Задира - Владимир Николаевич Малый

- …он постарается убить тех, кто должен быть мертв, а потом обездвижить оставшихся, потому что они нужны заказчику живыми, - закончил фразу Элвина незнакомый шершавый голос исходящий будто бы из-под ног.

Теперь все взгляды и лезвия стилетов Язвы были обращены к полу.

- Да, дядюшка, пускай я и считаюсь мертвым, но наша кровь все еще течет по моим жилам и наш дом все так же считает меня своим хозяином, равно, как и тебя.

- Сколько же тебе заплатили за предательство, мертвец? – каким-то чужим, враз постаревшим голосом спросил Элвин.

- Мастера-убийцу не интересуют материальные блага, - неожиданно произнесла Язва, - привлечь его внимание может только задание, близкое к невыполнимому, либо совпадающее с его интересами.

- Верно, отступница, верно. Ты умрешь первой, но только когда дядюшка соизволит прийти сюда лично, - донеслось со стороны пола, - он должен увидеть, что не смог обеспечить защиту своих гостей, и ему предстоит с этим жить до конца своих дней.

- Я уже здесь, Мастер-убийца, которого я отказываюсь признавать своим родственником после предательства рода, - прозвучал голос Элвина, но не с потолка, а со стороны двери-ширмы, - можешь прекратить маскарад и показаться мне на глаза!

Прозвучавший с пола оскорбительный смех был ему ответом.

А потом на правом предплечье Язвы сам собой образовался длинный, от локтя до запястья, кровоточащий порез.

- Так начнется же представление! – пафосно донеслось с пола, потом раздалься резкий тихий свист рассекаемого воздуха, и прядь волос наемницы медленно упала ей на плечо, а на самом кончике уха, начала набухать капля крови.

- Стой, мертвец! – закричал Элвин. – Прекрати! Я вызываю тебя, как Мастер – Мастера!

- А так можно? – уточнила Экуппа у Эдвардса, тоже прикрывая собой притихшую Элизи.

- Сложно сказать, - не отрывая взгляда от напряженной, как взведенный лук Язвы, произнес Пройдоха, - не думаю, что дуэль двух Мастеров, да еще из разных гильдий, уступает по ранжиру Премиальной дуэли, даже, если та объявлена раньше. А еще от нее нельзя отказаться.

- Совсем нельзя? – недоверчиво переспросила Экуппа. – я когда-то что-то читала об этих всех дуэлях, но это было так скучно, и я была уверена, что такие знания мне никогда в жизни не пригодятся…

- Отказ от такой дуэли при наличии бесспорных причин для вызова, возможен, но несет за собой потерю звания Мастера для отказавшегося. Здесь пролита кровь и при свидетелях сказано слишком много лишнего. А лишиться звания Мастера – позор, который не смыть кровью всего рода, не то, что смертью.

В этот момент готовая к новой атаке наемница с каким-то беспомощным писком отлетела в сторону с такой скоростью, будто в нее врезался бегущий с горы слон. Эдвардсу пришлось на миг отскочить в сторону, чтобы не дать Язве удариться о стену, перехватив ее и закружившись при этом волчком, быстро-быстро переставляя ноги, будто заправский танцор.

Вскоре они все втроем закрывали своими спинами Элизи, а дуэлянты уже сговаривались об условиях схватки.

Ни одно из предложений противной любой из сторон не получало отказа. Местом действия была выбрана библиотека. Выбор оружия был за Мастером Убийцей, но он почему-то уступил его Элвину. Старик не стал кочевряжиться и выбрал родовую рапиру. Ответом ему был легкий нарочитый смешок, все так же исходящий от пола.

- Ты предсказуем, дядюшка! Это тебя и погубит. Точнее, уже погубило. Твое пожелание произнесено и услышано! Я готовился к этому с того самого дня, как ты унизил меня и я сам себе поклялся стать мастером и отомстить! Поэтому я хорошо изучил правила и немногие описанные прецеденты. Раз ты, являясь Мастером клинка, выбрал рапиру, я могу использовать весь свой арсенал убийцы. Раз твое оружие – родовое, я вправе пользоваться любой из своих профессиональных способностей на свой выбор. И я остановлюсь на невидимости!

- Мне незачем видеть тебя: достаточно запаха предательства, которым от тебя несет за версту, чтобы понять, где ты находишься! Подумать только, ты добился таких вершин, а все еще остался таким же мнительным, брезгливым и впечатлительным мальчишкой, которым я тебя запомнил!

- Ты превратил меня в жабу! В жабу!!! На потеху всем собравшимся! Я до сих пор чувствую бородавки на своей коже, старик!

- С того дня я не произнес ни одного заклинания! – взволнованно воскликнул Элвин. – Я умолял тебя о прощении! Я сам себя наказал!

- Наказание для тебя я выбрал уже тогда, будучи жабой и осознавая это. Просто умри, старик…

- Что ж, я сделал все, что мог. Моя совесть чиста. Нашей дуэли ничего не помешает: дом не даст причинить вред кому-нибудь из своих хозяев, так что ты можешь не опасаться, что мои друзья причинят тебе вред во время дуэли.

- Дядюшка, старый ты дурень! Я давным-давно все просчитал и продумал: они смогут только лечить тебя, поэтому я захватил с собой оружие, раны от которого не заживают ни под какими лечебными заклинаниями. Никто тебе здесь, в моем доме, не поможет. А умирая, ты будешь наблюдать, как тебя обгоняют некоторые из твоих гостей, таких же глупых, как и ты.

- А как насчет того, что вместо тебя разговаривают мраморные плиты пола? Боишься выдать себя звуками? – возмущенно выкрикнула Экуппа, влезая в чужой разговор, решив, что ее, как гостью он теперь тоже касается.

- Даже не надейся вывести меня из себя бредовыми обвинениями. Тебя я убивать не стану: ты пока еще нужна кое-кому. А слова твои задеть меня не могут, потому что я не боюсь ничего. Я Мастер.

У этой дуэли не было секундантов – только зрители. И, как ни старались, они не могли понять того, что твориться перед их глазами: настолько быстро все происходило.

Сначала большая часть стеллажей сама собой отодвинулась к стенам комнаты, а на полу застелились невысокие язычки пламени, вычерчивая правильную безупречную окружность.

Пройдоха, доверяющий своему глазомеру заметил про себя, что диаметр этой окружности точно соответствует размерам классической арены для проведения дуэлей. И если бы окружность была поменьше, шансы на победу Элвина могли бы возрасти.

А после, пол прогудел: «Начнем!».

Со стороны для Экуппы это поначалу больше выглядело, как показательное выступление странствующей труппы, когда на одного из артистов сверху из кувшина лили воду, а он, стоя под потоком, так быстро крутил клинок над