Отцовские долги - Наиль Эдуардович Выборнов

ничего не поделаешь, рукавиц никто из нас с собой не взял, как-то не догадались. Я прислонил копье к стене, наклонился, взялся за бока твари и тут же отдернул руки. Кожа костеглота была очень сухой и горячей, гораздо горячее, чем, скажем, у человека. Да у людей тоже такое бывает, когда они болеют, мать учила меня мерить температуру, как она ее называла, прикладывая ладонь ко лбу человека. Она меня специально к больными водила, чтобы я знал, при какой болезни насколько горячий будет человек.

Плюнув на все, я схватил тварь за плечи и потащил ее в сторону, туда же, куда отволок свою боярин Лука. Вернулся, подобрал копье.

– Твою мать! – крикнул один из моих воинов, отшатнулся назад, выхватил меч, перехватил обеими руками и воткнул его в грудь твари, у которой дергалась нога. – Она живая! Дергается!

– Не ори! – резко прервал его боярин Лука. – То что нога дергается, не значит, что тварь живая. Такое и у людей бывает, неужели не видел ни разу?

– Не видел, – покачал головой тот, уперся ногой в тело твари и выдернул меч

Дергаться от этого, она, кстати говоря, не перестала, но было же сразу понятно, что это не целенаправленная деятельность, а просто мышцы сами собой сокращаются. Даже я это уже видел у людей, когда добивал дружинников боярина Сергея на Орловском тракте. Напугался, конечно, но Петр мне объяснил, что ничего страшного в этом нет. Просто предсмертные судороги.

Скоро вернулись боярич Никита и Михал вместе с Женькой. Тот подобрал щит, который так и лежал на земляном полу, парни раздали принесенные факелы, запалили их от тех, что висели в крюках, прибитых к стенам и мы снова организовали строй.

В следующем срубе тварей не было, и мы прошли его довольно бодрым маршем. А вот в четвертом костеглотов оказалось очень много, но они были гораздо мельче, чем те, что мы встретили раньше. Не настолько, чтобы их можно было принять за молодняк, но похоже, что это были самки. Однако рассматривать их половые признаки было не к месту, и не ко времени, и мы снова пустили в ход рогатины и мечи.

Тварей было семеро, они разошлись широким кольцом, пытаясь охватить наш строй, похоже, что понимали, что переть на щиты, за которыми даже не видно несущих их воинов, нет смысла. Мы тоже разошлись и встретили их рогатинами. Три из семи костеглотов легли быстро, остальных нам удалось отбросить, после чего воины мои прижали их к стене, а копейшики прикончили несколькими точными ударами рогатин.

В этот раз мне даже не пришлось бить их самому, воины боярина Луки справились быстро и четко. Нет, как ни крути, умеючи, можно и таких тварей, как эти костеглоты бить. Я даже удивился, как раньше не собрались да не вырезали их, если уж эти твари так сильно мешали наемникам, что несли службу на заставе. Хотя, как раз понятно было, не хотели жизнями своими рисковать. Их устраивало, что места вокруг тихие, а тихие они были как раз из-за того, что костеглоты бродили по округе и жрали тех, у кого не было достаточно надежного укрытия.

– Смотри-ка, бабы ихние, – проговорил Павел, высветив фонарем труп одного из костеглотов, когда мы закончили с тварями в этой части кургана и собрались двигаться дальше. – У них тут между ног все совсем, как у людей.

Подтвердил мою догадку. Ну ничего, значит, самое сложное позади, и нам осталось разобраться с молодняком. Но этих-то мы можем и просто ногами передавить, уверен, ничего трудного в этом не будет.

Хотя, если бы не ловушки братьев-лесовиков и боярина Яна, то так легко мы точно не справились бы. Задавили бы они нас массой попросту, и никакие щиты с копьями не помогли бы. А так мы почти с десяток тварей выбили, даже в их логово не сунувшись. Не знаю, конечно, как часто самки их рожают, но молодняку ведь время нужно чтобы дорасти, окрепнуть, силы набраться, а мы этого времени им не дали.

– Да они вообще на людей похожи, – ответил из темноты боярин Лука. – По крайней мере, убивать их ничуть не сложнее. А сейчас они слепые как будто.

– Слепые они потому что факелы ярко горят, – возразил ему я. – Если бы не мы к ним в логово пришли, а они нас на марше застали бы, например, то вырезали бы. Темнота – их лучший друг, свет им враждебен, вот они и не лезут наружу днем.

– Это потому что ты спланировал все хорошо, – ответил еще кто-то, по голосу я не разобрал, кто именно. – Голова ты, княжич, ничего не скажешь.

– Хватит болтать, дальше пошли, – решил я, что пора заканчивать разговор. – Наружу хочется, на воздух. А пока с тварями не закончим, света белого нам не увидеть.

И мы, снова собравшись в строй двинулись дальше. Однако бить оказалось почти никого, в следующем срубе оказалось только две твари, но они на нас не лезли, а наоборот, медленно отползли назад, в последний, шестой сруб. И когда мы вошли в него, и толком осветили его факелами, то поняли в чем дело.

Здесь, в шестом срубе, и находилась основная часть логовища костеглотов. Здесь находился их молодняк: уродливые мелкие и по-детски нескладные твареныши, которые зарывались в кучу прелой листвы, которую, похоже, твари натаскали сюда специально из близлежащей рощи.

Помимо молодняка в последнем срубе было еще четыре твари, но двигались они медленно. Похоже, что это были старые твари. Честно говоря. я думал, что своих стариков костеглоты сжирают, но нет, похоже, что это все-таки было не так.

Щитоносцы остановились, пропустили вперед людей боярина Луки, вооруженных копьями, и те в несколько ударов покончили со старыми тварями, которые оказались неспособны не то, что нападать, а даже защищаться. Двигались они гораздо медленнее, чем взрослые костеглоты, так что даже уклониться от копейного удара не смогли. Детеныши же на нас не лезли, и только глубже зарывались в листву. Да, лезть в нее было противно, но оставить их в живых мы не могли. Мало ли, вдруг кто-то из них окажется способен охотиться, вдруг они смогут выжить и вырасти без старших, а потом снова начнут тиранить всю округу.

С тварями нужно было разобраться окончательно и бесповоротно, закрыть этот вопрос навсегда.

– Делай как я! – приказал я и подошел к куче листвы, и принялся ворошить ее рогатиной.

Наткнулся на что-то твердое, тут же резко размахнулся и всадил копье в свою находку. Поднатужился, выдернул оружие вместе с насаженным