Первая кровь - Андрей Абрамов

– Вы об отступниках?

– Да. Если верить словам Габриэля, королевство теперь не то, что было раньше. Судя по всему, нити скверны проникли и в высшие чины духовенства. Неважно от кого они тянутся – от противников пара или от Аканитов.

– Думаете епископы тоже подверглись грехопадению? Габриэль говорил, что отступничество коснулось только клира Правых церквей.

– Клирики дома Трёхликого бога служат своему епископу, так же, как и клирики Люцианской церкви, поэтому я не исключаю этой возможности. Как известно, рыба гниёт с головы!

– А как же вы епископ? Вы не поддались отступничеству и, скорее всего, даже не подозревали, что среди ваших чинов назревает раскол.

– Не слишком ли много мыслей посещает светлую голову простого черпия? Как твоё имя? – епископ посмотрел на собеседника сверху вниз.

– Артур Эдельманн, Ваше Преосвященство, – Артур с почтением опустил голову. – Простите меня.

– Ты верно подметил, юный черпий. Я, если можно так сказать, не совсем удобный епископ и не всегда разделяю мнения равных себе по чину. Потому архиепископ использует меня для особых дел, нежели других епископов, – Брюмо нахмурил бровь. – Что-то я разговорился. Не применил ли ты часом урну откровения?

– Нет! Как я мог… – от такого обвинения Артур начал заикаться.

– Остынь. Я без того чувствую, когда используется урна. В общем, так. Сдаётся мне, кто-то всерьёз решил взяться за черпиев.

– Вы считаете, что на нас открыли большую охоту? – Артур заговорил тише. – Даже в самом Галифасте?

– Я доверяю своей интуиции и привык ожидать худшего расклада. Кто бы ни решился на такой шаг – действуют они наверняка. Провались их кровавая кампания и церкви выстоят, а это значит, что Экберт перевернёт королевство в поисках виновных. Но! Если у них получится истребить черпиев, то Правые церкви лишатся главного преимущества – неисчерпаемого благословлённого пара.

– Теперь положение церквей и без того шаткое. Оставшиеся черпии скорее подохнут от натуги, пока будут наполнять урны паром. Так что нам делать-то?

– Сейчас никому нельзя верить. В любом городе и на любой дороге следует ожидать удара в спину. При этом нам необходимо попасть в приёмные покои Экберта-ΙΙΙ и просить его аудиенции с кардиналами Правого толка. Так что наши пути теперь едины, юный черпий.

Разговор прервала громкая брань, доносящаяся с нижней палубы. В проёме пролёта показались юнга и двое его помощников. Каждый тащил по несколько комплектов сбухтованых канатов. Сложив всё в ногах епископа, Алберт по всем правилам отчитался:

– Ваше Преос…

– Довольно! Обращайся ко мне просто «епископ», – Брюмо резко перебил юнгу. – Не время сейчас по всем титулам расписывать.

– Хорошо Ваше Пр…епископ Брюмо. Я всё понял. Мы нашли двенадцать комплектов. Новые. Ещё даже смола не засохла!

– Спасибо Алберт, – епископ на мгновение коснулся плеча юнги и повернувшись к остальным, продолжил. – Мне понадобится помощь каждого. Мы сделаем рыбацкий трал. Только с небольшими изменениями. Траловый мешок должен быть развёрнутым – на всю длину гондолы. Это на случай если мы пролетим в стороне от опоры. Один несущий канат закрепим на носу, а второй на корме. Длина не менее четырёхсот футов. Соединим их тросами.

– У меня вопрос, епископ, – только что подошедший Бенджамин перетаптывался с ноги на ногу. – А что, если опора не выдержит и рухнет? Она-то предназначена для фуникулёров, а дирижабль в десятки раз тяжелее.

– Для сына фермера ты очень смышлён, – Брюмо подошёл вплотную к сжавшемуся от страха пареньку. – Действительно. Опора скорей всего рухнет. Ветер, скорость судна, вес и всё такое. Зато у нас появится шанс выбраться отсюда, а не быть унесённым за четыре пика.

– А что в них такого страшного? Та же земля, те же лес и воздух, – Бенджамин никак не унимался. Подошедший Артур тихонько одёрнул его за рукав.

– Границы нашего королевства простираются от Четырёх пиков на севере и до Ледяных гор на юге-востоке, – спокойно произнёс епископ. – Ещё есть множество островов и архипелагов на западе. Вся эта территория под защитой Правых церквей и благословлённого пара. Северные земли живут по другим законам, явно противоречащим нашей морали. То, что для нас смертный грех, на севере может быть обыденностью. Потому я предпочту погибнуть в попытке спуститься, нежели пересеку эту гряду. А ещё следует помнить о тех тварях, что из года в год лезут оттуда.

– Я Вас понял, епископ. Простите, – пылающий всем телом от волнения Бенджамин попятился назад. Сын фермера сто раз пожалел о своей излишней говорливости.

– Ветер стих! – черпий вгляделся в небо.

Епископ оценивающе посмотрел на простирающийся снизу лес и недовольно поморщился.

– Нужно поспешить.

Дирижабль развернулся к опоре правым бортом и сбросил скорость до уровня человеческого шага. Медленно, ярд за ярдом, он приближался к заброшенной фуникулёрной дороге. Стали различимы постройки у основания опоры. Несколько ветхих сараев. Угольное хранилище, казарма и маленькая церквушка с заколоченными окнами.

Подбадриваясь верой в скорое спасение, пассажиры принялись разматывать бухты и укладывать вдоль борта будущие перемычки. Никакой суеты: один отмерял на канате место крепления перемычек, следующий вязал те самые перемычки, а третий аккуратно укладывал получившийся трал. Через два часа работа была окончена.

– Всё готово. Концы надёжно закреплены, – перемазанный смолой юнга жадно хватал ртом воздух.

– Раскладывайте вдоль левого борта. Будем опускать.

– Будет сделано, епископ, – парень со всех ног бросился выполнять очередные указания.

Брюмо повернулся к стоящим неподалёку друзьям. Он пристально изучал их взглядом, словно не мог определиться с выбором. Наконец епископ решился:

– Уайт. Отвечаешь за женщин. Укрой их на нижней палубе, – дождавшись, когда сын фермера отправится выполнять поручение, епископ посмотрел на Артура. – Будь рядом. Следи за ветром. Об изменениях докладывай сразу. Приступим!

С головой погрузившийся в работу народ и думать забыл, что каких-то девять часов назад он жил обычной жизнью. Ещё вчера самой душещипательной темой вечерних посиделок были отдавленная накануне туфля или заляпанное платье. Сейчас же, не обращая внимания на кровоточащие ссадины, клерки и торговцы раскладывали вдоль борта самодельный траловый мешок.

Артур всё не мог разобраться в своих чувствах. Брюмо хладнокровно повёл себя при нападении головорезов – очевидно, это не первая боевая стычка в его жизни. Так мастерски расправиться с группой фанатиков мог только такой же фанатик. От этих мыслей черпий почувствовал неловкость, ведь сейчас он и окружающие его люди полностью доверяли епископу свои жизни.

Между тем Брюмо закончил распределять обязанности. Каждый был ответственен за определённую работу. Кроме девочки и её матери – их епископ благоразумно отправил в более безопасное место. Пережившие сильную эмоциональную встряску люди абстрагировались от внешнего мира. Участие в общем деле действовало на них благоприятно.

– На раз, два… –