Агентство «Экзорцист»: ALBEDO - Михаил Ежов

Юноша слегка вздрогнул, лицо его побледнело.

— Я не гадатель! — проговорил он сухо. — Не занимаюсь предсказаниями. Вы обратились не по адресу.

— Мне только хотелось бы узнать, как я умру, — сказал я.

А вернее, умру ли.

— Оставьте человека в покое! — сердито проговорил, шагнув вперёд, мужчина в сером.

Вид у него стал воинственным.

— Я не с вами говорю, любезный, — ответил я ему.

Пока подопечному не грозит непосредственная опасность, он ничего не предпримет.

— Идёмте, господин! — сопровождающий взял юношу за руку. — Не говорите с ним!

Молодой человек не двинулся с места.

— Как я умру? — повторил я, глядя ему в глаза.

— Не знаю, — ответил пациент Майнера, вдруг совершенно успокоившись. — Со мной было такое лишь однажды. Думаю, доктор просветил вас про… мой случай. Кто вы?

— Я назвался.

— Ваше имя мне ничего не говорит. Простите. Зачем вам знать, как вы умрёте? Из простого любопытства?

— На самом деле я не хочу этого знать, — ответил я. — Но мне нужно было привлечь ваше внимание.

Тонкие брови юноши слегка приподнялись.

— Тогда что вам угодно?

— Как вы приехали в Брайтон?

— На поезде. Для чего вам?

— Познакомились с кем-нибудь по дороге?

— Что за расспросы?! — возмутился господин в сером. — Это просто смешно! На каком основании вы пристаёте к отдыхающим? Мы будем жаловаться! — у него тоже был немецкий акцент, но гораздо сильнее выраженный, чем у его подопечного.

— Я ни с кем не знакомился, — ответил юноша. — А теперь мне действительно пора.

Он двинулся прочь со своим телохранителем. Я проводил его взглядом, не зная, что ещё сказать. Допрос получился неудачным — это следовало признать. Впрочем, этот рассеянный юноша не походил на чудовище, пытающее и убивающее по ночам женщин. С другой стороны, так ли редко демоны приобретают обличье ангелов?

Вдруг молодой человек остановился и медленно обернулся. Лицо у него было снова бледно.

— А знаете, — сказал он, глядя на меня, — пока я говорил с вами, у меня возникло странное ощущение… Будто вы скоро окажетесь на волосок от гибели. Не знаю только, как и когда это будет. Но, наверное, скоро.

С этими словами он пошёл дальше, опираясь на руку провожатого. Господин в сером недовольно обернулся на меня, однако ничего не сказал.

Меня неприятно поразили слова юноши. В основном, из-за того, с какой интонацией они были произнесены — какая-то обречённость слышалась в них, и это пугало больше, чем смыл сказанного. Да и смерть возлюбленной он верно предсказал. Впрочем, висеть на волоске от гибели — это ещё не погибнуть. Сколько раз я скользил по краю?

Вернувшись в машину, я пересказал Вернеру беседу с юношей.

— Видите, он совершенно безумен, — проговорил тот, когда я замолчал. — Это мания. Ему теперь кажется, что все, кого он встречает, скоро умрут. Надеюсь, Майнер ему поможет. Уверен, это временное явление, вызванное помутнением рассудка из-за гибели возлюбленной.

— А мне кажется, мы потеряли время! — с досадой отозвался я.

— Вижу, этот парень огорчил вас. Не берите в голову. Это просто фантазии больного человека. Куда вы теперь?

— К себе. Только завезу вас домой.

На самом деле я собирался посетить морг и осмотреть тела убитых. И сделать это я хотел без доктора, потому что тот, в общем-то, мог оказаться убийцей. Хоть Вернер и не прибыл в Брайтон на том же поезде, что и пострадавшие женщины, ничто не мешало ему высмотреть их на вокзале, затесавшись в толпу встречающих.

Конечно, трудно вообразить мотив, побуждающий Вернера жестоко расправляться с девушками по ночам, но, с другой стороны, я вообще не мог представить, чем руководствовался убийца. Что же касается доктора… Кто знает, как подействовала на него та история с дочкой лорда? Кажется, Вернер обладал довольно впечатлительной натурой, хоть и старался это скрывать. Возможно, иногда ему кажется, что он видит свою возлюбленную в других женщинах, и тогда… Интересно, кстати, что случилось с девушкой после того, как доктор изрубил на куски её отца.

Глава 58

До морга я добрался быстро, но никого там не застал. Пришлось искать сторожа. Помощника у Вернера не было, так что я оказался предоставлен самому себе. Сторож отпер мне дверь, когда я объяснил, что уполномочен расследовать дело. Сам он сел в уголке и закурил. Вид у него был сонный, а лицо опухшее, как у человека, который злоупотребляет алкоголем. За мной он не следил, а всё больше зевал, не удосуживаясь прикрывать рот ладонью.

Я нашёл тела убитых женщин. Это было несложно, потому что они больше походили на куски мяса, чем на людей, пусть и мёртвых. Следов кнута разглядеть не смог, потому что всё покрывали глубокие раны. Руки и ноги едва держались, у одной из жертв голова оказалась почти отрубленной. Были видны грубые стежки, которыми Вернер пришил её к шее.

Внимательно рассматривая трупы, я искал что-то необычное, что бросилось бы в глаза или просто показалось странным. Проверил ногти, но они были чистыми.

Хоть опыт у меня имелся, прикасаться к холодной безжизненной плоти было неприятно. Лишившись души, люди превращаются в подобия экспонатов. Они становятся… вещами. Пожалуй, это страшнее всего: понимать, что живое существо может вдруг превратиться из двигающегося, мыслящего и чувствующего в нечто безликое.

Запах стоял в морге нестерпимый, и я пожалел, что не воспользовался ментоловой мазью. Обычно её наносят под носом, чтобы заглушить вонь. Сдерживая рвотные позывы, я попросил сторожа перевернуть тела. Тот недовольно поворчал, но распоряжение выполнил.

— Тяжёлые, — проговорил он, отступив.

Похоже, убийца сосредоточил усилия на спинах своих жертв: на груди и животе повреждений почти не было. Я обратил особое внимание на запястья и лодыжки. Следы от верёвок отсутствовали. Значит, преступник не связывал женщин. Этого я не ожидал. Как такое возможно? Они не кричали и не сопротивлялись, хотя не были опутаны и могли свободно убежать. Или не могли? Я попытался представить ситуацию, в которой человек позволяет бить и рубить себя, не издавая при этом ни звука и не стараясь спастись. Наверное, это возможно лишь при условии, что жертва парализована. Возможно, даже