить: у нас еще достаточно воинов, чтобы сражаться с вами, и ваши требования должны быть разумными.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы уйти, не добившись главной цели: устранить раз и навсегда исходящую от вас угрозу. Поэтому наши требования следующие. Вы забираете двухмесячный запас продовольствия и откочевываете обратно на восток, откуда пришли. Все: оставшиеся воины, дети, женщины. Все остальное, кроме своих коней и продовольствия, вы оставляете на месте и ни в коем случае не уничтожаете. За этим будут следить наши представители. При выполнении этих условий мы гарантируем, что никого не тронем. В противном случае — продолжение войны. Что касается оставшихся у вас воинов, то и мы, и вы прекрасно знаем, что это, в основном, старики, больные и калеки. Если вы и их уложите в этих степях, вашим женщинам не от кого будет рожать в будущем, и ваше племя полностью исчезнет.

— Наши женщины тоже готовы взяться за оружие.

— Жаль, если они сделают это. Тогда их мужьям и сыновьям не к кому будет возвращаться.

— Каким мужьям и сыновьям?

— Более ста пятидесяти тысяч ваших воинов попали в плен во время генерального сражения. Это не старики и не калеки, а отборные молодые воины. Через пять лет они вернутся домой. Я дал им в этом слово.

— Почему я должен верить тебе?

— Ты можешь отправить с нами своих представителей, которые подтвердят это.

Внезапно Странник почувствовал, как кто-то пытается проникнуть в его мысли. Попытка была грубой и неуклюжей, но, тем не менее… Наткнувшись на блок, маг сначала недоуменно замер, впервые, очевидно, столкнувшись с подобным, а затем начал неуклюже «тыкаться», пытаясь преодолеть блок. Странник заметил, как зашевелился под своим капюшоном Синург.

— Нам нужно подумать и посоветоваться, — заявил Задир-хун.

— Вам и вашим людям будут предоставлены все условия для отдыха и размышлений. Трое суток вам хватит?

— Хватит.

— Тогда до встречи.

Войска вновь разбили лагерь и остановились на отдых.

Вечером в голове мага Синурга, отдыхавшего в одиночестве в своей палатке, вдруг ясно прозвучала фраза: «Не бойся. Я — Ричард Львиное Сердце. Я, как и ты, умею пользоваться силами, недоступными большинству людей. Я хотел бы побеседовать с тобой. Приходи ко мне. Тебя встретят у палатки и проводят».

Спустя десять минут маг Синург настороженно переступил порог палатки командующего. Тот был один.

— Садись. Я тоже обучался тайной науке чтения и передачи мыслей, и умею защищаться от таких попыток. Ты пытался проникнуть в мои мысли во время переговоров. Что ты хотел узнать? Спрашивай.

В