Русская Америка. Сухой закон 3 - Михаил Дорохов

— Это не мой участок…

— Подумайте, Глен…

— Вы будете выкручивать мне руки? — намекнул спецагент на компромат с фотографиями.

— Нет. Я думаю, что по началу в полиции и в бюро будут отбиваться от этого дела руками и ногами… И выжидать — куда подует ветер? Тот, кто согласится его вести и не упустит — снимет все сливки, Глен. И об этом человеке узна́ют одни из первых лиц страны. Вы же не мальчик, мистер Диксон. Сами все понимаете. Или вы играете за какой-то лагерь и добиваетесь успеха. Или вы не играете ни за кого и сидите в своём участке до выслуги лет. Либо до следующего везения, когда на вас вдруг упадёт перспективное дело…

Лобби всегда было и будет в Штатах. И Глен должен это понимать. Сейчас для него открывался вариант получить влиятельных покровителей, ведь подобное неизбежно выльется в схватку политиков.

— Я могу подать прошение с прикреплением к этому делу. Но это будет сложно…

— Уж постарайтесь, Глен. Почитайте Нью-Йоркские газеты сегодня и завтра. И напишите прошение заранее, чтобы оно было наготове. Я сейчас звоню вам как компаньону. Вместе мы сможем достичь намного большего. Вы будете вести громкое дело. А я — помогу своему знакомому… Его зовут Гарри. Вы прочитаете о нём в статье на первой полосе «Нью-Йорк. Факты». Просите сразу и вечерний выпуск. Спецагент — это отлично, Глен! Но глава отдела звучит намного серьёзнее, согласитесь?

В ответ молчали секунд десять. Затем сквозь хрипы помех донёсся голос агента:

— Хорошо. Я ознакомлюсь с газетами и приму решение. Звонить в ваш офис?

— Если вы решитесь на это дело, то да. Если нет, то и звонить не стоит. Буду ждать до завтрашнего вечера. До двадцати часов. Не упустите свой шанс, мистер Диксон. До скорого…

И я повесил трубку.

Глава 22

Новые игроки

В тот же день.

«Гости» в редакцию «Нью-Йорк. Факты» нагрянули в шестнадцати часам. Две машины остановились около главного входа, и из них вышли люди в штатском в сопровождении двух полицейских. Их поначалу удивила табличка со всем известной надписью.

— В смысле «закрыто»? Они же обещали вечерний номер? — удивился один из прибывших.

— Может, дали заднюю? — предположил другой.

— Надо проверить. Вдруг это обман… Эй! Открывайте! Полиция! — забарабанил по двери, что есть мочи один из штатских.

— Что случилось? — вдруг послышался голос с сильным акцентом.

Непрошеные визитёры задрали головы и увидели, как из открытого окна на втором этаже на них пристально смотрит незнакомец. Лицо его было словно высечено из камня. Серые глаза. Квадратные скулы. Страшный шрам пересекал всё лицо.

— Мы должны осмотреть редакцию. Поступила жалоба, что в газете напечатана клевета на представителей демократической партии Соединённых Штатов Америки!

— Что-то рожа у этого парня такая, что я не поверю, будто он какой-то клерк… — тем временем буркнул один из штатских другому.

— Ага. И акцент странный. Сомневаюсь что он может хотя бы одну статью написать на нашем языке без ошибок.

— Может, охранник?

— Больше похож на мафиозо…

— Или на солдата… — тихо ответил мужчина в длинном сером широкополом пальто, пряча руки в карманы от холода.

— Открывайте! — тем временем разорялся полисмен.

— Степан Порфирич… здесь полиция с какими-то неизвестными… — куда-то вглубь здания проговорил торчащий в окне охранник.

Спустя несколько мгновений загремел большой замок и дверь открыли. На пороге стоял ещё один мужчина в костюме. Он даже не скрывал, что под полой пиджака у него пряталась кобура с пистолетом.

— Кто вы такие? — тут же предъявил полисмен.

— Охранное агентство.

— Покажите бумаги.

— Да пожалуйста! — небольшой лист с печатями перекочевал в руки полицейского.

А штатские прошли внутрь:

— Нам нужно проверить вечерний выпуск газеты.

— А ордер на обыск у вас есть? — на ломаном английском вдруг послышался уверенный голос.

Посетители развернулись и увидели высокого, худощавого человека. Непослушные чёрные волосы. Тёмные глаза, пронзающие гостей.

— Это не обыск. Всего лишь нужно ознакомиться с содержанием статей. Это может быть дело государственной важности! — нашёлся один из визитёров.

— Кто вы и откуда? — продолжил Молотов, презрительно смерив глазами переминающихся полисменов. Судя по всему, их взяли просто для придания какой-то легитимности этому «налёту». А вот на незнакомца в широкополом пальто казак посмотрел чуть дольше. Тот, в отличие от остальных посетителей, молча осмотрел помещение, а затем внимательно изучил всех охранников оценивающим взглядом.

— Мы — представители демократической партии, — с достоинством ответил штатский.

— Мне это ничего не говорит… — пожал плечами казак.

— Предлагаю не усугублять ситуацию. Мы хотим убедиться, что номер не содержит клеветы. И нам нужно изъять для проверки остатки тиража первого номера. Вскоре газета получит иск за ложную информацию и урон репутации партии. Вас закроют! — нервно добавил один из штатских.

Казак сморщился. Он ещё не очень хорошо понимал по-английски, и такие длинные фразы для него были набором слов. Он вопросительно посмотрел на одного из помощников, что обступили посетителей. Тот перевёл. Незнакомый язык зазвучал в помещении редакции.

— Вы русские? — догадался один из полисменов, которому, видно, уже доводилось сталкиваться с мигрантами из империи.

— Да, — усмехнулся тот, чьё лицо было обезображено длинным шрамом.

— Пусть походят, посмотрят… — благосклонно произнёс казак.

Визитёрам показалось, что его глаза смеются.

Спустя полчаса поисков они поняли — почему. В здании не было ни одной газеты.

— Где весь тираж? — уже со злостью встал напротив Степана представитель демпартии.

— Где ваш ордер? — казак оторвался от стола, на который до этого облокачивался, и навис над тут же струхнувшим мужичком.

А полицейские принялись усиленно рыться в столах, отрабатывая свои деньги. В то, что они только ширма — уже понял даже ленивый.

— Степан Порфирич, улыбочку! — вдруг раздался звонкий голос.

Все «гости» удивлённо повернулись на голос. Кроме охранников и казака, который опустил голову и сдвинулся так, чтобы между ним и камерой был один из незваных посетителей, тоже развернувшийся прямо на вспышку.

— Отличный снимок будет! — весело проговорил молодой парнишка в недешёвом костюме. При этом движения его, напротив, были плавные. Словно он уже много повидал в этой жизни и никуда не спешит. Ну