Первый инженер императора ІІІ - Александр Вольт

Я чувствовал, как камень на столе слабо пульсирует в такт моим мыслям, словно одобряя направление поиска. Или это просто игра воображения? Сложно сказать. Но связь между мной, внутренней руной и этим Сердцем Руны определенно существовала. Я был ключом, а оно — замком. Или наоборот?

Усталость снова начала брать свое. Мысли путались, линии на пергаменте расплывались. Я откинулся на спинку стула, потер уставшие глаза. Работа была далека от завершения, но я чувствовал, что нащупал верное направление. Динамическая, управляемая структура — вот каким должно быть Руническое Ядро. Не просто источник силы, а инструмент тонкой настройки энергии мира.

Я усмехнулся, глядя на идейные наработки рунных магов и на тот концепт, который получался у меня. Как в старой шутке: ладно, списывай, но чтоб было не один в один. Да, идеи действительно были похожи, но мои чертежи подкреплялись именно знаниями принципов механики, которые я пытался натянуть на магию, как сову на глобус.

Хех, даже интересно, что из этого получится.

Тяжесть навалилась внезапно. Веки слиплись, голова стала чугунной. Я зевнул так, что едва не вывихнул челюсть. Посмотрел на исчерченный пергамент — хаос линий, формул, символов. Но в этом хаосе уже проглядывала структура, логика, решение. Я улыбнулся. Хороший день. Продуктивный.

Я не заметил, как за окном окончательно стемнело, как в комнате стало прохладно. Не заметил, как свечи на столе догорели почти до основания, отбрасывая на стены пляшущие, искаженные тени, похожие на древние руны. Я просто чертил, считал, думал… пока рука сама собой не замерла над пергаментом, а голова не опустилась на стол, прижавшись щекой к шершавой поверхности.

Сон сморил меня мгновенно, как после удара обухом по голове. Последней мыслью было что-то о необходимости демпфирующих вставок из материала с отрицательным коэффициентом магического расширения для гашения резонансных колебаний в ядре…

…Теплое прикосновение к плечу. Мягкое, настойчивое. Тихий голос рядом, вырывающий из вязкой темноты сна:

— Саша… Проснись…

Я с трудом разлепил веки. Тело затекло, особенно шея и плечо, на котором я, видимо, и спал, привалившись к столу. В комнате царил полумрак, лишь тусклый свет луны пробивался сквозь щели в ставнях, рисуя на полу серебристые полосы. Голова была тяжелой, гудела от недосыпа и перенапряжения. Перед глазами все еще стояли чертежи, формулы, руны. Вспомнились годы обучения в институте, пары теоретических основ электротехники, которые я терпеть не мог.

Чертовы контурные токи, я уж надеялся, что никогда с вами больше не встречусь! А оно вот как вышло…ну, не совсем токи, но что-то похожее. Энергия одним словом.

Передо мной стояла Маргарита. На ней была все та же простая ночная сорочка, волосы растрепаны после сна, но глаза… В них не было ни страха, ни тревоги, как прошлой ночью. Лишь спокойствие, легкое смущение и какая-то мягкая решимость. Она вернулась от Скворцова — их разговор, видимо, затянулся. Интересно, о чем они беседовали так долго? Узнала ли она что-то новое о своем Даре? Или о чем-то ином?

— Ты заснул за работой, — сказала она тихо, ее голос звучал мелодично в ночной тишине. На ее губах играла легкая улыбка. — Я вернулась от мэтра, а ты тут… как памятник инженеру. Уже далеко за полночь.

— Увлекся, — пробормотал я, пытаясь сесть ровнее и разминая затекшую шею. Голова была как чугунный котелок. — Заработался. Много идей…

— Я вижу, — она снова скользнула взглядом по исчерченному пергаменту, но на этот раз без прежнего непонимания. В ее взгляде появилось что-то новое — уважение? Интерес?

— Но тебе нужно отдохнуть по-настоящему. Завтра сложный день. И тебе, и твоим людям.

Она не стала спрашивать разрешения, не стала ждать приглашения. Просто подошла к кровати, откинула одеяло и посмотрела на меня выжидательно, с легким румянцем на щеках, который был едва заметен в лунном свете. Жест был недвусмысленным. Она пришла не из страха, не за утешением. Она пришла ко мне. Целенаправленно.

Я медленно поднялся из-за стола, подошел к кровати. Она не отводила взгляда, и в ее зеленых глазах, казавшихся в полумраке почти черными, я видел не только ответное притяжение, но и доверие. Она доверяла мне. После всего. И это доверие стоило больше, чем все сокровища мира.

Я лег рядом. Она тут же подвинулась ближе, устраиваясь у меня под боком, положив голову мне на плечо. Ее волосы снова окутали меня своим тонким ароматом. Я обнял ее, чувствуя хрупкость ее тела и одновременно — ту внутреннюю силу, которая помогла ей выжить и не сломаться.

— Спи, Саша, — прошептала она, устраиваясь удобнее. — Завтра будет новый день.

И я уснул. Снова почти мгновенно. Но на этот раз сон был другим. Глубоким, спокойным, но наполненным не пустотой, а ощущением тепла, защищенности и правильности происходящего.

Рассвет встретил меня бодрящей прохладой и пением ранних пташек за окном. Я проснулся выспавшийся и на удивление полный сил, словно и не было бессонной ночи за чертежами. Маргариты рядом не было — лишь легкая вмятина на подушке и кудрявый рыжий волос на подушке напоминали о ночной гостье. Ушла тихо, не потревожив. Мудро. Оставляя каждому свое личное пространство перед новым днем.

Я быстро оделся. Походная одежда — прочные штаны, удобная куртка из голубоватой ткани, высокие сапоги. Два моих одноручных самострела, проверенные и заряженные, легли на пояс по бокам, привычно оттягивая его своей тяжестью.

Легкие, компактные — идеальное оружие для ближнего боя и неожиданных стычек в лесу или тесных руинах. Я проверил механизм натяжения, щелкнул предохранителем. Все в порядке. Болты — дюжина коротких, остро заточенных жал — лежали в специальных подсумках тут же, на поясе. Удобно, быстро, эффективно.

Нож в ножнах на голенище — как последний аргумент. Рюкзак с самым необходимым был собран еще вчера: фляга, кремень, огниво, веревка, сухари. Сердце Руны я оставил в своей комнате, заперев в небольшой личный сундучок под кроватью. Мне его подарили крестьяне по возвращению. Мелочь, а приятно! Подумал еще немного, вытащил и положил обратно в карман.

Во дворе уже кипела жизнь. Хламники — Иван, Руслан, Олег и Миша — заканчивали последние приготовления. Лошади были оседланы, в седельные сумки уложено немного припасов — воды и еды на день пути. Лица мужчин были серьезны, сосредоточены. Никакой вчерашней расслабленности — впереди была работа, опасная работа.