Громче меча 3 - RedDetonator

— Это ни на что не влияет, — не согласился я с ней. — Я всегда подхожу к битвам с холодной головой. А что я говорю до них и после них — это просто трёп.

— Надеюсь на это, — кивнула Сара. — Наши враги сильны, а ты лишь на «Опаловых вратах» — ты не бессмертный.

Да, враг силён — у него власть, ресурсы и армии всех провинций. Если мы будем раскрыты слишком рано, нам придётся воевать против всего мира. Лучше не палиться раньше времени. Возможно, не стоит мешать Аневалю делать то, что он делает, ведь он замыслил госпереворот, а это всегда ослабляет режим — что в случае успеха, что в случае провала…

«Ничё-ничё, блядь…» — подумал я. — «Всех победим, всех убьём, всех, кого надо, отхуярим — всё будет, как мы любим».

*898-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, квартал Байшань, зал заседаний квартального совета*

— Почему вы, вашу мать, такие необучаемые, а⁈ — прокричал я.

Стою за кафедрой для выступлений и смотрю на членов совета пристальным и тяжёлым взглядом.

Ещё один долбоёб не выдержал и взял деньги из рук моего человека. Он подумал, что раз девять лянов за какую-то сущую хуйню, то ничего страшного не случится — никто и не заметит…

Но замечено было, поэтому бедный ублюдок У Вэйчжи отправился по этапу, на рудники. Но не ртутные, а медные. Всё-таки, сумма относительно небольшая, но даже за такую взятку положено наказание — через пять лет вернётся, если не сдохнет от истощения.

Вообще, я поизучал актуальные кодексы десятков предыдущих императоров и понял, что схема борьбы с коррупцией тут прямо отличная, за каждое действие предусмотрено строго выверенное наказание, но только она не работает нихуя.

Да, законы суровые, но это грамотно сбалансировано тем, что на хую их все вертели…

А у меня попробуй поверти — быстро станешь короче на один хуй.

Вот и Вэйчжи не миновала участь сия — ему, по закону, было предложено либо пройти кастрацию и стать евнухом, либо отправиться во глубину шаншуйских руд. Он выбрал второе, и мы ещё долго его не увидим.

— Так! — хлопнул я по кафедре ладонью. — С этого дня ввожу режим чрезвычайной ситуации!

— На каком основании⁈ — возмутился Кан Чуаньфан, член совета от 9-й общины квартала.

— На таком, что у нас нашествие крыс! — ответил я. — Амбары в квартале стремительно пустеют и нужно срочно вводить вооружённый контроль за распределением запасов!

Нет никакого нашествия крыс. Точнее, есть, но в этом нет ничего необычного — в амбарах они водятся всегда, поэтому на них ежегодно списывают потерю до половины всех запасов риса и зерна. Это очередной способ распила, но уже на продовольственных резервах. Основную опасность рису и зерну представляют не четырёхлапые крысы, а двуногие…

Впрочем, при мне такого больше нет, продовольствие под строгим и пристальным учётом, поэтому ничто не пропадает бесследно, кроме процента, который реально сжирают крысы.

Служба дератизации работает на отъебись, поэтому в амбарах плодятся крысы и это отличный повод выставить всё это, как катастрофу квартального масштаба и ввести режим ЧС.

А режим ЧС — это возможность безвозмездно карать пойманных казнокрадов и преступников, от лица председателя, то есть, меня.

На следующие три месяца я сам буду выбирать меру пресечения — это предусмотрено 779-м параграфом кодекса императорской династии Сюн, почти 1200-летней давности.

Всё-таки, хорошо, когда есть дохуя денег…

Я лично почти ничего из кодексов не читал, но у меня есть шесть оплачиваемых из моего кармана юристов, которые всё давно уже прочитали и предложили решения, как усмирить квартальный совет и заставить его работать.

— Пользуясь правом, дарованным мне кодексом императорской… — начал я зачитывать формальную часть введения режима чрезвычайной ситуации.

«Депутатов» осталось мало — есть относительно надёжный Сяо Вэйдун, не совсем надёжный Фан Юншэн, совершенно ненадёжный Кан Чуаньфан, а также человек, которого лучше бы было расстрелять на месте — Лю Цзунчан.

Последний — это хитрожопый мудак, опытный и хитрый. На провокации он не ведётся, но мне доподлинно известно, что до моего избрания он вкусно и сытно кормился со строительства дорог.

Я же поставил на дороги Сяо Вэйдуна, на несколько недель, а затем вынужден был переместить его на канализацию, которая гораздо актуальнее дорог.

Дороги я передал Фан Юншэну, а тот, презренное ссыкло, побоялся трогать деньги и прекратил все мероприятия по ремонту дорог. Если бы была задача красиво спиздить — он бы провернул это просто блестяще, а вот выполнить поставленные задачи, подробно отчитавшись — это для него уже слишком. Это некомпетентный долбоёб, которого тоже было бы неплохо поставить к стеночке, рядом с Лю Цзунчаном…

Юншэн, в ходе вчерашнего заседания, отделался выговором и был направлен на доведение до ума парка. Проебётся и там — будет уволен из рядов квартального совета, с позором и плевками в спину.

На дороги я поставил Кан Чуаньфана, которого хочу вышвырнуть из совета уже очень давно. С такими мудаками я работать не люблю — любое моё действие вызывает ной с его стороны, а от самого него эффекта практически никакого, потому что он просто решил, что лучшей тактикой будет не делать нихрена, за что тоже, в ближайшее время, получит свой первый выговор.

— Приглашённый специалист Хэ Яньсюн! — позвал я человека из неделю назад учреждённого комитета по водным вопросам.

— Да, господин председатель? — встал этот парень двадцати трёх лет от роду.

Он не из простолюдинов, а из знатного рода, пусть и не очень древнего, но знатного — его отец трудится в императорской администрации, кем-то вроде подносчика бумаги заместителю заместителя императорского подносчика бумаги.

Отец изгнал его из дома в тот день, когда Яньсюн не заступил на заранее пригретую, специально для него, должность императорского виночерпия. Это, наверное, была сложнейшая спецоперация: закинуть сынка так близко к императору — что-то на уровне Моссада…

Но Яньсюну было до пизды, он не пожелал провести следующие десять лет в роли живого дозатора вина. Да и угандошить там могут очень легко.

Ему более интересно «прохавать» систему, чтобы понять, как именно она работает — я услышал о нём от Зонга, который случайно нашёл его в винной башне на севере квартала. Он подслушал разговор Яньсюна с барменом и решил, что этот человек может быть мне интересен. И он оказался чертовски прав.