Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV - Ваня Мордорский

Вдох-выдох…вдох-выдох…

Ну и как мне не просто смотреть?

Я почувствовал, как камень острова врезается в мой зад. Опять. Как будто там специально вылезла парочка острых камешков или неровностей.

Откуда-то взялся комар и нагло сел на мою руку.

Муха поползла по лбу.

Ничего-ничего…просто парочка насекомых. Никого из них я не стал сгонять. Не сомневаюсь, что это работа Черепахи.

Я следил взглядом за золотой рыбкой, начал считать ее чешуйки, потом переключился на другую.

Через время это стало скучно и я начал разглядывать белый лотос, его лепестки и странную пыльцу, которую он выбрасывал в воздух. И при всем этом, внутри зарождалось странное чувство, что я теряю время, что ничего не делаю, хотя мог бы, что просто трачу впустую драгоценные мгновения, отмеренные мне в этом мире. Странно, раньше подобных мыслей не было.

Стало тяжело сидеть на одном месте, будто что-то так и подмывало меня вскочить и начать двигаться.

Я удержал себя от этого, и продолжил смотреть.

Стало полегче. Ощущение «потерянного времени» отступило.

Раньше, когда я сидел на одном месте, то обычно медитировал, поглощал Ци, накапливал ее, и, тем самым, приближал себя к новой, пусть и маленькой ступени. Тут же этого было делать нельзя.

Наверное, еще час я смотрел на воду. Именно на воду, а не на то, что в ней, и всё равно ощущение какой-то «глупости» происходящего не покидало меня. Я остро ощущал, что сижу и ничего не делаю: не медитирую, не наблюдаю потоки Ци, не восстанавливаю Ци, не очищаю Меридианы, а просто сижу. Как идиот.

Я громко вздохнул. Сидеть больше не было сил.

— Ненадолго же тебя хватило, — раздался вдруг голос справа.

Я дернулся. Да, я вообще почему-то забыл о существовании Бай-Гу. Она сидела так неподвижно, что я ее просто перестал ощущать.

По моим ощущениям прошло часа три, и это были самые медленные три часа в моей жизни.

— Внутри тебя слишком много беспокойства.

Теперь, когда я наконец-то свободно зашевелился, встал, насколько же легче мне стало. Я задышал как свободный человек.

Удивительно, но только просидев так долго в относительной неподвижности, я начал ощущать то самое беспокойство как в сознании, так и в теле. Теперь я понял, о чем говорит Черепаха.

— Почувствовал? — ехидно спросила Бай-Гу.

— Как будто немножко понял. — ответил я, а потом вдруг заговорил Ли Бо.

— Я уважаю твою древность, Черепаха, однако сидеть на месте, глядя на рыбок — это красиво, но как это поможет ему в мире, где всё решает сила? И любой прихлопнет его одной левой?

Черепаха покачала головой, не соглашаясь.

— Я и не ожидала, что ты поймешь, но некоторые вещи ведут к силе опосредованно, а не прямой дорогой. Ему, Вану — это нужно. А тебе, к примеру, нет. У вас разные пути. Но это не значит, что по итогу сильнее будет тот, кто берет силой, а не отдает.

— Ну-ну… — хмыкнул Бессмертный.

— Я видела тысячи культиваторов. Молодых, голодных до силы, — продолжила черепаха, — Они сжигали своё время, проглатывая пилюли, ломая врагов, подчиняя духов. Но они не знали, кто они. Не чувствовали мир. Их печальный конец был предопределен их путем.

Черепаха просто взлетела.

— А ты, Ван, боишься, что другие станут сильнее, пока ты… сидишь. Но послушай, юноша. В этом мире те, кто гонятся за Ци, часто теряют себя. А те, кто находят себя — уже не боятся ничего. Ты близко к тому, чтобы найти себя. А нашедшего себя сила найдет сама.

Ли Бо что-то мысленно фыркнул, опять не соглашаясь. Если он вначале вел себя с опаской, то теперь вернулся в свое обычное состояние.

— Без внутренней тишины все твои тренировки будут как пыль на ветру, — сказала Черепаха и медленно-медленно полетела над озером, — Ты не есть твоя сила. Не есть твои артефакты, титулы, учителя. Ты — это то, что останется, если всё это у тебя отнять.

Я взглянул в отражение в воде и увидел свое лицо.

А ведь действительно, моя сила ничтожно мала. Без четок, без одежды Святого, без техник, без помощи лис и Ли Бо, без карпа — кто останется? Останется просто слабый Праведник, который только-только нащупал Путь.

И как это было с белкой, я чувствовал что права Черепаха, а не Ли Бо, который словно просто из вредности отрицал ее советы и методы обучения.

— Скажи Бессмертный, — вдруг подлетела к кувшину черепаха, — ты когда-нибудь был в Пустоте, видел ли ее порождения — Пустотников?

Ли Бо не ответил.

— Конечно нет, поэтому ты не знаешь, что оказавшись в Пустоте, ты оказываешься один. Без всего. Без умений. Без Ци. Без техник. Без артефактов. Ты стоишь перед силой, которая готова поглотить тебя, и противиться этому может только твоя Воля и Душа. Больше ничего. Именно поэтому такие как ты, достигшие Бессмертия окольными путями и хитростями, и боятся того, что вне нашего мира. Вам страшно, что вас сожрут, что от вас ничего не останется.

Черепаха взмахнула рукой и прямо возле нас открылась воронка. Черная. Засасывающая реальность, как черная дыра. Меняющая вокруг себя законы.

— Хочешь, я погружу тебя туда, и посмотрим, что от тебя останется? А?

Бессмертный молчал.

— Вот видишь — это всего-лишь мое воспоминание о Пустоте, о моих встречах с Пустотниками, а тебе уже страшно, весь покрылся трещинками страха, и еще называешь себя Бессмертным.

Черепаха хохотнула и по взмаху ее лапы воронка исчезла. И сразу на озере воцарилось спокойствие.

— Ван, взгляни, у него там не добавилось трещин?

— Очень смешно, старая черепаха, — буркнул Ли Бо, и улетел от нас на десяток шагов.

Черепаха приземлилась возле меня.

— Но ты, Ван, — сказала Бай-Гу, — Ты должен после моих уроков, справиться с Пустотником…

— С…настоящим? — внезапно пересохло у меня в горле. Это была какая-то подсознательная реакция тела. Неконтролируемая.

— Ван! — посмотрела на меня Черепаха, и я на мгновение утонул в ее космических глазах, — Тебе хоть бы от воспоминания о нем не помереть. Тоже мне, «настоящим»…

И хмыкнула.

А мне стало чуть легче. Не настоящим — и уже хорошо.

Я взглянул на лис, которые уже явно заскучали на берегу, и на выглядывающего из воды карпа, который, как бы спрашивал: «а можно