Компания «Охотники на монстров» - Ларри Коррейя

– Не последние, я надеюсь? – с опаской ответил я. Прикосновение к разуму нынешнего Мачадо мне совсем не понравилось, не хотелось больше так рисковать. Закрадывалось подозрение, что после следующего раза мне не проснуться.

– Нет. Опять старое. Так безопаснее, он может и не заметит. Новое не смогу, не такой сильный. Да и опасно. Тшервяков в голову пускает. Едят мозг.

Я побоялся спрашивать, что это вообще значит.

– Трудно объяснить, малшик. Если показать новую память, этот Проклятый узнать. Но старый вещи давно пройти. Закопаны, как труп в землю. Он больше туда не смотрит. Можно посмотреть, он не узнает. Молши, учись.

– Как вы это делаете?

Он нахмурился, подыскивая слова.

– Я здесь застрять из-за глупый артефакт. Из-за Проклятый застрять, не двигаться давно. Проклятый про меня забыть. Но он… как это сказать… недооценивать, што я делаю, штоб его остановить. Говорю с тобой, помогаю. Он такое не ждать. Теперь ш-ш! Смотри, што ты наделать вопросами! Столько время терять!

Он сложил ножик, убрал в карман и взял мое лицо в ладони.

– Давайте, заводите свое кино, – сказал я храбрее, чем чувствовал на деле.

Проклятый город исчез.

* * *

Воспоминания Мачадо… Я встроился в них, как актер, играющий роль. Ощущения человека, который давно перестал быть человеком, захватили меня. Они были мутные, обрывочные, но вещи важные Проклятый запоминал накрепко.

Жрица Кориниа провела меня в недра пирамиды, и я последовал за ней, надеясь найти ответы на мучившие меня вопросы. Власть моя над городом укрепилась, сокровища текли рекой, мой небольшой отряд тренировал армию местных рекрутов. Жрица была верна своему слову: город покорился мне не как завоевателю, правящему железной рукой. Они почитали меня как истинного короля. Осмелюсь даже сказать, что они… поклонялись мне, как божеству. И я чувствовал, что легко могу привыкнуть к поклонению.

Кориниа поведала мне о своем темном, тайном знании, и предложение ее меня заинтриговало. Вечная жизнь и огромная сила. Армия неубиваемых солдат, могущество настолько великое, что я смог бы подчинить себе не только новые земли, но и, вернувшись на родину, забрать принадлежавшее мне по праву и столь подло отнятое. Если в ее словах была хоть толика правды, я, вернувшись, мог бы даже заполучить португальскую корону. Корону любого королевства, которое пожелаю.

Я желал их все.

Король Мануэл Великий? О, я покажу ему настоящее величие! Следующим падет Филипп со своими проклятыми испанцами. А потом… почему бы всю Европу не объединить под моим знаменем? Если хоть малая часть секретов, что нашептала мне жрица, правдива, это будет нетрудно. А знаки, что она показала мне, свидетельствовали о правде.

Я следовал за ней во тьму. Ее бедра, прикрытые тонкой тканью, покачивались при ходьбе. Она была распутным созданием, прекрасным и хитрым, сведущим во многих искусствах, неизвестных на моей родине. Я взял ее наложницей, так мы сговорились. И сделка эта оказалась со всех сторон выгодна: я сделался законным правителем этих людей и наслаждался королевскими привилегиями.

Пламя моего факела подрагивало и плевалось искрами на влажном ветру, гулявшем по туннелю. На пояс я повесил пистолеты, спички в военном мешочке, за спину закинул верный боевой топор, давший мне фамилию, но некоторая тревога меня все же не отпускала. Под пирамидой царила тьма – такая, какую не только видишь глазами, но и чувствуешь душой.

Брат де Суза уговаривал меня держаться подальше от жрицы и ее странного культа. Я узнал, что он втайне от меня пытался послать вестового к нашим кораблям, оставшимся на побережье. Послание перехватили. Наш иезуит выражал озабоченность тем, что я впал в безумие и поддался языческой вере. Но решило его судьбу то, что он написал о богатствах города и о том, как я утаил эту экспедицию от короны и церкви.

Брат де Суза был человеком мягким, мудрым и сострадательным, а его знание языков значительно облегчило нам завоевание этих земель. Мне даже взгрустнулось немного, когда я отдавал приказ сжечь его у столба. Конечно, своим людям я рассказал, что это сделали дикари, и показательно казнил пять сотен жрецов. Репутацию следовало поддерживать.

Некоторые все же подозревали меня, но об этом я не беспокоился: их верность была куплена золотом. Здешние богатства заткнули рот даже самым благочестивым. Генерал-губернатор не знал о том, где сейчас наша экспедиция, так что мы были надежно защищены от внешнего мира, и я без труда сохранял свои тайны.

Мне казалось, что мы шли много часов, все время спускаясь вниз, глубже и глубже. Рукотворные стены из скрепленных раствором камней перешли в голую породу, а потом нечто иное, невиданное мной. Нечто мягкое, маслянистое, пульсирующее странной энергией. Казалось, что стены даже движутся, когда я смотрю на них краем глаза.

Наконец мы вошли в огромную пещеру, находившуюся словно в самом центре земли. Я не знал, насколько велика она была, но мой жалкий факел освещал лишь крохотную ее часть. Идти приходилось осторожно: пол был гладкий и скользкий. Сверху моросило, капли разбивались о мой доспех. Воздух был тяжел, солон и пах гнилой рыбой – казалось, он не предназначен для того, чтобы им дышали люди.

Кориниа вела меня к сердцу бесконечной тьмы. Казалось, мы прошли много миль. Захоти она сбежать – могла бы выскользнуть из круга света, и я никогда бы не отыскал дороги назад. Человек более малодушный испугался бы, но только не я.

Стало холоднее, дыхание вырывалось изо рта облачками пара. Пол сделался мягче, мои сапоги оставляли следы на его маслянистой поверхности. И вдруг жрица остановилась. Впервые мы встретили нечто вещественное в этой пустой пещере.

Это был обелиск черного металла, настолько высокий, что вершина его исчезала где-то во тьме, и настолько тонкий, что я не мог понять, как же он удерживается на месте. Он был весь исписан непонятными письменами, более сложными, чем у народов, живших наверху. В мерцающем свете факела казалось, что письмена эти движутся. В маленькой нише, вырубленной в обелиске, стояла неприметная каменная шкатулка безо всяких украшений. Стоило мне взглянуть на нее, как глаза заболели, будто я посмотрел на солнце.

– Что это за шкатулка? Где ключ? Говори немедленно, – велел я.

Она жестоко улыбнулась, темные глаза ее в свете фонаря сверкнули красным.

– Слушаюсь, повелитель Мачадо. Это и есть ключ – ключ к бесконечной силе. Силе самих Древних. Они давно ждут человека, подобного тебе.

– Подобного мне?

Она коснулась нежными ладонями моих заросших бородой щек, пристально глядя. Ее глаза странно мерцали в свете мечущегося пламени.

– Да, мой повелитель. Этот артефакт