Адвокат вампира - Елена Комарова

клинками из тех, что могут разрубить говяжью тушу с одного взмаха. Потом, возможно, между ними вспыхнет спор о том, кому же принадлежит вожделенный трофей, но сейчас они были словно единый организм, сосредоточенный на главной цели: уничтожить проклятого трансильванского графа, безоружного, но насмехающегося.

Дракула отошел в сторону – прицелы последовали за ним – и небрежно облокотился о мраморный столик.

– Надеюсь, вам известно, что меня нельзя убить вашими пулями? – любезно заметил он и улыбнулся той улыбкой, от которой немели члены его жертв, былых и будущих.

После того как Ауреля снова заперли в комнате, он в ярости чуть не расколотил дверь, к вящему развлечению охраны. Но резное дерево, столь же красивое, сколь крепкое, выдержало напор носферату, не ответив даже трещиной.

Возможно, проще было бы попытаться пробить дыру в стене, но к этому времени Аурель уже выбился из сил. Эмоции уступили место апатии. Сменившие ночную тьму предрассветные сумерки застали его сидящим в кресле: он безразлично рассматривал уже почти полностью зажившие ссадины на руках.

Все чувства, которые испытал граф с момента пленения, бледнели по сравнению с охватившей его бездной отчаяния. Надежды, вспыхнувшие с появлением в особняке Ирен Адлер, умирали, как, возможно, и сама Ирен. Самое ужасное было в том, что Аурель сам, своими руками, отправил ее прямиком в лапы чудовища. Его вина неоспорима, он проявил беспечность, положился на чувства и даже не задумался, по каким причинам Грей снял защиту с третьего этажа. Теперь это было очевидно. Грубая, примитивная ловушка, над которой посмеялся бы даже неандерталец. А он, Аурель, мнил себя существом высокоорганизованным и высокоинтеллектуальным. И как жестоко поплатился за гордыню.

Граф несколько раз пытался дотянуться до Ирен – Грей (может, не знал, может, счел неопасным) не запрещал ему проникать в сознание некоторых людей в доме, тех, кто был предназначен в пищу вампиру, а Ирен по-прежнему считалась одной из горничных. Так Аурель узнал, что она жива, но не более, а мысли об ожидавшем их будущем пугали его настолько, что он предпочел бы вообще перестать думать.

Встав с кресла, он снова подошел к окну, положил ладонь на холодное стекло и прислонился к нему лбом. По оживленной улице спешили по своим делам прохожие, то и дело проносились экипажи, куда-то бежали мальчишки, продавец газет выкрикивал последние новости – в других обстоятельствах слух вампира позволил бы расслышать каждый звук, но сейчас ему казалось, что голову обмотали тройным слоем одеяла, сквозь которое не проникает ничего извне. Накануне Грей сказал, что их ожидание окончено: разумеется, он имел в виду себя. Аурель уже не ждал ничего, во всяком случае, ничего доброго.

Поэтому следующее ощущение поразило его, как громом, заставило отпрянуть от окна и замереть посреди комнаты.

Только что хозяин дома пригласил войти вампира.

Время остановилось.

Затем в замочной скважине повернулся ключ, дверь распахнулась. На пороге стоял один из наемных бойцов Грея – охотников на нелюдей, – граф видел их в особняке, хотя они предпочитали держаться в стороне от его комнаты. Он их даже не различал между собой, они казались близнецами: одинаково мрачные, невыразительные и искренне ненавидящие. Правая рука охотника лежала на рукоятке тесака, и Аурель знал, что потребуется всего мгновение, чтобы оружие вырвалось на свободу. Человек в дверях медлил, не двигался и граф.

– Выходи, дьявольское отродье, – выплюнул, наконец, наемник. – Здесь кое-кто желает тебя видеть.

Аурель повиновался. Будь он свободен, мог бы вступить в бой – но магия запрещала ему наброситься на охотника, тот же был готов убить его немедленно – в ледяных светлых глазах читалась почти просьба к графу попытаться и сделать хоть один неверный шаг. Одарив наемника презрительным взглядом – это, как ни крути, не могло считаться поводом к применению оружия, – граф вышел в коридор и направился к лестнице. Охотник проследовал за ним.

Уже на первом этаже Аурель почувствовал знакомый запах. Он бросился вперед, но в тот же миг тяжелая рука схватила его за плечо, пальцы впились железными крючьями и пригнули вампира к полу.

– Делай, что тебе говорят, – прошипел охотник. – Может, проживешь лишние пару минут. Пошел! – он толкнул его в спину, и они вошли в холл вдвоем.

– Как я и обещал, – сказал Дориан Грей, оборачиваясь к ним, – ваш сын перед вами. Я заботился о нем. А теперь ваш черед выполнять свое обещание.

Аурель шагнул вперед, не обращая внимания на направленные теперь и в его сторону черные дула.

– Urchi? – изумленно сказал он. – Дядя?

– Cretinule! – рявкнул в ответ граф Дракула. – Балбес!

Аурель, казалось, его не услышал. Широко распахнув глаза, он затараторил на румынском:

– Дядя, как вы здесь оказались? Почему вы разговариваете с этим человеком? Что происходит?

Даже если Дракула и собирался ответить, его намерение прервал Дориан Грей.

– Urchi? – повторил он, пробуя иностранное слово на вкус. – Что это означает? Прекратите переговоры! Или говорите по-английски!

– Вам, Грей, что за дело? – ответил вампир. – Ошиблись немного, Аурель мне не сын, а племянник, но я готов выполнить свою часть сделки. – Он приподнял верхнюю губу, демонстрируя клыки. – Но сначала я хочу увидеть, как мой племянник покинет этот дом.

– О нет, – ласково улыбнулся Дориан. – Я не настолько глуп, чтобы подставлять вам шею, не позаботившись о безопасности. Вы проведете обращение, пока мои люди будут держать вашего родственника на мушке, и предупреждаю сразу: хоть одно подозрительное действие с вашей стороны – и он умрет. Потом я…

Он не договорил. Двигаясь так быстро, что человеческий глаз не мог даже пытаться уследить за ним, Дракула прыгнул, за доли секунды оказавшись рядом с Аурелем. Кажущийся совсем легким взмах руки отбросил мертвое тело ближайшего к племяннику наемника на несколько метров, следующий удар прервал жизнь второго. Дракула схватил графа за шиворот и прошипел в лицо по-румынски:

– Убирайся отсюда, олух!

«Как? Я не могу!» – хотел возразить граф, но старший вампир уже оттолкнул его прочь.

Почти одновременно со всех сторон загрохотало оружие, извергая рой пуль крупного калибра. Выстрелы разрывали в клочья одежду графа Дракулы и его плоть, хотя и не могли убить вампира. Впрочем, охотники на это не рассчитывали. Стрельбу они открыли с одной целью: задержать.

Аурель бросился бежать – в доме, который он по-прежнему не мог покинуть, тем не менее, оставалось достаточно укромных мест. Как он жалел в этот миг, что не может встать рядом с дядей в бою!

Пальцы уже начали поворачивать дверную ручку, когда его сбила с ног огромная мохнатая туша. Мощные лапы прижали добычу к полу, острейшие клыки коснулись горла и надавили, выпуская струйки крови. Желтые волчьи глаза смотрели в лицо Ауреля, и в глухом рычании слышался издевательский смех.

– Достаточно, Николае! – властно приказал Дориан Грей и положил руку на загривок оборотня. С неохотой Николае разомкнул клыки и чуть отодвинул морду, не выпуская добычу. Грей склонился к Аурелю и тихо сказал: – Взгляните-ка туда.

Носферату послушно повернул голову налево и чуть не вскрикнул от ужаса при виде медленно опускающегося на пол тела графа Дракулы. Ураганный огонь не оставил на нем живого места, одежда превратилась в решето. Охотники перезаряжали оружие для следующего залпа.

– Он ваш! – крикнул им Грей. – А вы, Аурель, сейчас пойдете со мной. Отказ вашего… дяди – не повод менять планы. Меня обратите вы.

– Да я вам горло перегрызу! – задыхаясь, выпалил граф и попытался дотянуться до ненавистного негодяя когтями. Острая мучительная боль мгновенно пронзила его от головы до кончиков пальцев.

– Заклинание, которое защищает меня и моих слуг от вас, продолжает действовать, – покачал головой Дориан. – Вы еще кое-что забыли, граф. Точнее, кое-кого. Но я назову имя, надеюсь, оно всколыхнет вашу память. – Склонившись к уху Ауреля, он почти нежно произнес: – Ирен Адлер!

Юноша замер. Грей распрямился и отошел в сторону, изящным жестом поправляя сбившийся шейный платок. Николае, снова принявший человеческий облик, схватил графа и рывком вздернул на ноги. Грей пошел первым, оборотень поспешил следом за ним. Переставляя ноги, словно марионетка в руках не слишком искусного кукольника, юноша