Первый шаг Некроманта. Том 6 - Илья Рэд

Обычные зомби не разговаривали и уж тем более не проявляли эмоций, но этот… Я встал поближе, чтобы разглядеть хоть что-то во взоре старого доброго мечника и таки увидел искорку ярости. Как только я вложил в его руку атлант и пояснил, что нужно делать, изнутри будто всё возликовало. Похоже, он очень жаждал поквитаться со своим убийцей.

— Порви его, — приказал я перед тем, как помог своему спутнику войти в тень.

Почувствовал свободу, Рустам сорвался вперёд. На ходу я обволок его тело той же теневой плёнкой, что носил гомункул. Идея показалась мне великолепной и вот почему. Как только мечник приблизился к противнику, тот перепрыгнул на этаж ниже. Я, как обладатель стопроцентилевой стихии тени, с точностью знал, где именно находится цель и потому переместил Беса дистанционно.

Техника «Теневого костюма» оказалась рабочей и теперь враг не отвертится простым бегством. Зомби не нужно дышать, он вынослив, а ещё из-за «Пакта души» он сохранил все свои способности. Это был мёртвый маг, а не просто кусок мяса. Моя задача — всего лишь направлять его.

Бес наносил удары не соотносясь с анатомией своего тела. В левой руке у него был атлант, а в правой килидж. Он ломал сам себе суставы, выворачивая движения в самых неожиданных направлениях. Я же как кукловод с помощью маны всё это латал. Мы теснили гада. Попадания атланта отзывались вскриками боли, но противник продолжал драку.

В какой-то момент я посчитал, что с него достаточно и сбил с ног каменной глыбой. Драка вдруг остановилась и Бес, который должен был добить цель, застыл на месте. Посмотрев на меня, он отрицательно качнул головой и позволил сыну Обскуриана встать.

Кивнув другу, я перестал вмешиваться в ход сражения. По моим наблюдения куски тела, отрубленные атлантом не заживали. Рустам это тоже заметил и первой в сторону полетела правая рука врага.

Тот превращался в неуловимую плоскость, даже разделял себя пополам, но бухарца это не остановило — он кромсал и кромсал тварь, загнанную в угол, даже безо всякого теневого скольжения. Родной ветряной скорости и усилившихся мышц вполне хватало.

В этом сражении он показал всего себя. Внутри меня проснулась одновременно гордость и тихая грусть за столь красивое зрелище. Бес оправдал своё прозвище, вернувшись из преисподней, чтобы убить врага. В конце он лишил его рук и ног и подтащил ко мне ослабшее тело полубога за волосы.

— Спасибо, Рустам, — поблагодарил я товарища и забрал обратно атлант.

Право последнего удара всё же принадлежит мне.

— Погоди, ты не сделаешь этого! — завопил гомункул.

— О, ещё как сделаю, — ответил я ему, поудобней обхватывая рукоятку.

— Тебе это зачтётся! Пощади меня и мой отец никогда этого не забудет. Ты умрёшь быстро и без мучений.

— Как заманчиво, но твой папашка ещё не скоро выберется из той задницы, куда его затолкал вот он, — я кивнул вбок на сидевшего неподалёку Клирикроса, тот внимательно слушал наш диалог.

— Ошибаешься, — облизнул губы поверженный полубог. — Он уже здесь! Он возродился.

— Что ты сказал? — тело Ломоносова сразу же встало.

— Что слышал, женоубийца, — гомункул смачно плюнул в сторону Клирикроса. — Предатель, тварь, крыса, ненавижу!

— Где сейчас Обскуриан? — спросил я его, начиная догадываться, что тот самый анонимный Повелитель и был богом смерти.

— Он блефует, — сморщился Ломоносов, явно подумав о том же, что и я. — Я бы узнал о возрождении, это был другой Девятый. Убей его и дело с концом. Он лишь тратит наше время.

— Боишься, что это правда? Правильно бойся-бойся, — засмеялся гомункул. — Я скажу только тебе, парень. Пусть солнцезадый отойдёт подальше, я ему не доверяю.

— Артём, ты что пощадишь эту лживую тварь? Он всё что угодно наплетëт, лишь бы не сдохнуть!

— Отойди, пожалуйста, — велел я Ломоносову и встал между ним и Кел’Зораном, восьмым сыном Обскуриана.

— Не делай этого, — глаза Клирикроса светились привычным светло-синим светом, бог хотел как можно быстрее отправить на тот свет своего кровного врага, но на этот счёт у меня были другие планы.

Я уже не был тем старым Артёмом Барятинским, вынужденным считаться со всеми этими мировыми сущностями и как-то юлить. Сила Повелителя смерти вовсю бурлила во мне и жаждала выхода, к тому же сто процентилей огня и тени делали из меня сильнейшего мага человечества. Возможно и мой визави это почувствовал, потому отступил.

Наша беседа с Кел’Зораном продлилась недолго. Я экранировал нас антизвуковым куполом и узнал всё, а после довершил начатое Бесом.

Ноздри бога света раздулись, когда он увидел мой карающий удар атлантом, даже вена на виске набухла — настолько он жаждал этой казни. Рустам же наоборот, остался безразличен к судьбе противника, свою битву он уже выиграл.

— Что он тебе сказал? — спросил Ломоносов, после того, как я спрятал атлант в ножны и обдумывал услышанное.

Я поманил бога поближе движением ладони и, когда тот подошёл, протянул еë для рукопожатия.

— В честь чего? — подозрительно смутился тот.

— За то, что присмотрел за моим другом, я это ценю. Думаю нам стоит забыть старые обиды и вернуться через портал в Воркуту. Так что, мир?

— Где сейчас Обскуриан?

— Сначала мир, потом дела, — напомнил я ему и указал глазами на протянутую руку.

Любопытство победило и бог пожал её.

— Ну вот видишь, я не кусаюсь, — улыбнулся я и разжал ладонь. — Он в теле Распутина. Сейчас, скорее всего, уже в Воркуте, хочет сорвать «Северную» кампанию. Так что нужно побыстрей остановить его. Подробностей этот урод не знал, но нужно предупредить Его Величество. Ты в деле?

Немного расслабившийся Клирикрос кивнул и тогда я подал сигнал своей свите. Рената и воительницы как раз были рядом в лесу. Пичугу с Егоркой я отправил в родовое гнездо в Громовец, незачем им во всё это впутываться, а Бес, подпитываемый моей маной, поехал за нами. Не хотел я с ним расставаться.

Мы арендовали дом на хуторе подо Ржевом и бог света взялся выкладывать рунический телепортационный круг из священных камней, добытых мной из глубин Потустороннего.

Весь процесс занял около двух часов, потому что радиус был намного больше предыдущего. Помимо Артиста, Кудяблика и Беса, я посчитал нужным взять с собой Жмудскую и остальных девочек. Незачем им оставаться в Польше — пускай помогают на «Северной». Вскоре