Русская Америка. Сухой закон 3 - Михаил Дорохов

районах в тёмное время суток. И этих районов становилось всё больше и больше. Промышленная часть города круглосуточно горела фонарями, гремела железом и чадила заводскими трубами.

Кентукки мог бы походить на Вирджинию своими пасторальными видами, массой больших ферм и реднеками на уже убитых грузовичках и тракторах. Но во внешнем виде городков этого штата было что-то благородное, и даже несколько чопорное, английское. Изначально здесь было много переселенцев из Соединённого Королевства, и это наложило свой отпечаток на архитектуре, языке и даже манерах. Потом их начали теснить ирландцы и немцы. Но количество осталось очень весомым.

Наш «автопоезд» заехал в Луисвилл. Город, который даже отдалённо не имел сейчас тех очертаний, что обретёт уже через пятьдесят лет. Вместо стекла и бетона геометрически правильных высоток — невысокие дома, очень редкие многоэтажки, которые не шли ни в какое сравнение с помпезными строениями Нью-Йорка и Чикаго.

Разгрузка алкоголя на одном из складов заняла не больше часа. На удивление это были одни из самых лёгких ста тысяч. Учитывая, что мы брали и «Доджи», ящиков с виски загрузили в Балтиморе больше чем обычно.

Настя как бы ни старалась ничего не пропустить, всё равно дремала половину пути в моём «Паккарде», положив голову на подушку, которую уже перед отъездом положила на заднее сидение Олеся. Я укрыл девочку своим пальто, и она сопела в две дырки почти всё время, пока мы ехали по Вирджинии.

Но сейчас она прильнула носом к стеклу авто и жадно рассматривала деревянные дома, выкрашенные в белое, и небольшие ухоженные дворики, проносившиеся мимо. Это была уже окраина Луисвилла. Я заметил, как Настя вздохнула и задержала внимание на деревянном костёле с высокой остроконечной синей крышей.

— Нравится? — коротко и тихо спросил я.

До этого перед Вирджинией мы уже говорили. Я «поймал» Настю в тот момент, когда она уже устала и расслабилась.

— Я не видела других костёлов…

— Ты не покидала Аунего? — изумился я.

— Хотфилд! — испуганно и коротко пискнула девочка.

— Пусть так. Правда, на карте он называется Аунего, — пожал я плечами, словно не заметил её испуга, чтобы ребёнок не закрылся снова.

— Как так? — недоверчиво посмотрела на меня мелкая.

Я усмехнулся и постучал по сидению впереди, где сидел Синицын:

— Георгий Александрович, подайте нам, пожалуйста, карту.

Капитан потянулся к бардачку. Кстати, именно в «Паккардах» они появились впервые, поначалу как опция, а затем и во всех. Туда можно было при желании запихать даже куртку.

Я принял из рук Синицына карту США и развернул её.

— Смотри! Мы сейчас здесь, — я ткнул пальцем в точку внутри Кентукки, — Это штат Кентукки. А приехали отсюда, — палец провёл линию вдоль штата Нью-Йорк между Гудзоном и восточным побережьем, остановившись в гористой местности, — Аунего.

— А сколько здесь живёт людей? — девочка показала на Штаты.

Я вспомнил цифры из своих же статей и, не сомневаясь, ответил:

— Сто пять миллионов.

Настя сморщила нос:

— Я не знаю — сколько это. Я умею считать до тысячи.

— Умножать умеешь?

— Да, — неуверенно произнесла мелкая.

— Тогда один миллион, это тысяча, умноженная на тысячу. Тысячу раз по тысяче, — я зачем-то начал жестикулировать.

Она нахмурилась и ответила:

— Я поняла.

В глазах её появилась задумчивость:

— Этот город не похож на мой Хотфилд. И он намного больше.

Я по-доброму усмехнулся:

— Я уже в нескольких городах здесь побывал, все они друг на друга не похожи. И они больше Луисвилла. Кстати, я тут впервые. Так что мы с тобой вдвоём здесь как путешественники. А что, ты не училась в школе?

— Мы учимся три класса. Потом работаем. Некоторые, кого выберут — учатся дальше. Когда мои родители собрались уезжать, я ещё должна была учиться дальше. А когда они пропали, то меня отправили работать к мистеру Харроу.

— Это хозяин «Кухни»?

— Да. Он был добр ко мне.

Я не стал спрашивать у неё — почему же она тогда сбежала? Во-первых, это глупый вопрос. Факт свершился, а если ребёнок подобное сделал на эмоциях, то значит, это была честная реакция. Бежать зимой в одном платье и переднике в каком-то чужом авто? Ну да, ну да, наверное, мистер Харроу — ангел во плоти. Плюс до университета я успел поработать в школе. Сейчас лучше не «бить» в одну точку. Ребёнок снова закроется, и я вообще ничего не узнаю. Лучше спросить про Харроу и побег позже.

— А куда родители хотели уехать?

— На запад, в Калифорнию.

— Там тоже община?

— Нет, папа говорил маме о том, что надо ехать и работать в другом месте. Подальше. А она на него ругалась. Но не могла ослушаться.

— Ругалась? — я чуть подбавил удивления в голос.

— Да, за то, что он хотел покинуть Хотфилд и перестал ходить на проповеди.

О-па! А вот это уже интересно. Я сразу вспомнил про ту странную статистику, про которую рассказывал Волков. Надо попытаться как-то узнать — нет ли среди убитых — родителей Насти. Насколько хватало моих знаний — выход из таких закрытых сект всегда был сопряжён с риском для жизни. Приедем в Нью-Йорк, дам задание Олесе. Она с девочкой нашла общий язык. Ну и не получится ощущения, что я гружу вопросами в какой-то одной направленности.

Вместо этого я «ушёл» в домашнюю сферу:

— А почему мама не могла ослушаться?

Настя посмотрела на меня, как на дурака:

— Он же мужчина. И её муж!

Она выдала это так, словно я до этого произнёс несусветную глупость. Вот она удивится, когда увидит Блум. В общем, что я хотел узнать — я узнал. Нужно было поворачивать разговор в другую сторону.

— Что это? — девочка показала на необычное здание с двумя башенками, которое было стилизовано под какой-то карнавально-пряничный рыцарский замок.

За ним лежало овальное поле, окружённое грунтовой дорогой.

— Это ипподром. Здесь соревнуются лошади.

Мы проезжали мимо знаменитого «Черчилль Даунса», места, где уже прилично так времени проводилось знаменитое дерби в Кентукки. Оно постепенно становилось одной из самых главных точек притяжения для любителей скачек со всего мира.

— Я бы хотела посмотреть и другие города… — неуверенно протянула Настя.

— Обязательно посмотришь, и не один.

— А вы откуда, мистер?

Я усмехнулся и ответил:

— Я из другой страны. Её даже нет на этой карте, и