Мечников. Том 11. Свет разума - Игорь Алмазов

— Ваш верховный некромант пусть подавится своей желчью! — выругался я. — Думаете, я добровольно позволю себе или своим соратникам стать вашей жертвой? Нет, — я опустил руку в карман, схватился за запасной шприц с гемолитическим ядом, а затем перевёл взгляд на своих соратников. — Михаил, Иван, действуем! Я буду с вами!

— Вы приняли неправильное решение, теперь все кроме вас погибнут, Мечников! — воскликнул Ожегов и полоснул по своему предплечью ножом.

Выплеснувшаяся из повреждённых вен кровь тут же приобрела форму длинной дополнительной конечности, больше походившей на багровое щупальце.

До чего же коварна некротика. Одно дело осквернить разум склонного к тёмной стороне человека, и совсем другое дело — обратить на свою сторону воина, который когда-то сам противостоял некротической силе.

Ожегов не стал медлить и сразу атаковал Сеченова и Багрянцева. Михаил отреагировал моментально. Выпустил наружу свою кровь даже быстрее, чем его отец.

Недавно я помог ему соорудить перчатки, с оголённой ладонью. На безымянном и среднем пальцах были небольшие лезвия, которые могли в любой момент высвободить крови из кистей — достаточно лишь сжать руку в кулак.

Кровь Багрянцева образовала некое подобие живого щита, который остановил атаку Ожегова. В этот же момент Иван Сеченов попытался ослабить кровь Анатолия обратным витком, но у него не хватило на это сил. Поэтому я тут же вмешался в схватку и добавил немного своей магии, что помогло оттеснить мага крови.

Ожегов замешкался. Устремил свой взгляд на Михаила Багрянцева и потерял драгоценные секунды, которые могли стоить ему второй жизни.

— Ты… — только и смог выдавить он.

Ожегов только сейчас понял, что один из моих союзников одной крови с ним. И его магия тут же ослабла. Лишь на долю секунды он перестал оттеснять нас своим колдовством.

Похоже, я не ошибся. Кровные узы гораздо сильнее какой-то там некротики. Как только Ожегов осознал, что против него стоит его же сын, он тут же ослаб. Но всё равно не смог противостоять своему телу, которое, словно марионетка, целиком и полностью подчинялось верховному некроманту.

— Получайте, засранцы! — послышался звонкий крик Синицына. — Получилось! Они отступают!

Примерно этого я и ожидал. Догадывался, что это случится, но не думал, что мои соратники справятся так быстро. Получившие серьёзный отпор сектанты ломанулись к воротам, и толпа потащила нас за собой.

И Анатолия Ожегова, и меня с друзьями.

Этот манёвр можно одновременно считать и козырем, и пробелом в плане. Толпа запросто может нас затоптать. Но если мы выстоим, то окажемся на территории старого кладбища. А уже там у нас появится дополнительный козырь, который я заготовил заранее.

— Держаться на ногах! — отступая к кладбищу, крикнул я своим соратникам. — Мы близки к победе!

Я, Сеченов, Багрянцев и Ожегов оказались среди старинных могил. Отстался только Игорь Лебедев. Но он тут же выпустил под себя поток пламени и на его реактивной силе перелетел через ограждение.

— Вот и всё, отец! — воскликнул Михаил Багрянцев и, потратив последние крупицы маны, сковал Ожегова своей кровью. — Теперь ты освободишься.

Анатолий попытался разорвать путы, но было уже слишком поздно. Мы с Сеченовым встретились взглядами и будто прочли мысли друг друга. Уже через секунду мы вышли на опасное сближение с врагом. И вонзили шприцы с гемолитическим ядом в шею Анатолия Ожегова.

В это мгновение сила Михаила Багрянцева иссякла, и он рухнул рядом с одной из могил. Потерял сознание.

Ожегов попытался ещё раз воспользоваться своей магией. Однако его клетки крови распадались. Яд уже распространился по всему телу. Даже зомби не сможет противостоять этой смеси веществ. Нужно лишь немного подождать — и один из опаснейших врагов падёт.

— У нас проблемы… — пытаясь перекричать ворвавшихся на территорию кладбища союзников, воскликнул Сеченов. — Кажется, ему не хватило.

И он прав. Мой яд сильно его ослабил, но враг уже готовится восстановить утраченные силы.

Однако я знаю, как ускорить процесс!

Я сделал рискованный выпад, мой торс рассекли осколки почти окаменевшей свернувшейся крови. Но я усилил своё тело и толкнул Ожегова к забору.

К забору, который только что подключили к электрическим кристаллам.

На мгновение мне показалось, что ночное небо осветила молния. Кажется, несколько кристаллов только что потратили свой заряд. Это и был мой запасной план. Кровь отлично проводит электричество. В ней много ионов, металлов и других элементов.

Сначала на Ожегова подействовал созданный мной яд, а затем его кровь свернулась из-за термического повреждения электрическим током.

Анатолий спустился по металлическому забору на землю. И, наконец, испустил дух. За секунду до того, как его связь с некромантом разорвалась, я заметил благодарность в его глазах.

Хорошо выразился Михаил Багрянцев. Всё верно. Теперь его отец свободен.

А это значит, что нас больше ничто не сдерживает. Мы можем рвануть в катакомбы и положить конец этому кошмару.

Однако, как только мы приблизились к массивному мавзолею, прямо за ним раздался взрыв. Причём, не магический. По ощущениям, кто-то только что воспользовался бочками с порохом. Весь металлический запор с северной стороны кладбища погнуло взрывом, и на входе образовалась дыра.

Через которую тут же проник небольшой отряд вооружённых солдат.

— А это ещё кто? — вздрогнул Иван Сеченов. — Наши союзники?

Может, Игнатов уже пришёл и всё-таки решил выступить на нашей стороне?

Однако, как только дым немного рассеялся, я понял, что на поле боя появилась третья сторона. Не Игнатов, не мои союзники, и не сектанты.

Из-за мавзолея появился группа людей, которую вёл сам Филипп Михайлович Сперанский. Князь Пензенской области.

— Вот мы снова и встретились, господин Мечников, — произнёс он и бросил к моим ногам окровавленное тело.

Синицын. Из открытой раны на груди льётся кровь. Несколько рёбер вывернуты. Ещё живой. Но надолго ли?

Кроме того, люди Сперанского связали ещё трёх человек. Бронникову, Захарова и Березина.

— Не знаю, что вы тут затеяли, Мечников, но в ваших же интересах сдаться мне, — заявил Сперанский. — И свой звуковой кристалл с записью передайте. Иначе жертва вашего друга будет напрасной. Он пытался защитить эту девушку.

Князь взглядом указал на Светлану Бронникову. К её виску был приставлен созданный Андреем Угловым пистолет.

И только сейчас я понял, что солдат, который держит девушку, мне очень хорошо знаком. Он остолбенел. Смотрит на меня