Первый шаг Некроманта. Том 6 - Илья Рэд

схватки, свист магии света ни с чем не перепутаешь. Артём отлично ей владеет и сейчас надрёт чью-то теневую задницу. Улыбка расползлась по лицу Рустама, ноги и руки уже похолодели. Над ним образовался голубоватый купол барьера, который настырно пытались пробить снаружи, причём сразу со всех сторон! Защита трещала по швам.

— Живой? — раздался знакомый голос и сверху на него посмотрел Ваня Ломоносов.

Глава 25

Ментальности

— Вижу. Можешь пока моргнуть, — заметил клирик и получил подтверждение, что мечник ещё соображает. — Всë плохо, Рустам. Если что это сейчас я, но скоро уйду. Тело совсем не слушается. В общем, такое дело — я втянул своего спутника в неприятности, — Ваня показал пальцем себе на висок, — и теперь ему некуда деваться, — слабый смешок мага света вызвал понимающую улыбку у Каримова.

Было видно, что Ломоносов нервничает и еле справляется с многочисленными ударами Кел’Зорана, держать барьер под напором полубога — что-то из разряда невозможного. Справившись с приступом кровавого кашля, Ваня вновь обратился к умирающему.

— Он не вылечит тебя, Рустам, эта тварь ненавидит Артёма всей душой. Уж кому как не мне об этом знать. Такие дела, дружище, — вытирая рот рукавом, мрачно подвёл он итог. — Ты спросишь, зачем я дурак полез, если так и так не спасу тебя? Ещё не всё кончено, слышишь? — он нагнулся и обхватил пятернёй голову умирающего. — Хочешь отомстить этому ублюдку даже после смерти?

Вспыхнувшие яростью глаза Беса стали лучшим ответом.

— Тогда повторяй за мной, как хочешь, но повторяй, — ободряюще зашептал Ваня и вместе с бухарцем слово в слово произнёс клятву верности Барятинскому как Повелителю смерти.

Это было сложно, это было чудовищно больно, но Бес справился, даже сейчас в нём чувствовалась неиссякаемая воля.

— … Anima pactum, — закрепил он последние слова каплей маны, растворившейся в воздухе, и испустил дух.

— … Anima pactum, — так же поклялся Ломоносов и получил целую серию отборных ругательств от Клирикроса.

Их сознания в последнее время так тесно переплелись, что Ваня получил доступ к некоторым вещам, о которых ему не следовало знать. Бог света особо не беспокоился об этом, потому что Ломоносов для него всего лишь тело и он планировал избавиться от него в случае неудачи, либо полностью поработить при помощи артефактного цветка.

Так называемый «Пакт души» — это договор с конкретным Девятым, добровольное вверение чужому человеку самого сокровенного. Он даровал абсолютную власть. Как только Бес умер, на его лбу отпечатался рисунок капли.

Ваня уступил своё место Клирикросу и тот усилил барьер божественной магией. Барятинский вот-вот должен был добраться до них, мощные завихрения его мана-ауры двигались с поражающей скоростью.

Несмотря на ненависть к Кел’Зорану и ко всей остальной шайке детей Обскуриана, бог света понимал, что его нынешних сил не хватит на полноценную схватку. Тело-донор не выдержит и придётся опять сотни лет ждать рождения нового избранного с манаболезнью. Но что ещë хуже, Кел’Зоран в состоянии уничтожить и его божественную сущность! Это не входило в планы Клирикроса, потому он всеми силами держал защиту.

«Дрянной мальчишка, ты втянул меня в этот фарс так невовремя! Погоди как всë закончится ты у меня будешь сидеть на задворках сознания, забудешь как тебя звали, я опущу тебя до уровня животного!»

Однако Ваня всë ещë сохранял возможность видеть и осознавать происходящее. Пока Клирикрос ослабевал в драке с могучим врагом, надежда продолжала тлеть в сердце измученного человека.

— Выходи, — теневой монстр поманил мага пальчиком, неожиданно поняв, какую удачу поймал за хвост. Ведь если сейчас убить бога света, то теневые печати камелии разрушаться: отец и все остальные тут же освободятся!

Это подстегнуло гомункула действовать активней, но спустя десять минут тщетных попыток, он почувствовал расползающуюся ауру Девятого. Барятинский верхом на теневой змее разорвал пространство прямиком из глубин Потустороннего и мягко приземлился на снег.

* * *

Я был взбешён. Жизнь покинула тело моего друга. Вместо Беса лежал бездыханный труп. Я чувствовал это своей способностью распознавать живое и неживое. Сейчас его тело покоилось под барьером Клирикроса, истратившего почти все накопленные силы. Мне это сразу показалось странным — после нашего последнего расставания тот чувствовал себя на коне.

— Убить, — приказал я своей девочке и змея ринулась в атаку на гомункула, заставив того прекратить атаки на барьер.

Мой путь в сотни километров прервался внезапным появлением Егорки и теперь насыщенная маной камелия лежала у меня во внутреннем кармане возле сердца. Я не жалел сил, чтобы облегчить жизнь Софи в этой ментальной тюрьме. По другому и не назовёшь.

Выпростав руку вперёд, я ударил по поляне чистейшим огнём который только существовал. С неба посыпались раскалённые лучи, уничтожая всё живое. Они врезались в землю и плавили её на пару метров вглубь, превращая территорию в сито. Эта магия по своей силе напоминала старого Аластора из прошлого мира. Абсолютная власть над стихией.

Гомункул попытался спрятаться в потустороннем мире, но и там я выжег всё дотла этаж за этажом до такой степени, что негде было ступить. Тотальное уничтожение жизни. Но что-то позволило врагу выжить. Точнее с него испарилась вся теневая грязь, оголив тело, и я увидел знакомую печать.

«Да ты сын Обскуриана!»

Не прекращая своего напора, я потянулся к теневому атланту. Обычная магия не наносила здесь вреда. Значит, разберусь с ним как и с остальной семейкой — ручками. Только не своими. Была идея получше. Есть тот, кто гораздо искусней меня владеет оружием ближнего боя.

Выйдя обратно в настоящий мир, я отогнал в сторону пелену поднявшегося дыма и прошёл внутрь барьера, где лежало тело Беса.

— Ты ему подсказал? — обратился я к Клирикросу и тот кивнул.

— Я пытался его спасти, но не получилось, — сидя на земле, бог устало вытирал нос от крови.

— Пытался значит, — кивнул я сам себе и присел возле погибшего друга, — посмотрим…

«Anima pactum» надо было только подтвердить, что я и сделал, коснувшись его руки, и следом влил в тело Рустама поток освежающей маны. Мышцы из деревянных снова стали подвижными и упругими, но грудь не колыхалась.

Это был зомби, мой личный раб. Бес встал с прилипшими к штанам кусками земли и снегом на волосах. Раны на животе зажили, но порванная одежда и засохшая кровь никуда не исчезли.

— Я слушаю, — коротко произнёс он, смотря