Диверсанты - Алексей Дягилев

Серая тень промелькнула в траве и присела в полутора метрах от нас, приоткрыв зубастую пасть с высунутым языком.

— Нора, хозяин. — Погладила меня по плечу женщина.

Волчица с недоверием посмотрела на нас, переводя взгляд умных глаз с одного на другую. Протягиваю в её сторону руку, открытой ладонью вверх. Нора подошла и ткнулась мокрым носом в мою ладонь. Неожиданно рядом появился второй волк, оскалился и зарычал, вздыбив шерсть на загривке. Хозяйка не успела даже слова промолвить, как Нора кинулась на своего сородича, сбила с ног и начала трепать за шкирку, приводя в чувство. Причём Серый даже не сопротивлялся, а только повизгивал как кутёнок. Примерно через минуту оба подошли ближе, только Серый понуро опустил голову.

— Ну и кто здесь вожак? — спросил я у хуторянки.

— Странно, — удивилась Галина, — они же из одного помёта.

— Теперь понятно, кто в доме хозяйка. — Усмехнулся я. — Так какие команды они понимают? — Спрашиваю я у казачки.

— Да как обычно: «сидеть», «лежать», «рядом», «искать», «чужой», «взять»… — Перечислила она алгоритм управления четвероногими.

— Гаврила, бди тут, постарайся вычислить снайпера, если он есть. Свою основною задачу ты знаешь, прикрыть отход разведгруппы. Один-то без помощников справишься? — пошутил я в конце.

— Обижаешь, товарищ начальник. — Кинул ответку снайпер.

— Сотников, Селезнёва, за мной. Все остальные тоже. — Командую я, и мы возвращаемся в передовую траншею уже впятером, если считать волков.

— Как обстановка? — Спрашиваю я у своего заместителя.

— Без изменений. Луна только как фонарь светит, да фрицы иногда люстры подвешивают на парашютах. Видно всё как на ладони. — Отчитался сержант Васнецов.

— Значит ждём, пока не погаснет. Оставляй одного наблюдателя, остальной личный состав пускай отдыхает прямо в траншее. К двум тридцати полная боевая готовность. Начнём немного раньше, чем запланировали. — Отдаю я распоряжения Лёхе-танкисту и увожу свою команду с передовой. По-пути вводя в ступор караульщиков из роты Ситникова.

— Свободен, боец. Возвращайся на базу, там доложишь обо всём младшему лейтенанту Оболенскому и поступаешь в его распоряжение. — Проводив Сотникова с опорного пункта второй роты, отправляю я его в лес.

— Есть, возвращаться на базу! А вы что же, без меня воевать будете, товарищ сержант государственной безопасности? — С некоторой обидой в голосе спрашивает он.

— Успеешь ещё навоеваться, Артём. Возможно даже сегодня. — Обнадёжил я Сотика.

Боец убежал, а мы выбрали место и занялись с оставшимися другими делами. Галина подсказывала, а я налаживал взаимодействие с четвероногими. Серый ушёл в отказ и не слушался. А вот Нора выполняла мои команды без возражений. Хотя по команде «искать», волки принимались вынюхивать следы на земле уже вместе.

Всё бы ничего, вот только команды мне приходилось отдавать громким и строгим голосом, зато свою хозяйку четвероногие слушались и понимали с полуслова и с одного жеста. Да и она их тоже.

— Ну, шо задумался, командир? Хочешь, не хочешь, а придётся тебе меня с собой за реку взять. — Прочитала мои мысли казачка. — Ты, не бойся, обузой не буду. А без моих зверушек вам точно не обойтись, чужих они за версту чуют. А всех своих в отряде знают уже давно, так что проблем не будет.

— Да уж, придётся. А на минах твои зверушки не подорвутся? — Задал я главный вопрос.

— У вас проволочки по всему лесу натянуты, и таблички стоят. Хоть одну мои серые зацепили? Или думаешь, они читать умеют? Железо они тоже чуют, а к запаху взрывчатки я их приучила, объяснила, что это опасно. Лешак вас знает, чем вы в моём лесу занимаетесь. Так что подстраховалась. — Ответила на мой вопрос лесничиха.

— А как, ты, вообще смогла этих волков приручить? — поинтересовался я.

— Да то не я. Муж мой, а сначала его отец этим баловались. Скрестили волка с собакой, и улучшали породу. Так что гоняли наши серые браконьеров и скотокрадов по всей губернии. С лесами-то у нас не особо, сам видишь, зато стада большие, а желающих поживиться всегда хватало и при любой власти. — Коротко пояснила казачка.

— Понятно. Знаешь, на что идём? — Смотрю я ей прямо в глаза.

— Знаю. На Святое дело. Не гоже добрым казакам в петле на съедение воронью болтаться. Тела треба земле предать. — Не отводит своего взгляда она.

— Интересно. А кто-нибудь в отряде про это не знает? — Рассуждаю я вслух.

— Не знаю. — Пожала плечами Галина. — Я вот сама догадалась. Заметила, в какую сторону разведчики чаще всего на днях уходили.

— Плавать-то хоть умеешь? — Спросил я на всякий случай.

— Смеёшься? Я ж с Дону. Так что с измальства на реке. Да и хламиду вашу я на голое тело надела, так что не бойся, не утону. — Улыбнулась казачка, расстегнув две верхних пуговицы на куртке маскировочного костюма.

— Застегнись, не на пляже. — Посоветовал я.

— Ой. Забылась совсем… — Притворно засмущалась она, приводя форму в порядок.

— Значит быть по сему. С нами пойдёшь. — Подвёл я итоги нашего приватного разговора…

Время «Ч», из траншеи наша группа переползает в кустарник, и по крутому склону перебирается к самому урезу воды. Прячемся в ивняке и ждём ещё четверть часа, пока луна не опустится к самому горизонту. Два серых разведчика уплыли на другой берег, если обнаружат засаду, предупредят. В передовой траншее остался только Сашко с ракетницей, его задача наблюдать и подать сигнал «полдер», если что-то пойдёт не так. С ним Галина и поменялась оружием, оставив свою винтовку и взяв автомат. Гаврила зря времени не терял, научив её обращаться с трофейным вооружением.

Вхожу в воду с передовой группой, на всех «водоплавающих» надеты только маскировочные костюмы и ботинки вместо сапог, чтобы не потерять. А лёгкая ткань просохнет быстрее, чем хэбэшка. Плыву, держась за камеру от немецкого грузовика, остальные бойцы также толкают перед собой подручные средства, в которых сложено основное вооружение и боеприпасы.

Всё, мы на правом берегу. Вроде тихо. Разбираем оружие и пробираемся к западной кромке кустарника, широкой полосой разросшегося в этом месте. Осматриваемся с опушки, по очереди отжимаем и перематываем портянки. А минут через десять подтягивается и вторая подгруппа. Луна почти спряталась, и стало гораздо темнее. Силуэт дерева теперь видно только при свете ракет, но