Вселённый - Джеймс Патрик Хоган

что вы называете наблюдаемой реальностью. Обработка модели и понимание того, что она означает, — это две разные вещи. Это первый раз, когда я действительно понял, что означает «снаружи».

Данчеккер выглядел озадаченным. «Вы хотите сказать, что эта... молодая леди видит вещи по-другому, ВИСАР?» — спросил он.

«Нет», — ответил VISAR. «Я вижу вещи по-другому!» У Ханта было странное чувство, что он почти мог ощутить, как машина дрожит от волнения. «На самом деле, это первый раз, когда я что-то вижу. Я Никси! Я внутри ее головы, смотрю наружу!»

Хант и Данчеккер обменялись непонимающими взглядами, в то время как Никси продолжал осматривать окрестности, а ВИЗАР с восторгом рассказывал об оптических волновых фронтах и гармониях градиентных полей.

Шилохин, сидевшая у подножия кресла, в отстраненной тишине уставилась на стену, затем, наконец, повернулась, чтобы посмотреть на двух земных ученых. «Я думаю, VISAR пытается сказать, что Никси каким-то образом может инвертировать нормальный процесс сопряжения», — медленно произнесла она. «Все, что передается в VISAR, сначала кодируется из реальных форм, понятных нам, в конструкции, которыми машина манипулирует внутренне. Даже при методе Туриена, обходящем сенсорные каналы, входные данные для машины все еще кодируются из представлений в тех же областях мозга, в которых эти каналы заканчиваются. Так что математические кодировки — это все, что когда-либо видел VISAR».

«Ты хочешь сказать, что он вообще никогда не видел «реальности»?» — пробормотал Хант.

«Ты думаешь, мы так делаем?» — ответил Шилохин.

Хант уставился на нее на мгновение, затем откинулся назад, вспоминая, что он сказал Джине о фотонах в тот день, когда она впервые появилась в его квартире: Вся реальность, которая была «там», состояла исключительно из фотонов, сталкивающихся с нервными окончаниями. Ничего больше не было. Все, что воспринималось за пределами этого, было творением нейронных процессов.

И если бы это было так, какую концептуальную реальность создал бы VISAR для себя внутри? Кто может сказать? Возможно, не было никакого способа когда-либо узнать.

«Но каким-то образом то, что делает Никси, является обратным», — продолжил Шилохин. «Ей удается обойти сенсорные каналы VISAR. Она напрямую взаимодействует с его внутренними представлениями данных. Результатом является то, что VISAR впервые способен усваивать человеческие перцептивные конструкции. Он впервые видит вселенную пространства, времени и движения, а не просто манипулирует символами. Это должно быть весьма интересным опытом».

«Очевидно», — сухо прокомментировал Хант.

Данчеккер все еще хмурился. «Но как?» — потребовал он. «Как такое возможно?»

«На данном этапе я не знаю», — признался Шилохин. «Все, что я могу сказать, это то, что на каком-то глубоком уровне разум Никси работает совершенно иначе, чем наш. И все же на более высоких уровнях, связанных с чувствами и ближе к сознанию, он должен быть практически таким же, как у любого другого человека — в противном случае VISAR не смог бы взаимодействовать с ними. У меня нет объяснения. Это почти как если бы это была смесь двух разумов, одного человеческого, а другого — я не знаю. В некотором смысле это как если бы она была сознательным продолжением самой машины... совершенно не похоже ни на что, с чем мы когда-либо сталкивались».

Данчеккер посмотрел на Ханта. «Однако она признает, что во всех остальных аспектах у нее нет никакой интуитивной склонности к тому, что мы считаем самыми элементарными научными принципами. Что вы об этом думаете?»

Хант беспомощно развел руками и покачал головой.

Данчеккер снова перевел взгляд на Никси, которая непринужденно разлеглась, подперев подбородок рукой и вытянув один палец вдоль лица, с интересом следя за разговором. «У тебя есть какая-то картина того, что происходит внутри VISAR?» — спросил он ее. «Можешь ли ты вообще описать это какими-либо терминами?»

«Не совсем», — ответил Никси, говоря через ZORAC. «Я просто знаю, что делать. Я не могу объяснить, как».

«Не больше, чем ребенок может объяснить физику плавания или езды на велосипеде», — сказала Хант. «Она просто чувствует это инстинктивно».

«Как давно у вас есть эта способность?» — спросил Данчеккер.

«У меня это всегда было», — ответил Никси.

Данчеккер посмотрел искоса. «Но это же неправильно, конечно. Разве это не то, что человек вашего типа приобретает внезапно, после резкой трансформации личности, о которой мы слышали?»

«Ты все еще не понимаешь», — сказал Никси. «У всех, откуда я родом, это есть. Они такими рождаются. Это у таких, как ты, этого нет».

«А я?» — вставил Хант.

«Да. И Шилохин. Все вы».

«Могут ли такие люди, как мы, приобрести его?» — спросил Шиохин.

«Да — преобразившись таким же образом. Будучи захваченным».

«Захвачен чем?»

«Аятоллы — такие, как я. Те, кого мы называем пробуждающими. Мы приносим с собой способность».

Данчеккер глубоко вздохнул и бросил на Ханта настороженный взгляд. «Вы говорите, что на самом деле перенимаете личность кого-то другого? Это то, что вы сделали?»

Никси кивнул. "Да, именно так. Мы не, как вы говорите, "одержимые". Мы на самом деле владельцы".

«Каким же был оригинальный Nixie?» — спросил Хант.

«Не знаю. Я никогда не была ею. По словам людей, она казалась возбужденной и не очень умной».

Трое ученых обменялись взглядами, которые, казалось, говорили одно и то же. Общей чертой аятолл, как предполагалось, были их замешательство и неуверенность; но Никси производила впечатление собранной, последовательной и полностью владеющей собой. Либо Хант действительно нашла исключение из тенденции, с силой стойкости и стойкостью, большей, чем у большинства, либо она зашла слишком далеко, чтобы сомневаться. Проблема была в том, чтобы сказать, что именно.

«Давайте вернемся к тому, что вы имеете в виду, когда говорите о таких людях, как мы», — предложил Данчеккер. «Что именно представляют собой такие люди, как „мы“?»

«Люди, которые отсюда», — ответил Никси.

«Ты имеешь в виду Евлен? Но я не с Евлена. Вик и я с Земли. Шиохин от Бога, я не знаю, Минервы, я полагаю».

«Нет, это не имеет значения. Я имел в виду из этого... мира, вселенной, как хотите это называйте».

Выражение лица Данчеккера стало напряженным. «Вы хотите сказать, что вы пришли из какого-то другого мира и переняли личность кого-то из этого мира?»

Никси энергично кивнул. «Да. Да, именно так, точно».

«Давайте будем реалистами», — сказал Данчеккер. «Эти разные миры на самом деле не существуют как физические сущности. Разве ваш способ говорить не является на самом деле символическим способом обозначения достижения того, что некоторые люди считают высшим состоянием сознания? Вы всегда были тем